***
Свет широко раскрытых глаз
Разомкнутого окоёма –
И в нём распахнуто огромна
Звезда, что смотрит прямо в нас.
Нет, человек не одинок –
С ним жизнь и смерть,
И запах вёсен,
Травы, дождя,
И, как цветок,
Он впитывает неба просинь.
Не повреди и не сорви
К тебе склонённой белой ветки.
Её привязанности крепки,
Что ей за дело до любви?
Сильнее корни, немота
Земли, что прирастает нами.
Сильней, чем в чистом сердце пламя,
Её скупая нищета.
***
Другая плотность зрения, мой друг.
Пора душе лучиться и дробиться,
Преодолев свой тягостный испуг,
Себя увидеть облаком и птицей.
Её глаза в себя отворены,
И стёрлась зыбкая перегородка
Между простором, заключённым в сны,
Калиткой кроткой, памятью короткой.
И дотемна по саду ей порхать.
Гнездо не свито, песня не допета.
И разве могут души отдыхать,
Когда наступит радостное лето?..
***
Живите, пойте, бога ради,
Стихи из клетчатой тетради,
Звените, как весной ручьи,
Мои родные – и ничьи.
Вы сразу всем принадлежите –
Так окна старых общежитий
Глядят на вольную весну
И освещают, и прощают
Любви простые обещанья
За их воздушную вину.
О прошлом горевать что толку?
Не склеить сердце из осколков,
Засохшей ветке не цвести.
Нам только слово остаётся –
Живое маленькое солнце
В начале и в конце пути.
***
Соловьиная ночь глубока и горька.
Проступает роса на небесных скрижалях.
И светла темнота в чёрной чаше листка.
И сиянье сирени наш двор окружает.
Я тебя слишком помню, как будто – ты здесь,
Прикоснулся дыханием к мирному лету.
И слова твои – свет, и глаза твои – весть,
Что живу на земле, ожиданьем согрета.
Я тебя никогда не увижу уже.
Ты нужнее воды и надёжного хлеба.
Соловьиная песнь на ночном рубеже
Растворяет окно в необъятное небо.
ШИПОВНИК
Как будто всё оглохло и ослепло.
Мир – пуст.
Один июльский, празднично-нелепый
Алеет куст.
В нём пчёлы ярко-жёлтые роятся,
Сминая шёлк.
Я разучилась плакать и смеяться,
Как ты ушёл.
Но куст цветёт, и маленькие розы
На синеве –
Как звёзды для тебя, сухие слёзы,
Ответ молве.
Губ не разжать – молчит земли заклятье.
Смерть – лёд.
Немеет небо, сбрасывает платье.
Но куст – цветёт.
***
Любимые, я вас любила.
И жизнь текла, как наяву,
Покуда солнце не остыло
И тень ложилась на траву.
А нынче, нестерпимой ночью,
Пылают ваши имена.
За вашей гибелью воочию
Встает огромная страна.
Обманывать себя не надо:
Не жить без боли и вины.
Настало время снегопада
И пустоты, и тишины.
И я гляжу в окно седое,
И вспоминаю, как давно
Касалась я тебя рукою –
Смешное старое кино.
В нем всё сбылось,
Всё то, что было
Желанным, нежным – навсегда.
Любимые, я вас любила.
Теперь вы – небо и вода.
***
Внутри меня рождается река.
Течёт она мгновенья и века.
Крылаты волны – чайки тяжелы.
И облака встают из волглой мглы.
Пылай, река – и душу сохрани
Все долгие, томительные дни.
Когда я стану тем, чем я была, –
Чиста дотла, от света тяжела,
Тогда любовь пройдёт, и смерть пройдёт –
Так сходит с лёгкой Волги зимний лёд.
ОГОНЬ И СВЕТ
Но есть любовь – уменье быть там, где
Ты нужен, как волна большой воде,
Плод – яблоне и пенье – соловью.
Когда я прорастаю жизнь твою.
Когда прикосновение к руке
Равно ветрам и пламени в реке –
Как феникс, воскресает синева,
Перетекая медленно в слова.
Есть я и ты в словесной глубине,
Как в сердце Бога, на одной волне,
Нет прошлого – и будущего нет.
Но есть река и сад, огонь и свет.