• Главная
  • Поэзия
  • Проза
  • Мир писателя
  • Пульс событий
  • Партнеры
  • Авторам журнала
Меню
  • Главная
  • Поэзия
  • Проза
  • Мир писателя
  • Радуга России
  • Слово без границ
  • Розовая чайка
  • Записки пилигрима
  • Машина времени
  • Книжная полка
  • Рукописи не горят
  • Молодые голоса
  • Родная речь
  • Театральная гостиная
  • Литературный календарь
  • Кулинарный мадригал
  • Детская площадка
  • Пульс событий
  • Наши партнеры и проекты
  • Архив
  • Авторам журнала
Выпуск № 6, ноябрь-декабрь 2022
  • Радуга России
  • Слово без границ
  • Розовая чайка
  • Записки пилигрима
  • Машина времени
  • Книжная полка
  • Рукописи не горят
  • Молодые голоса
  • Родная речь
  • Театральная гостиная
  • Литературный календарь
  • Кулинарный мадригал
  • Детская площадка
  • Архив
Елена ОСМИНКИНА
15.12.22

​​​​​​​ЭКВАТОР ОСЕНИ. Стихи

***

Экватор осени прошли
и к полюсу зимы готовы
идти по краешку земли
путём сезонным, как крестовым.

Четыре смены, как всегда,
меняют жизни интерьеры:
жара, весна, и холода,
и золотистые премьеры.

И в каждой — радости свои
и мудрость жизни просветлённой…
А нынче всё ещё горит
рубиновое солнце клёна.

 

***                

Осень рисует дождями
лужи и капли на ветках.
Осень рисует ветрами
голые кроны и редкий

лист золочёный, пурпурный,
красок опять добавляя
желтых, коричневых, бурых,
словно других и не зная.

То растворится печалью
серой, туманной и влажной,
густо застывшей над далью,
в крымских картинах  пейзажных.

То на просторе безлюдном
под голубеющей высью
снова рисует этюды
смелой, размашистой кистью.
 

Осенний сплин

Ветер сутулит спины
жёлтых берёз атласных.
Вечер печально-длинный
чёрным кострищем гаснет,
стелется под ногами,
там, где пестрит гербарий
листьев сухих. Дождями,
серостью дней и хмарью

сломлена я в унынье —
не помогает чаще
чай-бергамот с малиной
в розово-хрупкой чашке.

Верное средство всё же
есть и в осенней драме:
заворожит, встревожит
глаз бирюзовых пламя.

           

Ноябрьский лес
Оголённые острые ветки

Колют пепельно-серые тучи,
На блестящую лысину кручи
Дождь роняет по капельке редко.
Лес безмолвный, слегка сиротливый,
Влажно-тёмный, и щедрым подарком
Травы брызгами зелени яркой
В ржавых листьях таятся стыдливо…

Есть своя несомненная прелесть
В этих крымских печальных картинах,
Где ноябрьская тихая зрелость —
В обнажённых осенних витринах.

 

Чеховская Ялта
В Приморском парке с осенью не спорят
В плащах деревья, зонтики кустов,
В созвучии и шепелявость моря,
И шелест первых яшмовых ковров.

По набережной эхом лёгким, звонким
Мне чудятся писателя шаги.
Вот профиль дамы утончённо тонкий
И взмах с изящным зонтиком руки.

Собачка рядом удивляет статью,
К себе хозяйка тянет поводок,
Но «бронзовеет» стан, и складки платья
Уже не развевает ветерок.*

 

И, пережив писательское время,

Как воплощенье мысли и пера,
Застыла — и столетие не бремя.

А рядом — рыжей осени игра.

______________________________

* на набережной Ялты — бронзовая композиция
«Антон Чехов и дама с собачкой» скульпторов
Ф. и Г. Паршиных


Осенняя Алушта

Ветер море раскачал:
волны — в брызгах, с шумом пляшут.
И осенний пуст причал,
звонко падают стекляшки

крупных капель: дождь решил
всей ноябрьской позолоте
вновь вернуть и блеск, и шик
по своей небесной квоте.

И алуштинский  пейзаж,
потемневший от ненастья, ―
тот же милый вернисаж,
то же трепетное счастье.

 

***

В рубиновых коронах клёны,
И воздух свеж и сыроват.
И зелень яркую не помнит
В декоре жёлтом листопад.

Печально зреет в небе туча —
Готова прорыдать дождём.
А для меня — момент из лучших:
В пустынном парке мы вдвоём.

То говорим,  то тишиною
Как будто снова обросли.
Два осенью спасённых Ноя
На самом краешке земли…


В парке

Упруго, звонко падают каштаны

в примятую росистую траву

приметой стопроцентной, без обмана:

не иллюзорна осень! наяву!

 

И небо крымское чуть прихватило

дыханием холодным ноября,

но бабье лето и привет, и милость

нам дарит в дни погожие с утра.

 

Мне хорошо с тобою в этом парке

с падением каштановых планет,

с желтеющими кронами, так ярко

роняющими золото вослед.

 

* * *
В осенний сад спустились звёзды
И словно виснут на ветвях.
Мне не заснуть, хотя и поздно,
И в ненаписанных стихах —
Пока лишь тонкое наитье:
Полуштрихи, полуслова.
Быть может, радости открытий,
А может, сорная трава.
Я не спешу и жду мгновений,
Когда предчувствие стихов
Вдруг оправдается рожденьем
Живых, пульсирующих слов.

                   

* * *
Дождинки тычутся в окно —
Ноябрь унылый.
И ветер бьётся о стекло —
Лихой проныра.
И не проси, не отворю
Тебе, бедняжке.
С душицей чаю заварю
В любимой чашке.
А ветер дразнит и в окно
Бросает листья,
Но не поддамся всё равно
Повадкам лисьим.
Сижу с собой наедине
Под ветра ритмы,
Пишу стихи, и, наконец,
Приходят рифмы.

 

Осенний Будапешт
В парковом шелесте листьев
Чудятся россыпи вальсов —
Бросили тонкие пальцы
Юного Ференца Листа.
Слушаю музыку Пешта
И попадаю в объятья
Осени, жаждущей платья
Жёлтые мерить неспешно.
В гуще небесной увязли
Купол и крест Базилики,
Где просветлённые лики,
Свечи, подсвечники, вазы…
Осень тепло источает
Вне календарного срока.
Солнце — янтарное око —
В чашке венгерского чая.

 

Дорога на Дрезден

Поезд мчит вдоль Эльбы. Берега

в разноцветных домиках, в церквушках,

и дождинки падают, слегка

омывая голые верхушки

 

У деревьев на крутых холмах.

Подмигнуло резко в туче солнце ―

заблестели в пряничных домах

светлые, прозрачные оконца.

 

Горький вкус чужих осенних мест,
горький вкус у кофе в белой чашке ―

мой отец шагал на Дрезден-west

в гимнастерке пыльной и фуражке.

 

Мчится в осень поезд над рекой,

соблюдая расписаний строгость.

Чудится, что папа на дороге

из военных лет махнул рукой…

  

Измайлово
На двадцать восьмом этаже
Измайлово — как на ладони,
И ветер над крышами стонет,
И вечер октябрьский свежей,
И солнца ночных фонарей
Рассыпаны в призрачных далях —
Блестят, и мигают, и тают.
И ночь, опускаясь быстрей,
Упала на лес, на дома,
На плечи продрогших прохожих,
Их всех превратив в темнокожих,
Безликих таких, как сама.
А в номере жёлтый торшер,
Сражаясь с густым полумраком,
Уютным мне кажется благом.
И всё ещё полон фужер,
В котором искрится мускат,
И с нотой вина Коктебеля
Запомню на долгое время
Осенней Москвы аромат.

 

Музыка осени

Парил, кружил и падал с лёгким хрустом
На землю рыжий, пересохший лист,

Невидимый озябший пианист

Играл знакомый вальс изящно-грустно.

И слышалась мелодия то там,
В прозрачности разбуженного сада,

Как лёгкая хрустальная награда,
То словно здесь, у почерневших рам,

Где на скамье роса слегка дрожала,
И яблока желтел холодный бок,

А ветер дул упрямо на восток,
И подчинялось облако устало.
 

Неспешно осень шла, прощально, гордо…
Весь день звучала музыка во мне:

В покое дня, в вечерней тишине
Мерещились рояльные аккорды.
          

В преддверии зимы

Словно лодка по реке,
Время медленно плывёт
В этом тихом уголке,
Где ноябрь вовсю живёт,

Оголяя ветви крон,
Иссушая листьев плоть
И рождая лёгкий звон
От паденья позолот.

Мне свободно и легко
Даже в сырости недель,
Хоть в Крыму опять покой
Сменит снежная метель.

А пока дышу дождём,
Прелостью ушедших дней.
И блестящий тёмный клён
Всё печальней, всё мудрей.
 

 

 

 

 

 

 

  • Почта: journal@literra.online
Яндекс.Метрика