***
Покрывшись пеплом, тают угольки,
Чай в самоваре выпит без остатка.
И вечер, зажигая светляки,
Зевает сладко, будто бы украдкой.
Лиловый сумрак по-июльски густ
И а капелла с сонмом комариным
Ткет паутину запоздавших чувств
И осыпает ягоды малины.
Я с головой зароюсь в тишину,
Нырнув в неё, как в скирды из соломы,
По коже и по сердцу полосну
Медовою и мятною истомой.
Я дома. Слышу голос тишины.
Сторожким эхом яблока по кровле
Слетаются ко мне цветные сны,
Любовно приникая к изголовью.
***
Я этот день благодарю
Уже за то, что он случился,
И утра занавес открылся,
И аллилуйя февралю
Как будто ангельский хорал
С восторгом тенькают синицы,
И плещет в окна синим ситцем
Лазури чистой ареал.
Струится солнца акварель
На филигрань дремотных веток,
И всходы в ящиках соседок
Гурьбой приветствуют капель.
Я всуе долю не корю,
Благословляю. И как прежде,
За то, что дарит он надежду,
Я этот день благодарю.
НАКАНУНЕ ФЕВРАЛЯ
В снежно-белой панораме
Потеплело до ноля.
Снегопад в онлайн-программе
Накануне февраля
Ластится к оконной раме
Зимней слякоти назло,
Ярко-красные герани
Он целует сквозь стекло.
Любопытства в нём с излишком,
Новизною восхищён,
Как неопытный мальчишка
Видом прелести смущён.
Коротает возле окон
Незатейливый досуг,
Рассыпает ненароком
Фейерверк из белых мух.
Я с тетрадкою сидела
Просто в думах ни о чём
И случайно углядела,
Может быть, забылась сном.
Мне привиделась картина
Vis-a- vis et tet-a –tet :
В незадёрнутой гардине
Пастернаковский сюжет.
БЕЛЫЕ ВОРОНЫ
Мы отмечены знаком.
Для чего – я не знаю,
Но из нас всяк инаков,
Стаей мы не летаем.
Фавориты, изгои
По персту провиденья?
Только нет нам покоя
Ни в одном измеренье.
Разны ликом и мастью,
Но в одном мы похожи:
Отличительность касты –
Слишком тонкая кожа.
Слишком нерв оголённый,
Сердце настежь открыто,
И душа окрылённа,
Совесть в нас не убита.
И, наверно, ментально,
Хоть и не монохромны,
Нам дана изначально
Участь белой вороны.
КАК ЖЕ ПРАВ СОЛОМОН
Вот и первый мороз,
Опаливший цветы на куртинах,
И янтарные листья опали с берёз.
Вроде видимой нет для печали причины,
И осенний мой сплин, может быть, не всерьёз.
Ведь, казалось, вчера
Пышным цветом пестрели рабатки,
Зрело лето, манили теплом вечера
На ритмический зов городской танцплощадки,
И летела на свет фонарей мошкара.
А теперь забытьё.
Дней пустых и бесцветных когорта.
Всё прошло. Сиротеет во поле жнивьё,
И по голой земле запоздавшим эскортом
Бродит в траурных фраках одно вороньё.
Как же прав Соломон,
И фатальна его гравировка
На заветном кольце, что сквозь призму времён
Над всем сущим довлеет как штрих маркировки
И кружит чёрной стаей горластых ворон.
***
Посидим на крылечке, как встарь,
Может, больше не выпадет случай,
На пригреве обнимет октябрь,
На тепло он сегодня везучий.
Прислонимся друг к другу плечом,
И, как прежде, поняв с полувзгляда,
Заведём разговор ни о чём,
А о большем – и слов нам не надо.
Будем вновь на крылечке, как встарь,
Провожать облаков вереницы,
Вместе старый листать календарь
И читать нашей жизни страницы.
В БАГЕТЕ МОЕГО ОКНА
В багете моего окна
Сюжет Малевича тоскует,
Рисуют вязью письмена
Дождя затейливые струи.
Ссыпая золото в траву,
С берёзы ветер рвёт мониста,
Чтобы в фасоны дежавю
Чуть-чуть добавилось изыска.
Вновь торжествует карнавал,
Где Королева ныне Осень,
Уже взошла на пьедестал
И чинопочитанья просит.
Примите должное, мадам,
Но почему приходят мысли,
Что, воскуряя фимиам,
В костре её сжигают листья?
Известно, истина проста
И непреложна: в мире бренна
И преходяща красота.
Но как она благословенна!
***
А в городке родной глубинки
Цветной осенний вернисаж,
Пройдусь сегодня по старинке
Пешком, раз по сердцу кураж.
Пойду я прочь из душных комнат,
Надену рыжее пальто,
И пусть никто меня не вспомнит,
И мне не вспомнится никто.
Куплю в знакомом переулке
В палатке, у осенних лип,
Ванилью дышащую булку
И подавлю невольный всхлип.
И, раскрошив всю пышку в воду,
С настила узкого моста
Смотрю, как чайки ловят сдобу,
Слетев на хлебные места.
Смотрю на солнечные брызги
Над гладким зеркалом пруда
И думаю про осень жизни,
Что истончится без следа.
И незаметно, под сурдинку,
Земной покинет антураж,
А в городке в родной глубинке
Спокойно выйду я в тираж.
ЕЩЁ РАЗ ПРО ДУАЛЬНОСТЬ
Пёстротканым осенним убором
Облетело узорочье лет,
Рыжей грудой лежит под забором,
Как случайно оброненный плед.
И, слагая нехитрые строки,
В мыслях я устремляюсь назад,
Где на тоненькой ниточке чётки
На начальной отметке стоят.
Заполошных желаний аллюры
Соблазняли, манили к себе,
И житейских дорог кракелюры
Не скупясь, пролегли по судьбе.
Не всегда доверяясь рассудку,
Шквалом чувств уносила волна,
И летели года, как минутки,
И стирались времён письмена.
Потихоньку убавилось прыти,
Не по росту построилась в ряд
Череда мной прожитых событий,
Как по осени стайка цыплят.
Приближаясь к небесным чертогам,
Мне душою кривить не с руки,
Попрошу я у Господа Бога
Отмолить мне позволить грехи.
И ещё: коль дуальность - не шутка,
Не придумка схоластов, всерьёз
Я хотела бы стать незабудкой
И цвести у родимых берёз.
ПРОВИНЦИАЛЬНЫЕ ЭТЮДЫ
А дождь всю ночь шептал, пророчил…
Так неожиданно для всех
Стал отползать вдруг от обочин
Слегка оторопевший снег.
На подсыхающей дороге
Курится видимый парок,
Как для гостей, что на пороге,
Истомой дышащий пирог.
И солнце с запоздавшим рвеньем,
Как в зиму выросший приплод,
С нетерпеливым упоеньем
Небесный топчет огород.
И громогласный гомон грачий,
Над водокачкой день-деньской
На языке своём судачит
О жизни сущей и мирской.
И благовест от колокольни
Гуляет эхом между крон,
И как-то дышится привольней
С апрелем юным в унисон.