Erinnerungsnähte
Wenn deine Welt,
die kaum noch jemand kennt
und von der nicht einmal ein Flüstern bleibt
nur noch an Bordsteinkanten klebt
und ausgelebt
und dechiffrieren verbrennt
und ohne Spülung
in das Dixi-Klo des Alltags fällt,
dann nagen Zähne lang nicht mehr
an Lippen.
Der Pelikan zerrt noch
verschmiert an Zeiten.
Der Kranich wars,
doch bleiben Krähen mit
zerhackten Herzen
und verlieren sich
in Weiten.
Erinnerungsnähte
Formen zwischen Daumen
und den weiteren Fingern
bevor die Kerze trocknet
auch sie
verloren im Ballkleid
aus den letzten Einsamkeiten
bittet
den Reisverschluss nach oben
zu ziehen.
noch der kurzen Moment
wenn meine Blicke
über ihre
Nackenwirbel gleiten.
Швы воспоминаний
Если твой мир,
который мало кто знает
и от которого не останется и шёпота
и что только цепляется за край дороги
и полностью прожит
и сгорит дешифрованный
и без промывки
и в унитаз упадут будни,
тогда не царапаются больше зубы
о губы.
Пеликан теребит ещё
подслеповато время.
Журавль где-то был,
вороны остаются в
разрубленном сердце
и теряются вдали.
Швы воспоминаний
созидают между большим пальцем
и другими пальцами
пока свеча коптит,
и они
потерянны, в бальном платье,
от безысходности одиночества.
Предлагает вшитая молния пройти путь
наверх.
В короткий момент,
когда мой взгляд
скользит
по позвоночнику.
Himmelstor
„Das Himmelstor
ist geschlossen “,
spricht Petrus,
„du musst noch
warten.“
„Was ist ein
geschlossenes Tor“,
spricht der Fremde,
„wenn ich geradewegs
aus der Hölle komme? “
Und er
tritt ein.
Ворота в небо
– Ворота в небо
закрыты, –
объявил Пётр, –
ты должен подождать.
– Меня не страшат
закрытые ворота, –
сказал путник. –
Я – только сейчас
из ада.
И он вошёл.
Переводы Генриха Дика