- Мне пюре, котлету и салат, - Костя ткнул изящным пальцем – худоба, даже пальцы артистично тонкие – в тарелки, выставленные поверх стеллажа с витринными образцами полуфабрикатов. Обычная витрина полукафе-полустоловой с заурядным названием «Тысяча и одна ночь».
- Ясно, - протянула продавец, - картошка, мсяо, капуста.
- Что? Как вы сказали? Мсяо?
- А что, сынок, это похоже на мясо? Нееет, это окорока бездомных котят, ничего лучше нам не присылают.
- Угу, - буркнул Константин, - приятного, я так понимаю, аппетита тебе, сынок, спасибо!
- Кушай, не обляпайся, - процедила тетка, окинув взглядом покупателя – высокий, в ношеной джинсовой куртке, в модных широких штанах, обычный вид, вот только… Вот только на левом запястье браслет – кожаный ремешок с металлическими квадратиками-пирамидками. Гопник? Рокер? Не разбери-поймешь…
Костя уплетал пюрешку, и вдруг…
- Можно к вам присесть? – рядом обрисовалась недурственная такая, азиатской внешности девица с подносом, заставленным тарелками с чем-то еще дымящимся, и, видимо, ее кавалер – косуха, залихватский чуб, выбеленный перекисью, глаза с юго-восточным прищуром.
- О, - разулыбался Костя, - братья по разуму, присаживайтесь, конечно.
- А ты… Нефер1 что ли? – парень в косухе недоверчиво оглядел куртку – обычная такая, без значков и нашивок, заметил браслетку и хохотнул, увидев штанину, - охомутала вас системная жизнь, прячете свою натуру, ну, давай знакомиться?
Оказалось, ребята из Казахстана, Актюбинск, разговорчивые, у нас и то неформалам вольнее дышится, а у вас тут? Чтоооо? Гопники? Бьют за джинсы? Что за бред! Как вы миритесь? Ну, не знаю, нет что ли авторитетных парней у вас, побазарили бы с главным у гопоты.
Костя не заметил, что облизывает ложку. Да уж, беседа авторитетов… Возможно, так и надо, только самые крутые панки наши сами кого хочешь загопстопят, но в войну за «пионеров», за молодежь, то бишь, не впрягутся…
- Слышь, - этот в косухе сощурился. – Говорят, у вас в городе ГБ зверствует. Промзона, военные предприятия, патриотизм растить надо и всё такое, нет?
- Да ладно! – оторопел Костя. - Ни разу не докапывались. Хотя… Рок-фестиваль был. Афганцы организаторы. И, в общем, отслушивали материал и некоторые тексты завернули. Ну не более того!
- Ну с этим ладно. А к Металлике2 как относишься? Ооо, да, 91-ый год крут альбом, но как-то они опопсели. Синтезаторы добавили, звук морской волны… Это уже не мЕтал.
Костя замер. Синтезатор? У Метлы? Что еще за сказка Шахерезады? Проверка на знание «материала», так сказать, ясно. Девушка все щебетала насчет Кьюров3 и Янки4. Она-то нормально общается, вот что ему-то надо?
- Я Металлику не очень хорошо знаю, - нашел выход Костя, прозвище Кощей заслуживший не столько смертельной худобой, сколько пониманием психологии и дипломатичностью – кощунствовал постоянно, в исконном смысле, ведическом, наколдовывая, понимаешь ли, спокойствие и умиротворенность.
- Ааа, легкий грустноватый рок! Чулочники, готы-колготы, - выдохнул косушный и заработал ложкой над еще теплым борщом.
Конечно же, Костя рассказал девушке и о попытках играть свою музыку, и о самом известном неформале города, своем басисте Андрее Старченко по прозвищу Старый, да, вот он бы мог побеседовать с гопниками серьезно и по понятиям, парень концерты организовывал и аппаратом приторговывал, всё может быть…
Конечно же, дал гостям города телефоны вписок, где можно было пересидеть пару дней, переночевать, если на свои приготовишь себе и хозяевам поесть или выпить.
- Систееема! – улыбнулся косушный. – Самоорганизация! Ой, хлебнет еще с нами правительство горя! На баррикады один раз вышли, второй, думаю, никто не захочет.
- Разве? – удивился Костя. – Мне казалось всегда, мы анти-система. Против каст и сословий. Главное – творческая активность. Продвигать в массы своё, свое видение мира, свое мироощущение. Это важно, а не способность найти косяк за полчаса или место для ночевки.
- Ну да, правильно, - у косушного даже плечи как-то приопустились, - творчество важнее.
На том Кощей и поставил точку, попрощавшись и двинув снова на лекции – учеба, понимаешь, государство дало возможность влиться в ряды инженеров…
***
- Кощ, это ты актюбинских на меня переправил? – Старый поставил бас к стене – в однокомнатной хватило места даже для электронной ударной установки – гордости барабанщика. Все инструменты задействовали, вот только петь не получалось – соседи заявлялись разбираться, что за шум. А на концертах шумели знатно, ползала ломилось к сцене и в проходы – танцевать, беситься, вот это жаркий рок-н-ролл! Буги, самба, пригранджованный вальс даже был, на все вкусы! Журналисты города равняли уровнем мастерства и мелодичности с Аэросмит5!
- Я. А что, не надо было?
- Ты знаешь, что они устроили на бирже? Познакомились с панками со Степного района и вместе с ними у степновской братвы взяли машину покататься, город посмотреть. Нет, конечно, ничего зазорного, только вот убили они машину-то! Гопота приехала разбираться с ними, разогнали торговцев, напинали малолеткам и на завтра назначили разборку. Да, вот так вот взяли и забили стрелку!
Мда. Биржа – святое место. Где еще найдешь музыкантов для своего нового проекта, где договоришься о покупке инструментов, где, в конце концов, найдешь подругу-друга на ночь? Кощей там впервые увидел Старого. Остальные музыканты вцепились в него, как верующие в икону, только Костя что-то такое разглядел с первого взгляда – не надо бы нам его, ох, не надо…
Не прошло и месяца, а Старый уже указывал, что поменять в манере исполнения, это вот соло-гитаристу «запил», и голосовую партию переиначить, вот так, Кощей, послезавтра придешь на репетицию по вокалу, что? Что значит «не командуй»?
– Значит так. Вот списки номеров, тебе, тебе, тебе. Сегодня обзвоните всех, завтра собираемся к 12-00, одежда легкая, просторная, чтобы драться, если что, – Старый распоряжался так, словно дышал этим, приказывая с полной уверенностью в своем праве на это.
Кстати, когда гитарист Тим, быстро ставший Старому другом, после концерта у выхода из ДК подозвал Кощея к себе, Костя понял сразу, о ком будет речь. Да, друзья, но ты же слышишь, как он бас-партии ломает и пытается соло на басу изображать! И потом, эти выскакивания к микрофону на опережение, объявлять следующую песню и заигрывать с залом… Кто в группе фронтмэн? Кто лидер?
Кощ, придя домой, думал недолго. По спискам звонить не стал, с домашнего телефона, оттащив аппарат в кухоньку, вызвонил своих молодых фанатов. Отыскал в кладовке старую аляску. В оба кармана куртки положил газовые баллончики, и что бы вы думали?
В списках было около 30 человек. Пришли от силы двенадцать. Даже фанаты, кричавшие в трубку «Кощ, мы с тобой!», не все рискнули явиться на переговоры с завсегдатаями дворов. Кто-то внезапно заболел, кто-то уехал из города к бабке в деревню, кто-то оборвал звонок, не дослушав, и отключил связь.
- Кощей, а кто с ними говорить будет? – вокруг Кости крутилась пацанва, Старый? Что Старый, нас Костя привел.
- Вон, говорят уже, - в стороне от аллеи - еще не распустившиеся листики, сквозь сетку ветвей видно все, что происходит в той стороне, у трансформаторной - Старый взял с собой Тима, и теперь оба что-то объясняли невысоким крепышам в кожаных куртках и кепках.
- Смотрите! – выкрикнул кто-то. – Вон, от остановки идут!
Через парк к главной площадке двигалась толпища галдящих малолеток, над массой возвышались несколько старших.
- Группируемся и ждем! – выпалил Костя и подошел поближе к Старому.
- А что это? Мы же договорились, никого не приводить? – Старый скрестил руки на груди.
- Но вы-то привели, - сплюнул паренек и поправил кепку.
- Ну, отцы, вроде все обговорили, пока! – Старый протянул ладонь к пожатию.
- Отцы??? – гопник ахнул. – Какие мы тебе отцы, лох позорный! Бьем их!
Темно-серая масса нахлынула на десяток рискнувших прийти на эту дурацкую, идиотскую, Кощ уже не находил слов, шибзданутую разборку. Группу стоявших вместе у скамеек растащили в разные стороны. Кощ пятился, отмахиваясь кулаками, вот одному засадил ногой под дых, вот справа и слева к нему выскочили из колец окружения молодые, еще не бывавшие в драках ребята, старательно игравшие который год в крутых металлистов.
Голова загудела от пропущенного удара. Кощ остановился. Старого и гитариста оттащили куда-то в кусты. Рвануть к ним? Рядом мальчишки кричали: «Костя, Кощ, что нам делать?»
Прямо на него мчался, радостно хохоча: «Огребете, неферы!» - прямо на него мчался подросток, размахивая какой-то широкой доской. «Ну, сам напросился!» - прокричал Кощ и выбросил вперед обе руки с зажатыми в кулаках баллончиками. На них выбегали совсем еще ребятишки, круча в ручонках палки и какие-то железки, а Кощ отступал, крича: «Держитесь рядом, отбивайтесь, не дайте себя оттащить!» - и прыскал, прыскал, прямо в озверелые лица. Лица ли?
- Отбились, что делаем, Костя? - выкрикнул кто-то по левую сторону. В глубине парка из-за кустов выволокли на асфальтовую дорожку Тима. Били ногами. Сердце словно замерзло. В пустой голове зазвенело: «Отводи молодых, отводи!»
- Выбираемся к чертям из этого района! – прохрипел Костя не своим голосом. – На автобус, отъезжаем в центр, выходим, ждем, кто не успел сесть.
У самого порожка автобуса Костя оглянулся. Из парка выбегал Старый. Один.
***
Они ездили по близлежащим районам, пересаживаясь с маршрута на маршрут. Повсюду бегали вчерашние дети в широких штанах и просторных куртках, стояли на остановках, высматривая кого-то среди выходивших из автобуса. Наконец всей кучкой вырвавшиеся из окружения собрались вместе напротив «Тысяча и одной ночи».
- Символично, - усмехнулся Костя. – Вот оно, азиатское чудо! Простой восточный парень и его подвиг ради невесты, Аладдин тоже мне, черти вас дери!
- Спасибо, Кощ, что вывел нас, мы этого никогда не забудем!
- Тим там остался, - побледнел Константин. – Наверняка он к Старому поедет, надо проверить.
Проверил? А как же!
В комнате жена Старого наспех зашивала порванные куртки. В кухне, забившись в угол, запрокинув голову, чудовищное месиво вместо лица охлаждал пакетом льда Тим.
Дверь. Дверь. Дверь, говорю вам! Звонок в дверь!
На пороге стояли Выбеленный Чуб и его подруга.
- Ну, чаю что ли налейте… Вы что же думали, завод ракетных установок и полигон с ними будут как в перестройку, разрушены до основанья? Что, что… Вы своей свободой необузданной заражаете всю молодежь, да, да, кто шутит? Любовь, мир, смерть войне, балаболы! За тысячу дней подорвали боевой дух! Хватит! Хватит, сказали! Рабочая молодежь потанцует, отдохнет, оденется скромно. Без мистики и метафизики. Без всякого запределья и прорывов в неведомое. Всё, сказал! Лейтенант Талгат и майор Разбаева, вот удостоверения. Ну, мы вас предупредили, хватит с нас вашей рокнролльной вольницы, пока!
- Я не собираюсь гробиться ради твоих стихов, пусть даже самых проникновенных, - пронудил Старый. – И хватит нам этих драк! Ты не смог победить в схватке! Ты где был, вообще? Я молодняк выводил, а ты?
Кощ замер. Что ж так тошно, что хочется завыть от этого хамского быта, не жизни, а идиотского псевдобытия, когда ты даже вести себя как нравится не можешь?
- Бросил меня? – Тим глянул из-под пакета на лбу.
- Вы меня взяли говорить? – Костя закурил, медленно, с расстановкой, выдыхая, выдыхая… - Вот и не видели.
- Я не буду с тобой репетировать, - Тим отложил лед и потянулся к сигаретной пачке.
- Завтра поговорим, - Костя выдохнул столб дыма вверх. – Нам еще тебя домой вести. Весь город на ушах стоит. Старый, а кого ты вывел-то? Интересно, кто там с тобой был.
Он слушал, выслушивал клички и имена якобы отступавших со Старым, прозвища, не трогавшие оледеневшее сердце, замершее в изумлении – оказывается, даже вышедшие с Костей оказались в гуще приключений со Старым! Вот так Старченко, вот так Аладдин с Шахерезадой в одном флаконе!
Около тысячи дней назад Костя плюнул на учебу, съехал на тройки, лишь бы складывать непослушные слова в стихи для песен, которые так удачно писал Тим. Почти три года. Костя листки отрывного календаря с дня написания первой песни до этой дурацкой драки – Костя прикреплял к ковру в своей спальне булавками листки дат.
1000 дней свободы, искренности и надежды. И один день.
Один день, убивший дружбу.
________________
1Нефер, нефор – сокращенно «неформал»
2 Культовая хэви-метал группа с классическим составом ритм-гитарист-вокалист, соло-гитарист, бас, ударные и соответствующим «тяжелым» звучанием
3TheCure – софт-панк, гот-рок группа с характерным депрессивным саундом
4 Яна Дягилева – сибирская панк-певица, соратница Егора Летова
5 Глэм-рок группаAerosmith