У поэта Василия Козлова (Иркутск) вышла новая книга стихотворений «Гончарный круг»
Как бы старательно нам ни внушали на пост-советском пространстве, что разгул бездуховности, бездарности, безнравственности в той же литературе и есть литература, народ в это не поверил. И сегодня уже стало ясно, что к прежней культур-мультуре возврата нет, народ и раньше то не жаловал эту рать псевдотворцов и пропагандистов презрения к российскому отечеству. А сегодня и вовсе знать не желает. Вот и живем пока на распутье в ожидании изменения государственной политики в сфере литературы и культуры. Собственно, далеко ходить не надо, надо просто пристальнее вглядеться в российскую глубинку. Ведь пока резвые прикормленные столичные борзописцы мельтешили на голубых экранах, национальная литература, оттесненная на обочину, никуда не делась. Без денежных премий, грантов, орденов и государственных премий наши поэты и писатели продолжают создавать живое слово, созвучное русской душе, вызывающее живой отклик в русском человеке. Писатели-почвенники надолго были не нужны власти, но зато духовно осмыслили в своем творчестве трагическую эпоху очередной попытки уничтожения России. Отказав русским писателям в финансовых выгодах, власть фактически предоставила их самим себе и дала пусть и нищенскую, но свободу писать то, о чем душа болит.
Я себя считаю счастливым человеком, потому что последние десятилетия становлюсь, пусть и отчасти, летописцем создаваемой в российской глубинке литературы, через присылаемые мне авторские книги имею возможность прикоснуться к живому родниковому русскому слову, сохраненному и приумноженному нашими писателями-почвенниками. Пока так называемые «звезды» тщатно клеились к русскому небосклону вечным самопиаром, от земли прорастали скромно, но неуклонно, русские ромашки, напитанные соками родной земли земные звезды. И я говорю не об астрономии, не о ботанике! Говорю о новой книге стихотворений сибирского поэта Василия Васильевича Козлова «Гончарный круг», недавно вышедшей в Иркутске:
…Звезда тускнеет низко-низко, //И так ромашка высока
«Плакальщиком русской красоты» я бы назвал автора книги. Он и сам очень справедливо называет так лучших поэтов России. Слезы гордости от причастности к своему отечеству, и слезы горечи от поругания отечества – вот суть этого скупого мужского плача. Национальные поэты России не только духовное воинство, но и печальники, призванные будить в нас то русское чувство, которое старательно заливают псевдо-звездным мертвенным светом.
Никогда я не был в Константиново //И уже не буду никогда… //Там осенний легкий свет осиновый //Отражает стылая вода. //От стогов в длину ложатся тени, //Вздрагивают стрелы камыша. //Здесь тебя для страшных потрясений //Выносила русская душа. //И вручила огненной стихии, //Ненасытной гордости страстей. //И судьба высокая России //Отразилась в гибели твоей. //И из наших дней, смешных и диких, //Говорю, что здесь не нужен ты, //Может быть, последний из великих //Плакальщиков русской красоты…
Долгие годы нам старательно внушали необходимость все подвергать сомнению, даже любовь к родине. Упирали на то, что умный человек, дескать, все подвергает сомнению. При этом как-то умалчивали, что ум человека заключается в том, что он чувствует, в чем надо сомневаться, а что сомнению не подлежит:
Не все на свете подвергай сомненью. //Вот дерево, хоть вид его угрюм. //Присядь под ним – оно укроет тенью, //Прислушайся – услышишь дивный шум.
Либеральный дурман над Россией понемногу начал развеиваться… Вновь поднявший голову фашизм заставил нас вспомнить заветы дедов и прадедов-победителей, защитивших нашу страну от тех, кому она веками и тысячелетиями не дает покоя. Нашим врагам все равно, как извести Россию - не под флагом мировой революции, так под знаменами демократии и приХватизации. Им не дает покоя наша огромная территория и наше благородное отношение к поверженным врагам. Неплохое вроде слово «интеллигент» звучит сегодня почти как оскорбление. Либералы за долгие годы приучили нас, что интеллигенция может быть только либеральной, а значит, антироссийской. А ведь еще Федор Михайлович Достоевский говорил, что если кто и погубит Россию, то это будут «проклятые либералы»:
Вам не впервой готовить сруб //Всемирной домовины, //Вам запах свежей крови люб //И привкус мертвечины. //Россию рано хоронить – //Напрасны кривотолки. //- Вдевай, вдевай слепую нить //В ушко кривой иголки! //Еще рождает боль и крик //Растерзанное тело. //Еще не омертвел язык //И ткань не отвердела. //Сшивает нить, сживляет нить, //И смерти тень исчезла… //Россию поздно хоронить – она уже воскресла. //Она в пределах тех высот, //Откуда вечность грянет, //Куда и взгляд ваш не дойдет, //И голос не достанет.
…Одним из программных для нашего трагического, и одновременно великого, времени считаю опубликованное в книге «Гончарный круг» стихотворение-посвящение Геннадию Гайде. Впрочем, оно с таким же успехом могло иметь и еще одного адресата – Федора Тютчева, сказавшего: «Блажен, кто посетил се мир в его минуты роковые…». Тютчев сказал как философ и дипломат. Василий Козлов видит ситуацию больше, как воин, понимающий, что уже одной только духовной битвой за Россию не обойтись.
И мне отчизна дорога, //Но жизнь в плену не наше дело. //Блажен, кто видел грудь врага //На планке верного прицела…
Однако будет неправильно и несправедливо сказать, что поэт Василий Козлов не философ. Русские поэты с их непростыми, а порой и трагическими судьбами, поневоле все в России – философы. А еще часто – и пророки:
Из-под руки смотрю с холма: //Над миром мрак ползёт из мрака… //Илья не выше, чем Фома, //Но здоровее был, однако. //Он одихмантьевых детей //Приласкивал булавой в темя. //Смотрю, опять из всех щелей //Ростки пускает это семя – //Цэ власть народа на парад //Под песни бравые шагает: //Наполеончики вещают, //А чингисханчики вопят. //Когда безмолвствует народ, //Острее всматривайся в лица… //Эпоха карликов пройдет. //Эпоха монстров воцарится…
Есть в писательской среде такое понятие – природный поэт. Обычно мы его употребляем без пояснений, как говорится, и так понятно. Но ведь порой человек может родиться поэтом от природы, но так и не стать им, если лишен, извините за высокий стиль, Божьего промысла. У каждого поэта свой неповторимый путь и свое неповторимое видение поэтической вселенной. Но в одном природные поэты едины – они не представляют своей жизни без поэзии и без России, даже прекрасно понимая, что это сильно усложняет им жизнь обычную, житейскую:
Я бы мог в этой жизни прожить без тебя //И надежней, и проще – //Так легки и прозрачны в конце октября //Облетевшие рощи. //Уходя от тебя, я все шел за тобой //По лесам и болотам. //Ты как свет возникала за каждой сосной, //За любым поворотом. //Сумасшедший, не я ли кричал: – Уходи! //Надоела. Довольно?.. //Отчего же сжимается сердце в груди //Бесприютно и больно?..
… Трагедия братоубийства стара как мир, ведет свой отсчет от Каино-Авелевой беды. Россия не раз болела братоубийственной гражданской войной, думаю, еще до церковного Раскола, когда одни славянские князья шли войной на других. Неужто нет противоядия от этого страшного недуга? А жизнь показывает, что недуг этот лечится, когда братья встают вместе защищать свой дом. Неслучайно вторая мировая война стала проверкой на прочность братских уз после того, как их изрядно ослабила гражданская война. Ослабила, но не извела напрочь, став для многих белых и красных точкой нового отсчета боевого братства.
Как в резервации индейцы, //Век доживают старики – //Последние белогвардейцы, //Последние большевики. //За что вы бились так жестоко, //За что текла по нивам кровь? //Сходили в землю раньше срока, //Забыв и Бога, и любовь. //За что друг друга истребляли //В свирепой злобе правоты, //На спинах звезды выжигали, //А на груди – кресты? //Вы воевали за свободу, //А умирали в лагерях, //Вы обещали мир народу, //А пожинали смерть и страх. //Вас не забудут поколенья, //Вы часть истории живой… //Дай Бог найти вам примиренье //Не над землей, так под землей.
Наши героические предки, для которых важнее всех государственных идеологий была любовь к России, примирились в годину испытания. И тем самым дали возможность нам с годами вернуться к Богу и покаяться за былой атеизм. Хотя и в советском Союзе мы фактически, не поминая Бога всуе, жили по законам библейским, на которых был основан кодекс строителя коммунизма. Почти каждое воскресенье я бываю на службах в старинном самарском храме села Высокое. И потому могу сказать, что вот это стихотворение написано Василием Козловым и про меня тоже. Да, оно очень личное, исповедальное. Но оно одновременно о нашем поколении:
Я в этот храм на косогоре //Люблю ходить по воскресеньям //И в переполненном притворе //Внимать чуть слышным песнопеньям. //Я дальше в храм пройти не смею, //Я не готов к духовной битве. //Но тихий голос иерея //Зовет, зовет меня к молитве. //Я вспоминаю день вчерашний: //Он длился праздно и уныло. //А в храме свет почти домашний //Исходит от паникадила. //Я вспоминаю, как их много, //Ушедших и живущих рядом, //Кого обидел ненароком, //Кого отринул грубым взглядом. //И что мне опыт мой и знанье – //Плоды угрюмые гордыни? //Слезой единой покаянья //Я дорожить готов отныне. //Я верю, что от сна сомненья //Душа неверная очнется //И дивный свет преображенья, //Быть может, и меня коснется.
А в чем преображение человека, спросите вы? Так вот сразу и не ответишь. Но наверняка в том, чтобы человек настолько наполнился светом веры и евангельским братским отношением к ближнему, чтобы сразу пропадало всякое желание кого-либо осуждать, возносясь в небесные выси гордыни и презирая земные недостатки других:
Ничего мне от жизни не надо, //Ничего, кроме жизни самой: //Кроме вечного с небом разлада, //Кроме вечного слада с землей, //Кроме дымки над речкой предзимней, //Кроме солнечной дали сквозной, //Кроме вечной звезды над Россией //И невечной звезды надо мной…
Недолгие семьдесят лет победно сияла над нашей страной пятиконечная звезда. Она была великим символом земного нашего социалистического мироустройства. Но давайте признаемся, что эта звезда, которой многие из нас хранят верность доныне, оказалось не вечной. И уступила место звезде более высокой, осьмиконечной, вечной хранительнице под покровом Богородицы…
Под этим небесным покровом русский народ остается веками верен заветам защиты беззащитных, потому Россия и встала за Донбасс. Но ведь наше сострадание распространяется не только на мирных жителей Донбасса, страдающих от беспредела тех, кто потерял человечье обличие. Мы жалеем и самих падших националистов, предавших человеческое в себе. Наша война с ними не мешает нам жалеть падших сих, как жаль русскому человеку всякого, потерявшего божий замысел в себе:
Мне русские люди дороже. //Какой-нибудь драный алкаш, //Побитый, ни кожи ни рожи, //Мне душу пронзает до дрожи. //Никчёмный. Отверженный. Наш… //В ладонь ему сунешь пятак: //– Родимый, да как же ты так…
Так уж повелось, и не только в России, что за предательство и просчеты политиков всегда платят по кровавым счетам простые люди – жизнью, искалеченными судьбами… Непроста жизнь простого человека! Но слава Богу, все мы родом из детства, золотой поры, откуда мы черпаем веру в людей, надежду на лучшее и любовь к людям. Счастлив тот, чья ранняя память оказалось длиной в жизнь. Оттуда родом, быть может, лучшие поэтические прозрения:
Закат лазури золотой //Просыпался в межу. //Об этой памяти святой //Кому я расскажу? //Я слышу, тезка мой степной, //Мой дикий василёк, //Звенит, звенит передо мной, //Смеется возле ног. //С кем разделю восторг, что я //В сиянье вижу: вот //Навстречу матушка моя //Умершая идет. //Она идет через ложок //Навстречу мне, зовет, //И слышу голос: «Ва-си-лёк…» – //Родной, знакомый, тот… //И я в ответ машу рукой, //Мне страшно сделать шаг. //И плачет голос молодой //В высоких васильках.
Давайте поблагодарим замечательного сибирского поэта Василия Козлова, что снимает с наших глаз пелену морока неверия и сомнения – в русский народ, в себя, в Россию. Что, словно бы говоря с самим собой и исповедуясь перед небом во имя земли, говорит с нами о нас самих, исконных, родом из чистоты детства, частенько утраченных в процессе противоречивой жизни. Поднимем глаза от земного к небу, ведь стихи Козлова – это своего рода скрепы, соединяющие, сливающие воедино земное с небесным. А Россия – она и есть одно из божественных проявлений этого слияния.
Спешат безоглядные люди //Насытиться пищей земной. //Как лазерный луч в изумруде, //Качается свет над землей. //Грядущему дню на потребу //Реклама беззвучно кричит. //Слепой улыбается небу, //А зрячий – под ноги глядит.