РУСЬ МОЯ ИЗНАЧАЛЬНАЯ
Дождь барабанит муторно,
Бьётся о хлябь дорог,
Конь мой, с весны расхомутанный,
В жухлой траве прилёг.
Выйду с двора печально я –
Мирно на печке спит
Русь моя та изначальная:
В поле следы копыт,
Избы в суглинок вросшие,
Пруд в камыше до дна;
Слышишь, моя ты хорошая,
Ты у меня одна!
***
Дьявол забросил Prada,
Взял выходные Бог;
Режут железом «Грады»
Вдоль нас и поперёк.
Не постеснялся брать я
Ладанку в полутьму;
Падают навзничь братья.
Молча. По одному.
Пуля – дурная сваха,
Метит свести навек;
Корчится Волноваха,
Стонет, как человек.
Не дотянуть до ночи
В яростном том бою.
Спи-засыпай, сыночек,
В отчем моём краю.
***
Привет, родная, как твои дела?
Прости, что не звонил, ведь ты просила;
У вас, наверно, зреют апельсины
Под сенью каталонского тепла?
А что у нас? Сегодня замело
И старый парк, и стадион «Торпедо»,
И тихий двор с ничьим велосипедом,
Прилёгшим на затёртое седло,
И кажется, в дугу согнулся мост,
Разбуженный глухим трамвайным эхом,
А за углом грустит гранитный Чехов,
Взирая на афишных кинозвёзд.
Тот первый снег – начало всех начал,
Подобный только таинству и чуду,
Давай о нём! Я говорить не буду,
Как по тебе отчаянно скучал…
ДОН
Белое глухозимье.
Дон стал похож на площадь.
В проруби баба Зина
Ловко бельё полощет,
Лупят по тазу брызги
Сизой, тяжёлой влагой,
Рядом с протяжным визгом
Вьётся у ног дворняга.
Руки зудят и стынут
От ледяной водицы;
Столько не видеть сына –
Разве куда годится?
И в ожиданье долгом
Часто ворчит келейно:
Вроде, живёт на Волге –
Не на краю вселенной!
Только с того не легче,
Волги не видно с Дона,
Взвалит бельё на плечи
И поплетётся к дому,
Вечером поздно выйдя,
Кинет сухарь Валету:
«Даст Бог – ещё увидим,
Точно приедет к лету…»
***
На перроне меня подожди,
Сядем в душном плацкарте вдвоём;
Окропили парны́е дожди
Обожжённый степной окоём,
Проводник виновато сказал:
«Ничего, шесть часов – и Ростов»,
Промолчит захолустный вокзал
До ближайших ночных поездов.
Тепловоз ему свистнет: «прощай!»
Полетят за окном фонари,
И остынет в стакане твой чай,
А я буду тебе говорить,
Утешать, обещать, что вернусь,
Уверять, что всё будет потом
И касаться изысканных уст
Грубоватым, прокуренным ртом…
…Южный город проснётся не вдруг,
Перейдёт с полутона на бас.
Разомкнётся сплетение рук.
Пересадка. Ростов. На Донбасс.
НЕ ЗАБУДЬ
Когда будешь столичным начальником,
Сто вершин по пути покорив,
Не забудь про свой край, и ночами как
Там возились в ручье пескари.
Не забудь про покосы закатные,
Что душисты – хоть пей с молоком,
Где луна словно в банку закатана
Меж горящих ночных облаков.
Не забудь отчий дом, за околицей
Всем двором крепко сложенный стог,
Тишину, что вот-вот да расколется,
И на землю прошествует Бог.
Вспоминай, сквозь листы с диаграммами,
После важных, наверное, встреч,
Колыбельную, спетую мамою,
Настоящую русскую речь,
И накроют заботы пусть следом, но
Коль защемит протяжно в груди -
Твоя родина ждёт тебя преданно,
Прилетай, приезжай, приходи!
ЗОНТЫ
Зонты, зонты, вокруг одни зонты!
В угрюмых рощах листья облетели
И вглубь дворов упрятались коты;
Земля слегла обрюзгшим чёрным телом,
Зонты горят в её скупой пастели
И пёстрой добавляют красоты.
Который день уже идут дожди?
Скорей, четвёртый. Может, даже пятый.
Ноябрь, как дубль очередной, отснятый,
Немой тоской отложится в груди.
А в доме – печь, и вкусно пахнет мятой,
Как «отче наш», ты мне читаешь клятвы
И вновь твердишь своё: «не уходи!».
Я не уйду. Какой теперь резон
Менять давно настоянные вкусы,
Сказать по чести, я уже влюблён
В твой лёгкий стан, коралловые бусы
И в эти шторы, скрученные в узел;
Целую в лоб, вновь называя музой
И от воды твой встряхиваю зонт.
ЭБЭЭ
То кручинясь, то робея,
Будто высохшая тень,
Внукам древняя эбээ
Пела песню в темноте
Про заоблачные выси
И крутые берега,
Землянику, что как бисер,
Вшита в сочные стога,
Про лихую удаганку
И продрогший балаган,
О ручье, где спозаранку
Робко курится туман.
Про далёкие улусы,
Где зимует чучуна́,
Теребя резные бусы,
Пела сладостно она.
И когда она умолкла,
Стало слышно вдалеке,
Как ветра голодным волком
Ночью рыщут по реке,
А дрова стрекочут звонко
В камельке.
ДОМ
В самой сердцевине ночи
Ветер скрёбся серой мышью,
Домовым ходил по крыше,
Мир до нитки был промочен,
От небес и до обочин.
Утонув в своей печали,
Дождь завис над старым домом,
В нём коты мурчали в дрёме,
Шевелились тени в зале,
А часы тихонько стали.
И в безвременье оставшись,
Дом казался чем-то вечным,
А капель, как стук сердечный,
Через форточку прокравшись,
Приглушала пошепт речи
Двух влюблённых, двух беспечных,
Двух уставших,
В дождь не спавших.