За многие годы моего увлечения «птичьей» темой у меня накопилось довольно много историй из этой области. Порой это истории о непостижимых для человеческого разума тайнах птичьего мира. Здесь ничего не придумано. Правда, некоторые читатели отдельные фрагменты книги имеют право отнести к жанру фантастики или даже детектива, если уж им так захочется.
Сам не заметив как, но, познакомившись с первыми певчими посетительницами моего сада, сделав пробные, честно говоря, не очень впечатляющие фотографии, я начал записывать истории, которые постоянно сопровождали вдруг случавшиеся встречи с неведомыми мне пичугами. По образованию я инженер, то есть естественник, но с удивлением обнаружил, что тексты, выходящие из-под моего пера, имеют очевидный романтический уклон. Однако в силу профессиональной привычки хотелось не только праздно созерцать, но и поисследовать тему. А что для технаря может быть интереснее процесса производства и воспроизводства, в моём случае это строительство птичьих домиков-гнёзд и взросление юных пернатых?
Мои «домашние» коноплянки, зачинатели домового строительства на территории дачи, облюбовали непроглядные заросли барбариса. Во второй половине лета полновластным владельцем садового провода стал самец коноплянки, здесь он обычно сидел, когда я приезжал в сад. Несмотря на установившиеся дружеские отношения, каждое моё появление он сначала встречал насторожённо. Учёные утверждают, что мимических мышц у птиц нет, но поза, интонации, взгляд определённо выражали неудовольствие реполова. На ворчание самца на провод взлетала самочка, осуждала меня солидарно, но скоро слетала вниз. Некогда ей со мной выяснять отношения, надо спешить в гнездо, к птенчикам. В лобовую не шла, «огородами» пробиралась, чтоб никто ничего не заметил. Забыла, что я давно раскусил их простодушную хитрость.
Справедливости ради надо сказать, что я особо и не искал их пристанище, самец прокололся сам, на моих глазах неосторожно выскочив из кустов. Коноплянки питаются в основном растительной пищей и реже, чем насекомоядные птицы, кормят свои выводки. Нужно время, чтобы набрать семена и подождать, когда они пройдут первичную обработку в птичьем зобу. Выждав, когда очередная птаха, покормив потомство, вылетела из барбарисового убежища, я заглянул в гнездо, которое мне показалось чистеньким и уютным. Лоток заботливо выстлан толстым слоем мягкого пуха. На белой подстилке лежали два существа с огромными глазами (показалось, что это типичные гуманоиды) и одно голубоватое «космическое» яичко. Это всё, на что хватило последних августовских птичьих силёнок. Обычная норма – ближе к шести птенцам. На отдельных участках юного тела росли неряшливые пучки сероватого пуха. Вели себя гости родимой планеты вполне по земному: на мой лёгкий свист с готовностью раскрывали жёлтые прожорливые клювики, думая, что это мамочка принесла вкусненькие семена одуванчика или сурепки. Они ещё не научились различать свист фотографа и призывный зов настоящих кормильцев, но совсем скоро при малейшей опасности будут затаиваться, изображая совершенно неживых гуманоидов.
Я долго не решался посетить колючее убежище молодых реполовов, а когда через несколько дней заглянул, чтобы рассмотреть гнездо, в зарослях встретил слётка, которого сначала не заметил, но он сам выдал себя, когда, испугавшись моей руки, перескочил внутри куста с одной веточки на другую и скрылся в неизвестном направлении. Фотосъёмка не состоялась.
Но эта неприятность только раззадорила, в моей голове возникла задача – сделать фотолетопись взросления птичьего выводка. Впоследствии выяснилось, что коноплянки и варакушки, первенцы начавшей складываться у меня фотоколлекции пернатых, не бросили меня, а селились в кустах моего сада на протяжении многих лет, чем и способствовали составлению задуманной фотолетописи. В разные годы я с великой осторожностью снял несколько гнёзд коноплянок с птенцами разного возраста. Первые два снимка птенцов удалось получить в августе, гнездо было построено среди веточек крупной шаровидной туи. Фотографии сделаны с интервалом в три дня. На первой птенцы ни в какую не хотели сознаваться, что они самые настоящие коноплянки, спрятали клювики среди начавших покрываться пухом тел своих братцев, затаили дыхание. На втором фото крылья малышек уже обрели стержни будущих маховых перьев. И поглядывали они на фотографа через щель приоткрытого века с заметным подозрением. Взросленькие. Инстинкт затаивания в обоих случаях работал безотказно…
Третий снимок со слётками вполне оправдывает своё сентиментальное название «Последняя минутка в родимом гнезде». Всё произошло в разросшемся кусте пирамидального можжевельника. Я выследил птичье убежище, но с фотографией на долгую память не спешил, поджидая, когда птенцы оперятся. Когда, наконец, собрался, то, раздвинув колючие ветви, увидел гнёздышко, а в нём двух насторожившихся птенцов. Оказывается, шёл выход из гнезда подросших птичек, и, к моему счастью, в гнезде задержались двое последних его обитателей – оперённых, но не обретших решительность для встречи с неизвестностью загнездового мира. Несколько снимков успели запечатлеться в памяти камеры, после чего один из птенцов решил, что он уже совершил всё возможное в интересах моей фотогалереи молодых пернатых, что дальше терпеть щелчки камеры просто невыносимо. Взлетел и удрал в соседский вишарник. Второй предпочёл затаиваться. Я покинул съёмочную площадку, а вернувшись на следующий день, застал уже только пустую плетёную чашечку….
Вынув из кустов отслужившее гнездо коноплянок и попробовав разделить его надвое, я удивился, как крепко оно сплетено. Казалось бы, обычные травянистые стебли должны были легко расползтись, но не тут-то было, пришлось приложить значительное усилие. Плетение выполнено с подвохом: стебли скреплены паутиной (я-то ничего не разглядел, так утверждают специалисты), но мне кажется, должны быть какие-то скрытые узелки, которые при растяжении затягиваются, очень уж плотная получилась вязка, да и попробуйте найти паутину в апреле, когда закладываются первые в сезоне гнёзда. Снаружи травины грубые, внутри – тонкие, лоток выстлан мягкими материалами. Сложное, с инженерной точки зрения интересное сооружение.
Гнёзда разных коноплянок схожи между собой и устройством, и размерами. Как такое достигается? Строительные навыки передаются по наследству? Не похоже на правду. В интернете я видел забавную сценку, где молоденький птенчик бегал с широко раскрытым клювом над ползущей букашкой, точно такой, как те, что приносили родители, и явно удивлялся, почему эта «вкусняшка» сама не запрыгивает ему в рот. Ему ещё не объяснили, что букашек нужно клевать. Птенцы, как и люди, выводятся, не обладая навыками, помогающими выживать, они обучаются. Птенцы сначала даже не умеют глотать, взрослые птицы засовывают пищу им глубоко в глотку. А казалось, глотать и клевать – это те способности, без которых птице не выжить, уж они-то просто обязаны быть врождёнными, тем более птицы не рождаются строителями. И тем не менее мелкие птички зачастую уже на следующую после появления на свет весну строят гнёзда и выводят потомство. Освоить эту непростую профессию им явно негде и некогда. К тому времени, когда они подрастут, освоятся в новом мире, взрослые птицы гнёзд уже не вьют, поэтому подсмотреть, подучиться негде, колледжей птичьих строителей не существует, а поди ж ты, строят! Домики коноплянок эксклюзивные, пернатые иных видов строят свои жилища из других материалов, отличаются конструктивно и по выбранному для строительства месту.
Если коноплянки плетут одинаковые жилища, значит, где-то должен храниться единый для всех образец, которому они так дружно следуют. Что за образец? Возьмём пример из человеческой практики. Образец дома всегда есть, и он существует в виде чертежей, которые хранятся в архиве стройконторы. Там же лежат документы, описывающие, как нужно строить: какие брать материалы, в какой последовательности, с помощью каких приспособлений возводить задуманное строение. Называются они «технологический процесс». Раньше это были документы, выполненные на бумаге, и копии рассылались по всем строительным площадкам. Теперь всё выполнено на электронных носителях и передаётся из архива на стройплощадку при помощи интернета.
Только это ж ещё не вся картина строительства! Фантазировать так фантазировать! Кто-то должен был сначала разработать птичьи документы, например, это мог быть некий глобальный птичий мозг или, если уходить от материальных сущностей, птичий разум. Он же в режиме реального времени (по логике нашей фантастической теории) должен помогать птицам в процессе строительства, подсказывать, какие действия нужно произвести, выполняя технологический процесс. Проще говоря, буквально руководить выбором и укладкой каждой травинки в гнездо. Какая интересная штуковина нарисовалась в моей голове, я даже боюсь произнести эти слова: «коллективный птичий разум»…
Как же на практике может вестись строительство коноплянкиного убежища? Например, так: сидит птичка на веточке, обозревает окрестности… Видит деревья, кусты, травку, отдельные веточки, а также пушинки, паутинки, и всё это в режиме онлайн передаётся с помощью птичьего интернета в «коллективный птичий разум». Затем по полученным от «разума» указаниям набивает клюв травинками и несёт их в определённый куст барбариса или можжевельника, укладывает их строго в соответствии с очередными командами руководства. И так до полного завершения строительства. Этаким или почти таким, на взгляд сегодняшнего строителя, невероятным порядком возводится первое в жизни птичьего индивидуума жилище. Далее возможны нюансы. Как мы уверились выше, птицы – существа обучаемые, поэтому можно предположить, что на следующих гнёздах коноплянка во всё большей степени проявляет самостоятельность. Это логично для высокоорганизованной системы: каналы связи и центральный вычислительный центр (да-да, я снова про «коллективный разум») должны по возможности разгружаться пользователями с помощью их собственных интеллектуальных возможностей.
Похоже, что в идиллическое течение моего художественно-натуралистического эссе постепенно начинают вливаться тревожащие потоки фантастических переложений окружающей реальности.
О-ля-ля! А вдруг всё, что я нагородил, хоть в какой-то степени правда? Как бы то ни было, а природа – гениальный придумщик, и много вокруг существует ещё всего классного, чего мы, возможно, никогда и не постигнем. Но я, хоть по воспитанию и материалист, не будучи профессиональным учёным, которому следует высказывать идеи, подкреплённые или опытами, или расчётами, могу себе позволить определённые вольности. Тем более что разум – это понятие умозрительное, даже единого определения не имеет, не говоря уже о том, чтобы его как-то измерить. Во сколько раз человечий разум крупнее, мощнее, значительнее разума самки коноплянки? В настоящее время этого не скажет никто, более того, многие уверены: у коноплянки вообще нет разума.
Правда, есть понятие коллективного разума у некоторых животных, но и оно вызывает споры: разум это или простое копирование особью действий своего соседа. Интересны исследования взаимодействий муравьёв; например, установлено, что алгоритм регулирования интернет-потоков, придуманный американцами в 1974 году, аналогичен алгоритму работы полчищ красных муравьёв-жнецов при доставке добытой еды в гнездо, «придумали» они свой алгоритм на много миллионов лет раньше американцев…
Кукушкина подстава
Скоро отсчитываются полные труда и забот погожие, ещё не жаркие дни. Светлая зелень весенней листвы постепенно стала главным содержимым майской палитры. Вишня и слива уже обронили белое покрывало, молодые блестящие листочки прикрыли неприглядную корявость древесных скелетов. Закидал себя белыми мазками соцветий боярышник. Простёр навстречу лету широкие объятия барбарис, развесив на длинных колючих побегах ярко-жёлтую ароматную бахрому соцветий. Заявились в цветочном царстве десятисантиметровые щитки калины, раскрылись их снежно-белые кружева-венчики. Примерили свои жемчужные ожерелья божественные весенние спиреи. Густой пчелиный хор вдохновенно гласил: «Осанна!»
В моём саду нет цветников в общепринятом смысле, то есть организованных садовником клумб, рабаток, миксбордеров. Но цветов много: разбросанных под деревьями, рассыпанных по полянкам, распластанных вдоль дорожек. Крепких, надёжных друзей, способных без особого ухода жить в засушливом климате. В основном многолетники, но и двулетники, возрождающиеся самосевом. Люблю стелющиеся растения-коврики, вспыхивающие ненадолго яркими цветными пятнами и отступающие скромно, как бы в небытие, до следующего сезона. Это гвоздики, гипсофила, ясколка, тимьян, а особенно традиционный весенний бенефициар – флокс шиловидный. Его розоватые, с лиловым намёком островки разметались весенними штандартами по зеленеющему участку и обычно дольше прочих остаются в программе майского цветочного фестиваля.
В саду много полудиких уголков, всё растущее там селится, где захочет, где найдётся свободное место. У садовника времени на уход не хватает, зато какими неожиданностями они радуют! Прямо на тропинке может вырасти непредсказуемая рудбекия. Она сама занимается собственной селекцией, и цветы получаются каждый год разные. Пересадить её некогда, так и хожу, вежливо и аккуратно, стараясь не задевать яркие цветочные солнышки. А уж для птиц царящая в саду запущенность – сущий рай.
Не очень часто, но случается услышать над садами заунывные кукушкины позывные. Каждый знает и осуждает бесчестный способ размножения этих особей. Возможно, поэтому кукушки избегают встреч с человеком. Но ко мне кукушка пожаловала. Правильнее сказать, что это обыкновенная кукушка, потому что насчитывается их около ста пятидесяти видов. Уселась серая лихоманка на уличные провода и начала высматривать потенциальную жертву. Голова лохматая, взгляд яростный, беспощадный. Для пущего устрашения напялила серую пиратскую тельняшку – под ястребка маскируется. Кого угодно ужас одолеет. Серый окрас присущ всем самцам, а самки бывают серые, а бывают рыжие. Не знаю, кто был передо мной – самец или самка, но, казалось, ни страха перед человеком, ни стыда за своё подлое существование кукушка не испытывала. Мол, фотографируй, не жалко!
Кукушки кому попало яйца не подкладывают, только насекомоядным птицам, причём строго определённому виду и по одному в гнёздышко. Кто-то специализируется на камышевках, кто-то на серых славках, иные на трясогузках. Все эти несчастные жертвы кукушкиного вероломства жили или у меня в саду, или по соседству. Во всяком случае, всех их я видел. Цвет и размер фальшивого яйца в большинстве случаев почти соответствует подлиннику, не подкопаешься. Мимикрия.
Как же кукушка доходит до жизни такой? Наследует столь сложный в деталях, продолжительный по времени процесс? После просмотра ролика с десятидневным птенцом, который не унаследовал элементарную способность клевать ползущую букашку, в подобную наследственность уверовать трудно. Кукушка должна понять, как она должна размножаться, найти птичку – потенциальную хозяйку гнезда, правильно её выбрать, чтобы «показатели» яиц совпали, умудриться тайно «предъявить» своё яйцо хозяйке. На мой взгляд, нетривиальные задачи.
Допустим, что злодейка, хорошо зная вид и голос птиц, её выкормивших, выследить потенциальную хозяйку сможет, но дальнейшие её действия сложны и осмысленны. Часами она сидит неподвижно, наблюдая за хлопочущими над гнездом птичками, потом улетает, а возвращается с готовым к откладке яйцом. Старомудрая птица может мобилизовать собственный интеллект, воспользоваться накопленным жизненным опытом, а как быть молодой? Сдаётся всё-таки, что кто-то ей подсказывает не заморачиваться со строительством собственного гнезда, а в нужное время найти жертву и подсунуть яйцо ей.
Иногда случается так, что хозяева гнезда почему-то не обращают внимания на различие в фактуре собственных яиц и подкинутого. И кукушка, словно заранее зная, что любое яйцо будет принято, кладёт в это гнездо яйцо другого цвета. Какой «главковерх» дал добро на откровенное нарушение принятых приличий? Когда мы разбирались с нюансами строительной индустрии коноплянок, я предположил, что помогает им (и всем другим птицам) освоить профессию строителя «коллективный птичий разум». Логично предположить, что и противонравственные действия кукушки провоцирует и координирует именно он.
При откладке яиц мошенница соблюдает численный паритет: одно родное яйцо или выбрасывает, или просто проглатывает. К тому же обычно вылупившийся птенец по первости и обликом, и голосом – копия законных отпрысков. Ловцы мух и паучков знают, на что способна подлая кума. Случается, какие-нибудь крошечные птахи собираются в стайку и изгоняют непрошеную гостью. А вот в гнезде отличить фальсификат мелкота не в состоянии – волей-неволей высиживают и выкармливают подкидыша.
Правда, есть пичуги, которых провести не удаётся. Некоторые бросают гнездо с подкидышем, другие настилают поверх кладки с кукушкиным яйцом новый пол и откладывают новые яйца, третьи просто выбрасывают чуждое яйцо. Но остаются ещё многие виды, кто ведётся на подлог. В общем, имеем полный букет случаев попрания нравственных ценностей в птичьей среде и попыток воспрепятствовать оным.
Из яйца кукушонок выходит одним из первых, потому что время насиживания кукушкиного подарка меньше, чем время появления на свет кровных любезных птенчиков, да и мать-кукушка старается подложить своё яйцо, когда хозяйка гнезда только приступила к кладке. И вскоре выясняется, что гнусность у неродного в крови: только вылупится – через десять часов всего (ещё и на ноги привстать толком не умеет) начинает выбрасывать из гнезда своих названых братьев и сестёр, не разбирая, в яйце они или уже вылупились. Обычно после трёх-четырёх дней трудов неправедных остаётся один. А ест за всех шестерых. На пятый день рефлекс выбрасывания пропадает, но если кто-то из птенцов птиц-хозяев и уцелеет, выживает редко: кукушонок забирает всю пищу. Ест, растёт и орёт. Бедные кормильцы в шоке от его воплей, с ног сбиваются, чтобы прокормить навязанного пасынка, который вымахал в три раза больше той же камышевки. Сам уже и из гнезда слетел, свободно летает, но продолжает сводить с ума приёмных родителей.
Интересен момент кормления какой-нибудь серой славкой почти взрослого кукушонка. Крошка расстаралась, принесла громадного богомола, едва поместившегося в ненасытный клювик полосатого пиратского юнги…Закончив трапезу, кукушонок, вместо того чтобы сказать «спасибо, было очень вкусно», как было бы уместно среди воспитанных птичек, кричит на несчастную славку, пихает её, прогоняет за новой порцией членистоногих. Всем этим манипуляциям только что появившийся из яйца кукушонок обучиться точно не может. Значит, порочное наследство? Не верю. Слишком сложно. Птенцу нужно умудриться взвалить себе на загорбок яйцо или названого братца, что для него тяжесть несусветная, балансируя под этой тяжестью, приподняться и выкинуть её за борт гнезда. Причём всё это сотворить с закрытыми глазами, потому что веки птенца в первое время плотно сомкнуты. А вот версия внешнего управления со стороны «коллективного птичьего разума» как-никак, но объясняет возможность совершения таких экстремальных действий юного птичьего террориста. Получается, что рефлекс выбрасывания, по версии наличия «птичьего разума», – это указание свыше?
Как же оценить то, что называется способом размножения кукушки? Как несправедливость? Вряд ли такое понятие применимо к процессу эволюции, здесь можно только удивляться многообразию путей развития животного мира и дьявольской изощрённости кукушкиного метода продолжения вида. Называется это безобразие «гнездовый паразитизм». Бесстрастные учёные мужи поименовали паразитов типа кукушки довольно отстранённо: высокоспециализированными. Отличаются они именно свойством выбрасывать хозяйские яйца или птенцов и оставаться в гнезде в одиночестве. Всего насчитывается двадцать семь таких, чуждых справедливости, видов. Прочие гнездовые паразиты не столь зловредны: кто-то всего лишь занимает чужое гнездо, кто-то подбрасывает своё яйцо другим птицам, и приёмыши растут вместе со своими назваными братьями.
Почему же птичий бог или, как я уже выражался, «коллективный птичий разум» попускает такую вопиющую несправедливость? Есть у кукушки одно смягчающее обстоятельство. Прожорливой она остаётся всю жизнь и уничтожает несметное количество вредителей леса. Особенно любит волосатых гусениц, которых иная приличная птица в рот не возьмёт. Да и не получится по-другому. Кукушка, самая крупная из всех насекомоядных птиц, настолько велика, что едва может себя прокормить, на птенцов силушек уже недостаточно. Вот и придумал тот самый «разум», как её спасти от вымирания. Применил межвидовую выручку, отрядил ей в помощь насекомоядную мелочёвку. Вроде негуманно, а на самом деле – героический гуманизм на грани самопожертвования. Пара трясогузок, надрываясь, вырастит кукушонка, а потом, если бог даст, сядет на второй выводок, так что и их собственная популяция не пострадает…