ПЕРСПЕКТИВА
Дочери
Черный квадрат? Круто! Но почему обязательно квадрат? Чем ромб или круг лучше или хуже? И, потом, не всякая чернота есть квадрат! Этакая, квадратная черная дыра на белом фоне? А смысл? Да уж, художник, если что и придумает, то, обязательно, такое, чтобы человечество непременно занялось неизвестно чем.
Но не все-же нам видеть в белом цвете! Не всегда мир расцвечивается голубым и зеленым! Вот!!! Очевидно, художник хотел сказать нам о том, что не все вокруг так гладко. Особенно, если смотреть на мир черным квадратным зрачком!
Теоретически, выходит, что круглому зрачку легче воплотиться в испуганный квадрат, чем в крылатый ромб, агрессивный треугольник, лояльный прямоугольник: «У страха глаза велики!» Но квадрат – фигура правильная! У квадрата, конечно, есть углы, но они прямые, и стороны одинаковые, - то есть, все с равными возможностями. Значит, фигура не слишком конфликтная. И вся чернота его ограничена рамками.
Не представляю ни себя, ни весь мир без рамок. Думаю, что нет ничего бесконечного: ни безмерной белизны, ни безмерной черноты. Конечно, воспаленному мозгу может померещиться все, что угодно. На самом же деле, в черном мире столько проблесков света, а в белом - столько спасительных островков разноцветного присутствия жизни! Рамка в рамке! Это нормально! Хаос не поощряется. Но почему, все-таки, нарисован только квадрат? Неплохо бы вспомнить о том, что в жизни много чего такого, что можно рассматривать пусть одним глазом, но через другие рамки?
Пусть! Ну, пусть, автору захотелось, чтобы зритель взглянул – куда? – его испуганным квадратным зрачком! Решил доставить народу такое удовольствие! Конечно, если долго всматриваться в эту фигуру, кажется, будто вся чернота, втиснутая в нее, безмерна по своей протяженности. Заканчивается ли она когда, втираясь доверчиво во время и пространство правильным интервалом своих ребер? Если заканчивается, то где? Может, за нашей спиной - так, на всякий случай? Или, вопреки всем законам физики относительно плоскостей, нанизала зрителей на свою шпажку и, словно шашлык, жарит, жарит!
Может, квадратные зрачки неизбежны, как безусловная реакция мозга на испуг? В таком случае, не являются ли они плацдармом для реактивного появления других, более агрессивных фигур?
- О чем речь, господа? Где вы видели квадратные зрачки? Да их не существует в природе! Перед вами, всего лишь, популярная картина известного художника! Если автор и создал такой образ, то он у него плоский! Хотя, за этой чернотой ничего не видно!
Не видно! Не обнаружишь мгновения, когда плоскостная бездонность какого-нибудь испуганного зрачка вдруг прорвется злобным уколом стрелы треугольника! Ведь от испуга до агрессии так близко! А дальше? Может появиться черный крылатый ромб? Страшно! Он выпорхнет убийственным доказательством больной, или несовершенной психики, завистью, ненавистью, подлостью, трусостью! Накроет, раскинув черные крылья, выдернет взрывной волной клок земли, предательски объемно рассчитав величину черного прямоугольника в человеческий рост?..
А знаете, господа, если художник и нарисовал свой квадратный зрачок, то, убедитесь сами, - в светлой раме! Второй глаз у него, скорее всего, совершенно нормальный, как у нас с вами! Предполагаете, что черный цвет неизбежно поглотит белый? Но и в белом чернота растворяется! Ну и что, что черный наверху? Это для того, чтобы на нем было сфокусировано наше внимание!
Даже если белая полоса - всего лишь рамка к черному квадрату, она – именно то, что нам нужно! Только настоящий МАСТЕР замкнет черноту полоской света и подарит человечеству, пусть, хрупкую, но, перспективу удержаться над черной пропастью квадратного зрачка!
30 сентября 2007 г.
ПОПУТЧИК
Ангелина Ивановна, женщина средней упитанности и еще привлекательного возраста, сидела в маршрутке и большими глазами неотрывно смотрела на мужчину напротив.
«Вот каким ты стал!» - думала она, удивленно приподнимая бровки и уголки губ.
Пассажир напротив тоже смотрел на Ангелину Ивановну, вроде бы и не догадываясь о причине огромного внимания к себе.
«Ну уж, милый! – женщина вздернула носик, - Не пытайся уверить меня, что мы не знакомы!»
Мужчина наморщил лоб.
«Вот-вот!» - Ангелина Ивановна наклонила голову на бок и приласкала мужчину взглядом с головы до красных носков, - именно по носкам я тебя и узнала!»
Попутчик тоже посмотрел на свои носки с фабричным оттиском петушиного гребешка.
«Не сердись! – улыбнулась Ангелина Ивановна, - Я поняла, тебя не исправить!»
Мужчина тоже улыбнулся.
«Чай, не мальчик уже, чтобы носить подобные шедевры?»
Попутчик глубоко вздохнул.
«Что ж, и мне не двадцать!» - подумала Ангелина Ивановна и отвела взгляд в окно.
За окном проказничала осень, разбрасывала яркую листву во все стороны и сама верила, что мечет самоцветы. Но Ангелину Ивановну больше интересовал пассажир напротив, она снова взглянула на мужчину и мысленно накинула яркие лоскутики на всех присутствующих, оставив в маршрутке только себя и его.
«Помнишь, ты целовал меня в рабочий перерыв под лестницей? Помнишь?» - повторила женщина свой немой вопрос, мысленно прижимаясь к нему всем телом.
Как тепло ей было в воображаемых объятиях! Как трепетало ее сердце!
Маршрутка спешила по городу, хлопала дверью, впускала на остановках запахи осени и грядущих дождей.
«У твоих губ был запах «Мальборо», а как пахли мои?» - женщина мысленно прикоснулась губами к его губам, и мужчина поцеловал их. Так же сладко, как много лет назад.
Ангелина Ивановна зажмурилась. Она подумала о том, что не было этих двадцати невыносимо одиноких лет на чужбине, смерти старого мужа, безденежья, долгов, хамства и равнодушия выросших детей. Что вообще ничего этого не было, кроме того единственного свидания под лестницей с мужчиной, который ей очень нравился.
Маршрутка остановилась, кто-то из пассажиров, пробираясь к выходу, нечаянно толкнул Ангелину Ивановну. Женщина открыла глаза и увидела свою остановку.
- Пойдем? Пора! – произнесла она вслух.
Попутчик вскочил и подался, было, к открытой двери. Но другая женщина, похожая на квашню, которая все это время сидела с ним рядом и презрительно рассматривала нахалку, удержала его за куртку.
- Вася, ты куда? Это не наша остановка! – крикнула она ему.
- Вася? – удивленно переспросила женщина вслух, и про себя - «Как Вася? Не может быть!» - и лицо ее дрогнуло.
Попутчик плюхнулся на сиденье, глаза его потухли.
Женщина с грустью посмотрела на мужчину и его спутницу, и неожиданно звонко расхохоталась.
Мужчина сложил руки на груди, нахмурился. Похоже, обиделся.
Ангелина Ивановна пожала плечами, выразила жестом свое уважение женщине квашне и, весело махнув рукой попутчику, пошла своей дорогой.
Есть, есть в этом мире что-то неуловимо прекрасное и обнадеживающее, - например, встреча, которую ждешь всю жизнь!
18 января 2019 г.
ЧУЖОЙ
Это было в семьдесят пятом… или в семьдесят шестом году. Вспоминать – почти не вспоминала. И никогда бы никому не рассказала об этом, если бы не реплика одной из знакомых девушек: «Ты и представить себе не можешь, что такое может быть!» Смешно… Со мной в молодости тоже произошло нечто подобное, с той разницей, что мне, как замужней женщине, нечего было терять, кроме веры в свою любовь. А судьба все-таки иногда жалеет нас и подбрасывает встречи, способные изменить нашу жизнь. Если мы этого захотим.
Тем летом мой муж, от которого я неоднократно пыталась сбежать, в очередной раз уехал в отпуск на свою родину к многочисленным внебрачным женам. Этим женщинам ничего не доставалось из того «добра», которым он щедро одаривал меня: незаслуженная ревность, измены, аборты, побои, оскорбления, нищета – вот малый перечень его благодарности за мою молодость, красоту, любовь, верность и - глупость. Я уходила, возвращалась, ведомая за шкирку прямо в постель, то есть прощала, пока хватало сил.
А тут на работе до меня неожиданно дошла очередь «кассы взаимопомощи». Я получила такие деньги, каких никогда в руках не держала. Муж ничего об этих деньгах не знал, поэтому не давал мне никаких указаний, как их потратить. И я растерялась. Но поскольку деньги были, я по совету друзей, без его разрешения, тоже решила взять отпуск и поехать в Прибалтику за шмотками для всей семьи, так как в российских магазинах без блата ничего хорошего тогда не продавалось.
Свобода! Вы никогда не чувствовали, как вас в молодости подхватывает ветер свободы? Напрасно! Это чувство невесомости и… счастья! Поезд до Москвы, поезд до Риги, толчея на вокзалах, множество лиц, как огоньков: посветил – пропал. Множество огоньков за окном поезда - как лица. Новые друзья и разговоры, и споры о творчестве Роберта Рождественского. Нелюбовь прибалтов к России для меня началась с этого спора: поэт слишком патриотичен и неоправданно верит в свою Родину, в партию. Тогда я спорила. И сейчас бы тоже спорила, потому что вера – великая птица, которая несет на себе не только верующего, но и то, во что он верит. Теперь-то я очень хорошо понимаю, что наш социалистический мир держался исключительно на вере большинства. И больше ни на чем.
Не помню, как выглядел рижский вокзал: искала объявление о сдаче недорого жилья. А тут – веселый парень из Казани, студент, будущий медик – все сразу о себе выложил при знакомстве, тоже дешевое жилье ищет. Нашли комнаты по одному и тому же адресу, в пригороде. Добирались на электричке и восхищались чистыми лесами, тропками, будто вымытыми лесным дворником. Добрались по такой же чистой асфальтированной дорожке до сказочного домика на волшебно красивом садовом участке, еле-еле докричались до хозяев, не заметив звонка у калитки. Очень симпатичная аккуратная женщина внимательно осмотрела нас с ног до головы и на плохом русском пригласила пройти за ней. Показала крохотный домик, расположенный в стороне от хозяйского дома, в нем – единственная комната с двумя застеленными кроватями и тумбочкой между ними, без санузла и умывальника. Сказала: «Это здес». На наш вопрос о сдаче другого жилья пожала плечами, ответила: «Комнат нет, как хотите!» Солнце спускалось за горизонт, порождая восхитительную игру цветовых контрастов в этом райском уголке. Возвращаться на вокзал было поздно, и мы согласились. Женщина взяла с нас деньги за неделю проживания, потребовала паспорта и, развернувшись, пошла к дому.
- А умыться где? – крикнула я ей вдогонку. Хозяйка махнула рукой на садовый краник, рядом с которым висело чистое полотенце.
- Туалет – где забор! – донеслось до нас.
Света в комнате тоже не было, и мы, пока солнце пряталось, поторопились умыться, перекусить тем, что осталось с дороги, и забраться по очереди под одеяла. Ночью было холодно, но проснуться от дорожной усталости не было сил.
Утром тоже вставали по очереди. Первым из каморки выскочил мой попутчик. Помню, что у него было красивое мужское имя, но – какое?.. Он с восторгом закричал: «Вылезай скорее! Это надо видеть!» - «Как здорово, что я здесь!» - обрадовалась я и, накинув на себя платьице, вылетела в сверкающий счастьем мир. А он, несмотря на куцую холодную ночлежку, весь принадлежал мне - с дивными запретными плодами, сверкающими на деревьях, кустах и грядках, чудесными ароматами, ледяной водой из-под крана, смеющимся солнцем! Он принадлежал мне всем тем, что предстояло в нем увидеть, почувствовать, попробовать и навсегда оставить в душе маленькой капелькой, источающей тепло и свет.
- Куда пойдем? – спросил попутчик.
- А тебе куда надо?
- Хотелось бы увидеть Ригу, соборы, услышать орган… А у тебя какие планы?
- А я приехала в основном… за шмотками!
- И это неплохо! – улыбнулся парень. - Давай держаться вместе?
- Знаешь, - смутилась я, - надо побегать по магазинам, на барахолке побывать. Вряд ли тебя устроит такой распорядок дня.
- Устроит! – убежденно сказал попутчик. – Надоест по магазинам – посмотрим все остальное! Мне тоже надо приобрести кое-что: рижский бальзам, настоящий янтарь, духи «Сигнатюр» - заказов надавали!
- Хорошие духи? – поинтересовалась я. – Твоей девушке нравятся?
- Нравятся! – улыбнулся парень. – Духи замечательные! Только в Прибалтике можно купить.
- А давай первый день побегаем самостоятельно, - предложила я, а там – посмотрим!
Молодой человек пожал плечами и, захлопнув калитку «рая» за нашими спинами, ответил: «Как хочешь!»
«Ненавязчивый, - подумала я. – Это хорошо!»
Незнакомая речь, чужая красота городских линий, обилие зелени и чистота, чистота везде… Оказывается, такое возможно: без помоек, куч хлама, полуразрушенных зданий, грязи и мусора на улицах! Мне даже обидно стало за свою Родину. И при всем этом многие люди - злые, явно презирающие тех, кто из России. Истерика ухоженной пассажирки в общественном транспорте здорово испугала меня. На мой вопрос «Сколько стоит билет?» женщина заорала таким зверским матом на ломаном русском языке, какой у нас в городе редко услышишь! Походы в магазины дались мне с трудом, но кое-что удалось купить. Очень нелегким оказался для меня первый день в Прибалтике!
- Куда сегодня? – спросил попутчик на следующее утро.
- Барахолку надо найти. Поедешь? Мне нужна мохеровая кофта.
- Барахолка так барахолка! Не переживай, вместе отыщем!
Конечно, что такое «мохер», который только-только вошел у нас в моду, я, как и мой спутник, представляли себе очень плохо. Но кофту я купила. Тем более, что все вязаные вещи прибалтийских мастериц были не слишком дорогими и исключительно из «мохера», который впоследствии оказался козьей шерстью.
И изо дня в день – полет по прекрасной Риге, рядом с архитектурными стрелами соборов, узорчатыми оградами и тенями городских парков, кафе с умопомрачительными запахами и лощеными посетителями. «Вот живут! – думала я. – Почему мы так не можем?»
Поиски настоящего янтаря, закупоренных сургучом коричневых подарочных бутылочек дорогого «Рижского бальзама», белоснежных упаковок духов «Сигнатюр» - ему и мне на счастье из Прибалтики, для родных и знакомых! Как хорошо, когда рядом есть попутчик! Он умеет разговаривать с чужаками, даже добавляет приветствие на их родном языке. С ним интересно, можно болтать, как с подружкой. Можно и за руку взять, чтобы не потеряться и не почувствовать при этом неловкость. Свобода! Как же она мне была тогда необходима, чтобы ненадолго расслабиться и вновь научиться радоваться жизни!
- Да! Да! Завтра обязательно в собор – слушать музыку Иоганна Себастьяна, и в музеи, куда захочешь!
Вечерний разговор с матерью на переговорном пункте вернул меня к действительности.
- Вчера звонил твой благоверный, - сразу сообщила она, - обрадовал, что скоро приедет… Нет, не сказал, когда. Я еле выкрутилась, придумывая, почему ты не можешь подойти к телефону… Вот пусть от тебя и узнает! Тебе уже пора возвращаться.
- Два дня ничего не решат! Когда ты еще приедешь сюда? – попутчик наклонился в темноте над моей кроватью. – И почему такая спешка?
- Потому что я замужем, - натянула я на себя одеяло до подбородка.
- Догадался. Можно, присяду?.. Нет? Почему?.. У тебя муж, от которого хочется сбежать?
Я задержала дыхание, на глазах выступили слезы.
- Он старше меня всего на восемь лет!
- Это много! А я молодой, перспективный: через два года наверняка буду хирургом - с квартирой и зарплатой! Еще у меня хорошие родители, тоже врачи…
- И еще есть девушка, которой ты купил «Сигнатюр»?
- И не одна! Но они – просто друзья.
Парень нашел рукой мое лицо, провел ладонью по мокрой щеке.
- Только не реви!
Время, отпущенное мне для перемены судьбы, стекало по моим щекам, ушам и шее солено-горькими струйками, щипало и мешало думать.
- Знаешь, я ведь люблю его.
- За что?
- Просто люблю.
- Да я же знал! Знал, что ты… так ответишь! – он плюхнулся на свою постель и замолчал.
Ночью мы не спали. Вертелись с боку на бок каждый у своей стены и молчали. Мол-ча-ли.
Утром взяли билеты на разные поезда, успели еще сходить в музей и поплутать по узким улочкам, уже не касаясь друг друга. Попутчик уезжал раньше. Взял меня за руку, сказал:
- Захочешь меня найти – найдешь, знаешь, где! – А потом глядел из окна своего вагона, пока поезд не тронулся.
Столько лет прошло, я не помню ни его лица, ни имени. Как будто ничего и не было! А ведь и на самом деле ничего и не было, кроме воображаемой свободы в чужом раю. Боялась мужа? Боялась повторения истории несчастной любви? Боялась общественной гнилой морали? Боялась! Но больше всего боялась потерять веру в любовь!
А жаль! Все могло быть иначе!