И БЫЛ ЭТОТ ДЕНЬ...
И был этот день... и земля, и звезда.
По рельсам осенним неслись поезда,
По лунным блистающим нитям,
По мгле, по судьбе, по событиям...
И кто-то стоял, разливая вино
По тёмным бокалам, и, глядя в окно,
Где олово дня остывало,
Темнея лилово и ало.
И, спички тревог зажигая во тьме,
В осенней, кисельно текущей сурьме,
Блуждали пространство и время,
Как гости иных измерений.
А кто-то стоял у окна и курил,
Допив из бокалов остатки зари,
И слышал, как тихо шептались
Пространство и время-скиталец.
И слышал гудки неземных поездов,
И осень ему показалась звездой,
По небу летящей на север,
Где ветер бессмертье посеял.
КАРУСЕЛИ ОСЕНИ
Цветной лишайник. Скал скупой оскал.
СоснЫ болотной щупальца кривые.
Тропинка та, которую искал
Среди трясин. Елани вековые.
Брусника. Клюква. Вороника. Мох.
И - ничего, что может быть иначе.
Озёрный край. Тайги неспешный вздох.
Таёжный мир, и чуткий он, и зрячий!
И - никого! Леса. Холмы. Леса.
Рябиновая осени улыбка.
Озёр суровых серые глаза.
Кругом - пестро, нестройно, зябко, зыбко.
И крутит блики солнечных лучей -
Раскачивает осень карусели
По пёстрому простору ярких дней,
Качает блики звёзд в ночной купели...
Но человек, незримый человек,
Откуда-то всю жизнь идёт куда-то.
На юг: в простор степей, полей и рек...
Багровой лихорадкою заката
Прошита тьма, тревоги гулкой тьма.
Дойдёт ли человек до южной цели?
Тайга грустна, тайга почти нема.
Раскачивает осень карусели.
НОЧНАЯ МИНИАТЮРА
Синей бабочкой лесною
В паутине темноты
Билась позднею весною,
Тронув крыльями цветы,
Полночь,
звездною пыльцою
Опыляя небеса,
Где - луны полукольцо и
Бездны тёмные глаза.
От биенья крыл полночных
Трепетала темнота.
Паутина, хоть и прочно
Полночь сцапала, но та
Порвала её, на запад
Улетела. А клочок
Паутины трогал лапкой
Злой рассветный паучок.
СКАЗКА
Холодное небо коснулось Земли
Сырым снегопадом,
А в полночь созвездия тихо зажгли
Цветные лампады.
По снежной пустыне плыла тишина,
Как воздух, густая,
Смотрела задумчиво с неба луна,
Совсем молодая,
На лес и упавшую ночью звезду,
На снежные скалы.
Но долго звезду на подтаявшем льду
Созвездья искали.
В ночи замелькают и дни, и года -
Метелью, порошей;
Исчезнет под ними навеки звезда,
И прошлое тоже...
ОСЕННИЙ ФРЕГАТ
Небесным лоцманом ведомый
В цветную бухту сентября,
Корабль осенних окоёмов
В туманы бросил якоря.
На мачтах корабельных сосен
Качнулся парус облаков
Фрегата под названьем "Осень",
Плывущего в простор веков.
А утром якоря подняли,
И, разрезая гладь времён,
Поплыл в тоскующие дали,
Сливаясь с призраками, он,
Пройдя все зимы и все вёсны,
Вернётся в гавань сентября,
И эти мачты, эти сосны -
Спалит прощальная заря...
СОБРАВ ОЗЕР ОКРЕСТНЫХ ЗВОНЫ...
Собрав озер окрестных звоны
В темнеющую чистоту,
Слепой покой взошёл на склоны
Туманных скал. Ночная ртуть,
Мерцая мелкими огнями,
Как пробуждение меж снами,
Катилась в клюквенную тьму...
Сентябрь. Ночей осенних бритвы
Кромсали смысл всего. Всему
Ломали схемы, алгоритмы...
Но кто-то шёл на тихий звон,
Под тихий свист иных времён.
Плутая в онеменье леса,
В сетях бесчисленных колец,
Не замечая жизни веса,
Не чуя стука злых сердец,
Он останавливался где-то
И слышал смех былого лета,
И сквозь себя он шёл к нему,
Просторы осени разрушив,
Презрев "зачем?" и "почему?",
Сплетая жизнь из сотни кружев
Воскресшей юности. Покой
Мерцал озёрной чистотой.
***
Три стайки яблонь молодых
На луг из леса прибежали.
Смотрю приветливо на них,
Как на врагов моей печали.
Простор поёт, простор звенит
Пичугой малой в гуще сада.
Пронзает чувств моих зенит
Неотвратимости досада...
На каждой ветке времена
Бутончик алый распустили.
Тебя хватает мне сполна,
Земной и небыли, и были.
Но страшно оттого, что здесь
Всё будет точно так, как было,
Когда привычной жизни песнь
Заглушит тишина могилы.
ОТТЕНКИ
Ловец хрустальных состояний,
Не кратных тридцати семи!
Поймай пятнадцать расставаний,
А на шестнадцатом - пойми,
Что обретенья и потери
Взаимно отображены
То многоцветностью истерик,
То белым тоном тишины.
Когда в пыли истёртой ночи
К нам страх врывается, как тать,
То все оттенки одиночеств
По пальцам не пересчитать,
И опрокинутое завтра
В ещё глубокое вчера
Чернильной каплею азарта
Стекает с кончика пера.
ФЕВРАЛЬСКИЕ ВАРИАЦИИ
Февраль. Играет небо в бадминтон,
Ракеткой мглы подбрасывая солнце...
Одетый в снежно-льдистое пальто,
Кивает лес в морозное оконце.
И стены у избы не изо льда -
Из воздуха, который крепче стали,
А окна - многоцветная слюда
Времён, смотрящих в палевые дали -
Туда воланчик солнца упадет,
Когда вдруг небеса играть устанут...
Потом придет полночный лунный кот
И слижет с неба звёздную сметану.
СЕНТЯБРЬСКИЙ ДЕНЬ
Стекает утро вязким солнцем
С покатых крыш,
И день стоит над горизонтом,
Кудряв и рыж.
Осенней солнечной слезою
Позолочён,
Он ловит блик под бирюзою,
Хрустит лучом.
И пусть сентябрь горчит повсюду
Сырой строкой,
Но этот день подобен чуду,
Живой такой!
И что ему угрюмый невод
Земной тоски,
Когда задумчивое небо
Кормил с руки!
НА СЫРОМ ВЕТРУ...
На сыром ветру дрожанье медленных огней.
Поздних вёсен обнищанье в застеколье дней.
"Это ты моя дилемма? – знаю наизусть!.."
- Я твоя тоска и тема, боль твоя и грусть.
Бродит сумрак по орбитам солнечной свечи,
По лесам, полям, обидам в векторной ночи.
Бродит, бродит, бродит молча похоронный звук
Зябкою походкой волчьей – севером разлук.
Кто-то шепчет постоянно:
- Я твоя весна!
Странно всё, что было странным
В снежном царстве сна.
"Снова ты, моя дилемма? боль моя и грусть!"
- Да, я снова неизменна! Помни наизусть
Все мои слова и знаки, всю мою печаль,
Однодневной жизни накипь, прошлой жизни даль!
И оранжевое детство, юность на крови -
Помни, помни, не бездействуй, позднее лови!
Чтобы больше не исчезнуть, чтобы там сверкать,
Где лучи цветут над бездной, где чернеет гать...
РОМАНС
Синеокая чистота!
Моя ласточка! Канареечка!
До чего ж ты мила, проста!..
Улыбаешься на скамеечке...
У тебя голубые глаза -
Голубыми смеются озёрами.
Как мила мне твоя слеза
Под каштановыми узорами!
Ты меня подняла из глубин:
Твоё сердце - оно такое!..
И теперь я уже не один.
Нас с тобой теперь -
Двое.