***
Градобойное выдалось лето
В високосном несносном году…
Поневоле поверишь в приметы,
Отводящие злую беду.
От себя от самой убегая,
Через левое сплюнешь плечо…
Неужели тебя так пугает
Чёрный кот, не повинный ни в чём?
Он понуро сидит у дороги,
Не пытаясь её перейти.
В чем причина внезапной тревоги?
Ты его, бедолагу, прости!
Он устал бомжевать, голодая,
Битый градом и битый людьми,
Ты его, суеверно вздыхая,
Сплюнь налево и в руки возьми!
И прилюдно, при всех, принародно
Расцелуй бедолагу взасос
В этот розовый влажный холодный
Недоверчиво ласковый нос.
Пусть уносятся прочь эстакады,
Пусть под стон грозовых кононад
Бьёт без промаха и без пощады
Всё живое безжалостный град.
Вопреки всем досужим приметам
Этот чёрный неласковый кот
В градобойное грозное лето
Вдохновенье тебе принесёт!
***
Он по-свойски с ветром говорил,
Километры преодолевая.
Спящую царевну разбудил.
А что делать с ней, теперь не знает.
Ну, никак не хочет быть одна -
Плачет королевна-Елисевна…
Ну а у него дела, жена,
Служба, дружба, дни проходят нервно…
Заедает жизнь презренный быт
И полно работы сверхурочной…
Но рыдает доченька навзрыд…
Нда, такая будет бабой склочной!.
Лучше бы спокойненько спала
Сладким сном в своём раю хрустальном…
Чем проснуться и сгорать дотла
Над стихотвореньем гениальным.
***
И эта сирая сирень,
И хроменькая кошка.
И удручённо хмурый день,
Вселившийся в окошко,
И в палисаде лопухи,
Что градом злым побиты,
И непокорные стихи
Печального пиита.
И снежно-дождевая взвесь
Что по стеклу стекает…
Неужто это всё и есть
Ты, родина такая?
Но где же звон красивых фраз?
Куда девался пафос,
Которым так искусно нас
Веками водят за нос?
А нет его, но есть – сирень,
Есть хроменькая кошка.
И есть в меня влюблённый день,
Что влез в моё окошко.
***
Евгению Семичеву
У семи незадачливых нянек,
Что приставлены с детства ко мне,
Я тверда, как не съеденный пряник,
И собою довольна вполне.
Пусть вздыхают и пьют валерьянку,
Пусть в подушки ревут по ночам...
Не понять незадачливым нянькам –
Этот пряник им не по зубам.
Нянька-верность читает морали
(Мол, в кнуте, а не в прянике суть!)
Нянька-совесть уступит едва ли -
Не позволит и шагу шагнуть!
Нянька-мудрость в конфликте с любовью
Пребывают, друг друга кляня,
Но, моею повязаны кровью,
Дружат намертво против меня.
Даже та, что подругой мне стала
(А подругой мне тягостно стать!)
Тоном, родственным звону металла,
Обожает меня поучать.
Я кричу: «Поучись-ка, Надежда,
Кнут и пряники чередовать…
Одевай-ка поярче одежду
И пойдём-ка по крышам гулять!..
«Что ты, что ты!» - руками замашет
И в испуге закроет мне рот!…
…Ёлки-палки, сбегу я однажды
И сам дьявол меня не найдёт.
Попривыкли они с поэтессой
Дверь плотней закрывать на засов!
А была б я поэтом-повесой,
Вот бы взвыли на семь голосов!
Не рождённая я пуританкой,
Чтоб прилично-умнО рифмовать…
Ну вас всех, я с поэзией-нянькой
Убегаю по крышам гулять.
Там блуждает неведомый странник
Среди звёзд одиноко во тьме.
И заветный несъеденный пряник
У него в перемётной суме.
***
Кричу тебе: "Люпин, люпин...
Гляди - люпиновое поле..."
А слышится: "Любим... любим...
Любимая, чего же боле?.."
Жизнь безмятежна и светла,
Когда вскипает на просторе
Вокруг Хандрыкина села
Пурпурно-царственное море.
Ах, не доводит до добра
Обид ревнивых вереница!..
Но верю - русская хандра
Села Хандрыкино боится.
Насельник болдинских равнин,
Нас в плен возьмёт и не отпустит
Влюблённый в небеса люпин -
Целитель ревности и грусти.
***
Далёкая от жизни светской,
Я проживала на Одесской
И, начиная жизнь сначала,
Стихи печальные писала.
О чём? О нет, не о России!
Хотя спасибо, что спросили:
Патриотизм провинциальный
Всегда в России актуальный.
…Шептались душные сирени
Про запустенье и забвенье,
Но, равнодушные к морали,
Мои стихи меня венчали.
Став одесситкой оренбургской,
Осталась поэтессой русской –
И непокорной, и упрямой -
Совсем как ты, Самара-мама!
Не покидая пьедестала,
Я о тебе всегда вздыхала,
Но Волга – ах, какая жалость! –
С Уралом не зарифмовалась.
Непокорённая ковидом,
Неподотчётная обидам
И злой реформе пенсионной,
Я плачу о любви бессонной.
Я по счетам плачу исправно
Стихами, коим нету равных:
Ведь даже здешние метели
Их заморозить не посмели!
***
Он спросит: «Как дела на личном фронте?»
И я в который раз ему назло,
Как в том расхожем дамском анекдоте,
Отвечу: «Много ваших полегло!».
Явился и ничуть не запылился!
А я гадаю – с кем ты, где ты есть?
И как ты мог меня, свою царицу,
Какой-нибудь шалаве предпочесть?
Ну, раз пришёл, скажи, где прохлаждался?
Ну что не отвечаешь ничего?
Каким ты искушеньям подвергался?
И он ответит: «Был на СВО!»
Был на войне? Постой-постой, а я то
Гадаю – с кем ты, где, такой-сякой!
Постой! А ты ушёл на фронт солдатом?
О, Господи, да ты ж совсем седой!
Да, я, конечно, ссорилась с тобою,
Но я не ожидала, милый мой,
Не став женой, стать горькою вдовою
И утешаться тем, что ты герой.
В той ссоре были оба мы неправы,
Но я тебе по-прежнему верна.
Так вот она – проклятая шалава,
Треклятая разлучница война!
Такая пострашнее прочих будет –
С лихвой такая наградит тоской.
И безразлично ей, что скажут люди,
И в космы ведь не вцепишься такой!
А, впрочем, это всё теперь не важно.
Ты жив войне-разлучнице назло…
И он, обняв меня, печально скажет:
- Я жив, но много наших полегло!
***
В расхристанный денёк осенний
Я снова вспомню о тебе,
Лирический бунтарь Есенин -
Собрат по грусти и судьбе.
Моя осмеянная всеми
Неразделённая любовь -
Эпический блондин Есенин,
Что супишь бронзовую бровь?
Иду с красивой дочкой Настей
В литинститут на семинар…
А ты обозреваешь настежь
Распахнутый Тверской бульвар.
Вокруг владычествует осень,
А дочь моя - сама весна.
Она тебе цветы подносит…
Похоже, тоже влюблена!
И ты не выглядишь уставшим
В цветах поклонниц молодых -
Высоким памятником ставший,
В костюм одетый, как жених!
С улыбкой горько горделивой
Глядишь мне вслед через плечо…
И я кажусь тебе счастливой,
Хоть я не памятник ещё.
***
«Ты же девочка!..» - он говорил,
Самый лучший на свете мужчина,
Что меня беззаветно любил,
Хоть мечтал видеть первенцем сына.
Ты же девочка! Не забывай!
Ты надежда и звёздочка наша.
Знай за обе щеки уплетай
Ненавистную манную кашу.
Будь разумной и не прекословь!
Улыбаясь затравленно гордо,
Заломи артистически бровь
И долби день деньской септаккорды.
Ты же девочка! Я не пойму!
Ты должна быть послушной и милой...
Объясни-ка отцу, почему
На предплечье татуху набила?
Объясни, за какие грехи
Ты отчислена из института?..
Что? Какие-такие стихи?
Нет занятий приличней как будто!
Ты же девочка!.. Что за дурак
Держит два ваши паспорта?.. Да уж!
Ты никак – так твою перетак! -
В пятый раз собираешься замуж?
…Милый папа… Мне слушать невмочь
Безответные эти вопросы…
Ты прости непутёвую дочь,
Что таскала твои папиросы!
Корень вечной проблемы узря,
Лишь о том сожалею порою,
Что о сыне мечтал ты не зря,
Жизнь считая забавной игрою.
В мир пришедшая майской грозой,
Дурью маюсь, стихами болею...
Папа милый, я стала большой
И навряд ли уже повзрослею!