НЕ СУДИ...
Поэту Аркадию Кутилову посвящается
Есть дела поважнее работы,
Поважнее домашних хлопот,
Раз в душе не хватает чего-то -
Человек наливает и пьёт.
Перед пьяным я шляпу снимаю,
Понимаю его, не сужу:
Он как радужный мальчик из мая,
Как сгоревший живьём на пляжу.
Он сгорел от "карьерного роста",
От карабкания на Олимп,
И свалился. А может быть просто -
От безделья к бутылке прилип.
От печали, возможно - от счастья,
От жены, или вместе с женой...
И, себя расбросавши на части,
Ковыляет домой - не домой.
Образ сей я на скорую сляпал,
Ибо тоже клокочет в груди.
Перед каждым снимаю я шляпу:
Не суди, не суди, не суди...
Разлетаются чёрные птицы,
Как бессмысленных дней череда -
Очевидно, что пьяный проспится,
Но, простите, дурак - никогда!..
РАВИЛЬ
Равиль, родной, поджарь-ка чебуреков,
Когда вернёшься с мировой войны,
Для нас - для русских, мирных человеков,
Извечно "виноватых без вины".
Сидим в тылу и не находим места
Меж интернетом и ТВ в углу.
Поджарь, Равиль, из тоненького теста,
Как, помнишь, в девятнадцатом году?..
Тогда мы пели на уютной кухне,
Не ведавшие страха и войны,
Не помышляя, чтобы запад рухнул,
(Но в чём сейчас уже убеждены).
Сготовь их по татарскому рецепту,
Как бабушка Акрамовна твоя,
Она и роды принимала цепко,
И чебуреки делала, шутя.
Равиль, поджарь, как нынче жаришь этих!..
На языке чтоб было горячо.
Твоё съедим, моим запьём - отметим,
Друг другу молча тыкаясь в плечо...
СТО ТЫСЯЧ - Я
Я - интурист, за мной не станет -
И в якобы "чужой" стране
Других туристов из британий
Лежащих вижу на земле...
По их шевронам разным страны
Я досконально изучил,
Романтик и военный странник,
Тревожно дремлющий в ночи.
Я адресат - мне дети пишут
Из тыла письма о добре,
Давно читаю при затишье,
Два года будет в сентябре...
Я - бывший зек, меня склонили
Вернуть Бахмут и умереть,
Но выжил я без всяких «или»,
Врачом обкромсанный на треть.
Я "оккупант" - себя купаю
В окопной жиже, а за мной
Невдалеке карга рябая
Звенит ржавеющей косой.
И как монах теперь молюсь я -
"Не выдаст Бог, не съест свинья".
И всё что величают Русью,
Оно и есть - сто тысяч Я!..
АЙ ДА...
Льётся песня: "Ай да, ай да..."
Издалёка в сизой мгле,
"Золотого миллиарда"
Не осталось на земле.
Оттого что палку пере -
Перегнули чересчур...
И теперь лишь пепел в сквере
От больших температур.
Встали часики на башне
Под названием Биг-Бен,
Рядом ищет день вчерашний
Уцелевший джентльмен.
Он один из миллиарда
Выжил только в сизой мгле,
Льется песня " Ай да, ай да... "
Русской девочки в Москве.
ОНА...
Ни Бог, ни чёрт, и уж не Запад
Её приход не запретит:
Она появится внезапно,
Как после хвори аппетит.
Она завалится нетрезво
В бушлате грязном на плечах
И будет Правдой души резать
Всех, кто в неведении чах.
Она развеет трупный запах
Как нашатырным из ноздрей...
И снова побеждённый Запад
Воздвигнет памятники ей.
Она придёт одна - Победа!
Одна на всех, на сотни лет!
И поминальные обеды
Сольются в праздничный обед,
Напрасно что ли умирали
На фронте чудо-мужики.
И почерневшие медали
Запрячет скромно в сундуки...
ТИПАЖИ
Порою думаю в окно,
Когда в душе эмоций мало,
Мне вспоминаются давно
Времён ушедших идеалы.
И вот эпический типаж
Сошёл с советского плаката:
Он пролетарий, в доску наш,
Ваявший коммунизм когда-то!
Продули всё... И вот стоит
С брутальным взглядом Калиостро,
В телячьей кожанке бандит -
Типаж из диких девяностых...
Ну вот, у пропасти стоим! -
Господь за нас обеспокоен,
И как спасенье послан Им
Типаж реальный - Русский Воин.
Он настоящий, словно дождь,
И как огонь - с ним кашу сваришь,
В разведку с ним всегда пойдёшь...
Братан, дружище и товарищ!
ОДНА
Мадмуазель, вы одиноки
Среди балов, среди повес,
Один из них целует ноги,
Другой, пардон, в петлю полез...
Не возвращаются оттуда,
Но вам не внять, и свой романс
Играете на амплитуде
Эмоций окруживших Вас.
А кто целует: тоже мимо -
Помимо сердца всё равно,
Не потому ль мужское имя
В заветный стон не вплетено.
Мадмуазель, сгоревши рано
В пустом излишестве утех,
Потянет Вас под своды Храма,
И в тишину библиотек...
ЛОДКА
Лодка жизни, два весла -
То шторма, то мели...
Мама дочку принесла
К белой колыбели.
В ней уютно и тепло,
Кукла посерёдке...
Папа был, но – плюх! - весло -
Сплыл на тёмной лодке.
Сонный не кивал поклон
Он у колыбели...
Облетел весёлый клён,
Соловьи отпели.
Лодка жизни, два весла,
Он причалил к суше -
Незаметно подросла
Та девчонка Ксюша.
И какая уж любовь? -
Немость встречи зыбкой...
Но видна родная кровь
На её улыбке.
Счастью меры нет, числа! -
Тянет помолиться...
Лодка жизни, два весла
К небесам стремится...
РАДОНИЦА
На кладбище стало знакомых
Побольше знакомых в миру,
Их фото как будто иконы
Сияют росой поутру.
Ушедшие наши, встречайте
Пришедших, кто вами живёт!
В ответ закурлыкали чайки,
Взлетевшие с местных болот...