О книге Николая Алешкова «Единственный август»
Лирический герой Николая Алешкова мечтает хоть на мгновение вернуться в детство. Ах, как я с ним солидарен! Однако моя колыбель – в шестидесятых-семидесятых, а у Алешкова, родившегося в 1945 году, это пятидесятые годы, тут большая разница. Его деревенское детство пропитано ароматом сена и луговых цветов. И мгновение это рассыпано в медовой прохладе прикамских просторов, калейдоскопически отражённых в стихотворных строках яркими деталями и событиями, нередко пронзительно горькими. И мы понимаем, насколько тесно судьба поэта переплетена ими, словно хмелем.
Здесь, у реки Камы, детство светит автору и его героям, как «солнышко золотое», несмотря на непростые реалии эпохи. А жизнь… Она может и ударить «по солнышку», как драчун-соперник у деревенского плетня.
У каждого из нас своё детство. В моём, например, есть заповедные тульские речушки недалеко от Бежина луга, а в жизни и творчестве московского поэта Алексея Лысенко – это пруды, вокруг которых:
«Не умолкали игры резвые,
Цвели костры в вечерней мгле,
Где ноги столько раз порезаны,
Что кровно приросли к земле».
(Стих. «Пруды» А. Лысенко)
Жизнь поэта Николая Алешкова, связана с закамскими просторами и самой рекой Камой, величаво несущей свои воды по российским городам и весям. Многие жители её побережий считают Каму более древней рекой России, якобы не она впадает в Волгу, а это Волга впадает в Каму.
Поэты рождаются в разных местах, но и Алексей Лысенко, и Николай Алешков, и любимый ими Николай Рубцов родились в одном Отечестве и учились в одном Литературном институте имени А.М. Горького. Совсем неслучайно к одному из своих стихотворений Н. Алешков взял эпиграфом рубцовские строки: «Речка за мною туманная // Будет бежать и бежать». Вот как этот мотив звучит в самом стихотворении:
Под гармонь на пороге
Запою «Сармака».
Побежит вдоль дороги
Вслед за тройкой река.
И Танюшка с платочком
Вплоть до самой межи.
Понесёт нас по кочкам.
Впереди – миражи…
В этой я статье не буду останавливаться на ямбах, хореях и других стихотворных размерах – тут всё на высоком профессиональном уровне. Пожалуй, более важная составляющая книги Николая Алешкова – образно-философская, узы Земли и Неба, Мироздание, где любовь под «огоньками небесных светил» – это космос, который всегда рядом, вокруг и внутри нас. Лирический герой ногами стоит на берегу реки Камы, а головой где-то «меж звёздных околиц», «в небесной отчизне», куда «с земного порога стремится душа». Для автора «Земная тяга и мерцанье звёзд – поэзии единственная тема». И ноги его, и трепетная лира, кровно приросли к родной земле. В стихотворении «Дорога, дорога… Берёзы да ёлки…» читаем:
Ах, все мы скитальцы и все богомольцы,
С надеждой и верой глядим в небеса,
Как будто бы слышим – меж звёздных околиц
Родные зовут нас к себе голоса.
Поэтическая космология Николая Алешкова допускает перекрёсток пространств и времен:
Там волшебники и великаны
Из тумана бредут по росе…
«Эта тяга к открытым пространствам» ведёт героев книги по эпохам. Но в новой истории даже былинные богатыри, если они отрываются от своих корней, то растворяются в городах. И это нередко превращается в жизненную драму. Тема деревенских парней, не вернувшихся после армейской службы на родину, горько отражена, например, в рассказе Шукшина «Жена мужа в Париж провожала». О том, как это «зацепило» Николая Алешкова, он рассказал однажды в частной беседе: «Василий Макарович, по сути дела, спас меня. В начале 70-х годов минувшего столетия я не вернулся бы из Москвы в родную Орловку, если бы не прочитал этот рассказ - меня ждала судьба погибшего Кольки Паратова, шукшинского персонажа».
Возвращение состоялось. А на родине к тому времени началось строительство КамАЗа. И здесь поэт встретил подобных себе – оторвавшихся от истоков, но не возвратившихся, как он, к отцовскому дому:
На какой-нибудь «ударной» стройке
Загляни, поэт, в любой барак:
Перегар процеживая стойкий,
Спит он, твой герой, Иван-дурак.
Спят Илья, Добрыня и Алёща
Рядом у холодных батарей,
Позабыв о прошлом. Что за ноша
Подкосила трёх богатырей?
Их теперь стихами не разбудишь.
Сон между добром и злом глубок…
Да, сон между добром и злом коснулся послевоенного поколения в России в эпоху «ударных» комсомольских строек. Тысячи молодых людей, приехавших на левый берег Камы со всех уголков огромного Советского Союза, были охвачены «плавающим сознанием», умело преображённым идеологией в трудовую романтику. Алешков и написал об этом только что процитированное стихотворение «Лимит», где продолжает говорить о наболевшем, обращаясь к старшему другу-поэту Николаю Перовскому, которому и посвящено стихотворение:
Оглянись: за нами миллионы
По стране кочующих бродяг
Через все препоны, зоны, шмоны
Голосят из камер и общаг.
Пасынки космического века:
Алкаши, лимитчики, бичи –
Днём с огнём не сыщешь человека.
Злись на них, ругайся и кричи!
Только не суди. Мы им не судьи.
Видишь, как, запутавшись впотьмах,
Эти переломанные судьбы
Возбуждают ненависть в умах.
В сотый раз судьбу обманут карты.
Сломан дом, Нигде приюта нет.
Мы не судьи и не адвокаты.
Брат для всех отверженных поэт.
Чёткая, о многом говорящая формулировка! Как же непохожа она на стихи, публиковавшиеся тогда! Однако сказанное поэтом остаётся и сегодня более чем уместным… Проблема всеобщей миграции волнует весь мир, включая Россию. Перестроечный народ начал активно ездить за границу, превращаясь в «перелётных птиц», и тема «нужен ли берег турецкий» тут же откликнулась в стихах Алешкова, напоминая непреложные истины: «Где родился, там пригодился». А взятое из того же народного, не «плавающего» сознания «Лучше там, где нас нет» - оказывалось фикцией, по-современному, фейком…
Родительский дом Николая Алешкова, к счастью, уцелел. И Орловка вопреки всем обстоятельствам уцелела. Точнее сказать, стала частью полумиллионного города Набережные Челны, потеряв, к сожалению, собственное имя, и оказавшись частным сектором на городской территории. Здесь Николай живёт и поныне, построив недалеко от родительского и собственный дом, поскольку в родительском живёт младшая сестра – она оставалась с отцом и матерью до их ухода. Таким образом, возвращение к истокам стало спасением души.
Николай Алешков за долгие годы не написал ни одного камазовского «ударного» стихотворения, Зато у него есть вот это:
Я бы тоже гордился заводами,
Если б речка осталась жива…
Один из приятелей-журналистов «приклеил» к Алешкову определение «поперечный поэт». Зря, наверное. Потому что никакой поперечности не было. Была сохранена крестьянская родовая память, из неё и вытекали такие строки:
Вспомню детство у ласковой речки,
Что петляет, ключами звеня,
Вдоль села, где на летнем крылечке
Дожидается мама меня.
Не она ли, в реке полоская
Вперемежку с бельём облака
И меня от себя отпуская,
Вслед крестила? Ты помнишь, река?..
Звёздно-солярный рефрен пронизывает во многом автобиографический мир книги «Единственный август». И любовь в ней – это когда у влюблённых юноши и девушки всё совпадает, «как небо с землёй». И – звёзды в затоне способны обжигать ладони (стих. «Август лёгкой позолотой»), а жена становится «солнцеликой». И «будет солнцем пронизан мой дом» (стих. «Дом»). И на реке «Дорожки лунные перетекают в Млечный путь». А из-за несчастной любви звёзды в небе текут, как слёзы.
Сборник стихотворений «Единственный август» поэтически космичен – и когда лирический герой юн, и когда убелён сединой:
Долго смерти ждать иль недолго –
Здесь меня похоронят пусть!
Я по Каме впадаю в Волгу
И взлетаю на Млечный путь.
Тут и благая весть из поднебесья, и призыв поэта чаще обращать взор к небесному граду – смотреть на звёзды, чтобы верить и чувствовать: «Все мы – в космосе, все – небожители»… Только на родине, а не в чужбине лирический герой стихотворений Алешкова может войти в свой солнечный круг. Именно здесь он услышал, как пасхальный колокольный звон связывает воедино «небесный купол и земной алтарь».
Автор книги склоняет голову перед гениями Сергея Есенина и Николая Рубцова, но в своих строках нередко близок и к Тютчеву, и к Юрию Кузнецову. Например, из стихотворения «Среди созвездий» – о слиянии человека со Вселенной – словно выскальзывает тень Тютчева:
Пусть ночь подольше длится –
Увидишь, как во мгле
Вселенная ветвится
Созвездьями к Земле.
Знаковые события каждого периода жизни отражены в поэзии Николая Алешкова через судьбу лирического героя. В «Письме из Чернобыля» его герой оказался среди тех добровольцев, кто останавливал «радиоактивные дожди на Украине», а в поэме «Ковчег» упоминается мой земляк, солдат Евгений Родионов, который отказался перед бандитами снять с шеи нательный крестик и принял за это мученическую смерть. Лирический герой обращается к Богу, к святым и одновременно, в стихотворении «Не жаждал ни славы, ни пули…» продолжает жёстко говорить о реалиях времени: строки начинают звучать призывом к единомышленникам, гимном возрождения православной Руси:
Не всё ещё продано, братья,
Ведь Родина – в каждом из нас…
Содом изрыгает проклятья,
Но смотрит с надеждою Спас.
Поэт говорит о необходимости возвращения к истокам: к малой, но такой вселенски безграничной Родине, где должен продолжаться и продолжается род, даже тогда, когда «продаётся Отечество оптом на всемирном базаре».
Зарастут травой тропинки.
Через много-много лет
Я вернусь к реке Челнинке,
Как вполне солидный дед…
И увижу: по проулку
Босиком бежит к реке,
На ходу кусая булку,
Внук мой с удочкой в руке.
Продолжение рода – что может быть важнее! Недаром Николай Алешков посвящает несколько стихотворений своему сыну. И звучит оптимистичная нота: Земля – это дом, над крышей которого - вечность, несмотря ни на какие трагедии века.
Книга Н. Алешкова «Единственный август» – это пейзаж в «светлейших слезах» на струнах судеб. Что видит и узнаёт герой? «Что мир суров и прост. Что жизнь и смерть – великая поэма». Поэт подводит итоги своей жизни с надеждой, что она прожита не напрасно. Он удовлетворён и тем, что в назначенный Господом срок
Ближе к отчему дому и к маме
В ту же землю однажды уйду…
В книге немало стихотворений, которые по праву могут стать хрестоматийными. И одно из них – «Август в Лаишеве»:
Птиц щебетанье в прибрежных кустах
То ли на Каме, а то ли на Волге,
Ветра порыв, поцелуй на устах –
Долгий…
Какое удивительное, наполненное пронзительной любовью к жизни во всех её проявлениях произведение! На мой взгляд, книга Николая Алешкова «Единственный август» – настоящее событие в поэтическом мире России.
НА СНИМКЕ: поэт Николай Алешков