Сочельник
Ребёнку
Мы побредём с тобой, ребёнок,
В простор безбрежно снеговой.
Твой Голос так лучист и звонок,
Как этот неземной покой.
Зажгутся звёзды золотые,
Погаснет розовый закат.
Сейчас к тебе, моя Россия,
Прикован Бога нежный взгляд.
Нас ожидает нынче чудо,
Смотри, как светит на поля
Хвостатая звезда. Верблюды,
На них три статных короля.
Сосредоточены их лица,
Одежды тканые, чалмы.
Они идут, чтоб поклониться
Младенцу Богу средь зимы.
Темно в России. Звёзды ярки,
Волхвы несут в своих руках
Неслыханные здесь подарки
В тяжёлых, крепких сундуках.
Пойдём с тобой верблюжьим следом.
Ты видишь: на краю села,
Укрытый снегом, словно пледом,
Вертеп и у ворот осла.
Нас встретит нежно Матерь Божья,
С высокой грустью у чела,
Она сюда по бездорожью
Вчера с Иосифом пришла.
Внутри уж надышали жарко,
Стоят, склонившись, короли,
Младенец спит и три подарка
Тревожат сон Его, смотри...
Закат
Степная тишь. А за буграми
Закаты ярче и длинней.
И гаснущими вечерами
Сад полон медленных теней.
Всё меркнет, замолкают птицы.
Поник прозрачный воздух дня.
И тонкий запах медуницы,
Как в детстве, вновь томит меня.
По вечерам шмели и осы
Оставят яркие цветки.
Стоит июль. Идут покосы.
Луга пустеют вдоль реки.
Мечта
Я хотел бы жить с тобою
До конца под сельским небом,
С деревенской голытьбою,
С молоком и чёрным хлебом.
Чтобы ты была простушкой
В белом ситцевом платочке,
Чтобы на часах с кукушкой
Вместо чисел были точки.
Чтобы в летний день воскресный
Колокол звонил к обедне
И в церквушке нашей тесной
Ты стояла бы последней.
В долгой складчатой юбчонке,
Тихо зажигая свечи
И рукою юной, тонкой,
Осеняя лоб и плечи.
Ангелы
И я выходил
При Луне на дорогу.
Мне ангелы шли
Косяками навстречу.
Я сети готовил
Обёртывал тогу,
Оружием были бессвязные речи.
Я понял, что нету
Возвышенней цели -
Ходить без клинка
До созвездия Рыбы
И слышать звучание
Виолончели
От звезд и галактик,
И видеть изгибы
Бегущих лучей
Сквозь дырявые сети,
И чувствовать тяжесть
В руках от улова.
Я древний рыбарь,
Мое счастье на свете -
От ангелов слышать
Заветное слово.
Весенняя пахота
Всю ночь пахали новь.
Пылили до небес над полем.
Руины храма в земляной неволе,
И цвет руин, словно густая кровь.
Глядит отверженный Господь
На мерзость дел людских на древней нови.
Земля навеки напиталась крови
И стонет, как живая плоть.
Торжество зла
Не поминаю Бога всуе -
Закон не позволяет мне.
Повсюду дьявол торжествует,
Разгуливая по стране.
Зловещие мелькают лица,
Животный исторгают стон.
Страна, как древняя блудница,
Весь мир - безумный Вавилон!
Толпятся в праздности народы,
Снуют в бесстыдной наготе.
И затаились в пустоте
Всепоглощающие воды.
Пустой колос
Поднялся к небу праздный колос
Над истощённой бороздой.
И прогремел суровый голос:
«Ты проклят, выродок пустой.
Безумный, голову возносишь!
А не пора ль тебя сорвать,
И бросить в прах, и растоптать.
Зачем пощады ты не просишь?
Где заповеданный мной плод?
Ты беден и гордыней болен!
Нет, ты себе служить не волен,
О хлебе молится народ».
Кропотово. Неведомый избранник
«В полдневный жар в долине Дагестана
С свинцом в груди лежал недвижим я…»
М. Ю. Лермонтов
Люблю эту стылую глушь,
Хранящую имя поэта…
Жара, нестерпимая сушь,
Июль, середина лета.
«Лежал с свинцом в груди»…
Твержу роковые строки.
Предвидел ты смерть впереди,
Как предвидят судьбу пророки.
Пройдусь по аллее к реке,
Здесь солнце блистает над лесом.
И зримо мелькнёт вдалеке
Беседка под старым навесом.
На склоне закатного дня
Земля это вспомнит едва ли:
Ты с грустью седлаешь коня
И скачешь в небесные дали.
Кремнистый откроется путь,
Низринутся времени путы…
Ах, как ты хотел отдохнуть,
Придя в этот мир на минуту.
Закат в мае
Закат окрасил облака,
Туман повис над луговиной.
Ни звуков птиц, ни ветерка,
Река в отсвете рыжей глины.
Пронзительна степная тишь.
Но ночью запоют цикады.
И этот высохший камыш
Озябнет от ночной прохлады.
Старуха
Жизнь у старухи тяжела,
Забыта и людьми, и Богом.
Клонится старая ветла,
Распались камни под порогом,
И набок съехало крыльцо.
Согнулась, сгорбилась старуха,
В морщинах серое лицо,
Давно глуха на оба уха.
Сидит и смотрит на поля,
Где рожь волнами колосится,
Ей чудится: поёт Земля,
Как в клетке радужная птица.
Ей видится цветущий сад,
Согретый солнцем на закате,
И неба гаснущего взгляд,
И сумрак в одинокой хате.
***
Как томителен срок ожидания,
И никто мне не может помочь.
Словно ангельское ликостояние, -
Эта дивная звёздная ночь.
Мучит мысль о последней разлуке
С чудным миром, с тобой, милый друг.
Как тревожны полночные звуки,
Как сияет Луны полукруг!
И за всем этим тёмным пределом -
Где пространства и времени нет -
Ты идёшь в ослепительно белом,
Словно не было прожитых лет.
Вне времени
Идём, шуршим сухой листвой.
Что чувствует в ночи моя собака,
Застыв на миг передо мной,
Заслышав стон степного мрака?
Полночный, древний, дикий стон,
Как горьковатый вкус полыни,
Идущий из седых времён -
Бездушной, неживой пустыни.
Полнолуние
Как нимб, блистая позолотой,
Сияла полная Луна.
Окутан город был дремотой,
Плескалась на камнях волна.
Ногою гальку приминая,
Мы шли неспешно вдоль волны.
И резко горизонт у края
Светился в отблеске Луны.
Казалось, что вот-вот коснётся
Диск водной глади, и тогда
Вскипит тяжёлая вода
И Божий мир перевернётся.
Святому Духу
Ты утешаешь нас в часы молитвы,
Ты утешаешь нас в чужом краю,
Ты воина хранишь во время битвы,
У страшной бездны на краю.
Ты - Царь Небес, Властитель Истин вечных,
Тебе принадлежат тепло и свет,
Ты почиваешь в недрах бесконечных
Отца веков, галактик и планет.
Приходишь Ты дыханьем чутким ветра,
Прохладой новой утренней зари,
И нет нежнее и прекрасней света,
Он согревает души изнутри.
Приходишь Ты в явленьях страшной бури,
И в грозных всполохах небес,
Когда нет в небе ни клочка лазури,
И, замерев, стоит притихший лес.
Путём зерна
Пахали в ночь. Погожие деньки.
Успеть, успеть посеять в землю зёрна.
Седые небеса пространны, глубоки,
Земля вздохнувшая покорна.
Кормилица и ласковая мать.
Тебе не занимать терпения и воли,
Ты не устала со смиреньем принимать
Людей, не помня ни обид, ни боли.
Падёт зерно в твою святую плоть,
Его пробудит дождь, взлелеют ветры.
Путём зерна, считая километры,
Пойду и я, благослови Господь.
***
Зимой сидели в доме старом,
В кругу оставшейся родни.
Вдруг в дверь мороз ворвался с паром,
И вспомнились былые дни.
И вспомнился в далеком детстве
Избы натопленной уют,
Животные в родном соседстве -
Гербарий собранный жуют.
Вставал над дверью иней белый -
То мой отец студил избу...
Входила поступью несмелой,
Показывая худобу,
Кобыла наша,
Пригибаясь.
Светились тёмные глаза,
На морде струйкою, качаясь,
Текла согретая слеза.
Зима стояла у порога,
А лошадь фыркала в избе.
Впервые я увидел Бога
В той лошадиной худобе.
Морской волне
Когда бы ты не знала берегов,
Гонимая солёными ветрами,
Ты в бездну увлекла б и скарб, и кров,
Сомкнувшись над людскими головами.
Но бьёшься ты в скалистую гряду,
Как злобный зверь, не достигая цели.
Дымятся гребни в штормовом аду
И воют, словно русские метели.
Благоверный князь
Была здесь некогда излучина реки -
Остался склон с сожжённою травою,
Сюда коней гоняли мужики
Весенней целиною к водопою.
На самом дне, у склона, притаясь,
Пульсирует живой водой родник.
Над ним иконка - "Благоверный князь",
Но время стёрло светоносный лик.
Среди густой травы ведёт тропа,
На камне жёлтом кружка и корец,
Но сохранила русская судьба
Над родником старинный голубец.
Поклонные Кресты России
Молись Крестам, Святая Русь,
Храни бессмертные глаголы,
Пусть светлая нисходит грусть
В твои леса, поля и долы.
Враги со всех сторон идут,
Но сквозь пространства огневые
Кресты, как знаки верстовые,
Тебя к спасенью приведут.
Моя жизнь
Своей судьбе всегда покорный,
По жизни с кротостью иду,
И смрадных сплетен пепел чёрный
Сметает ветер на ходу.
Один, в годину бед суровых,
Я головы не преклонял,
И ради увлечений новых
Я убеждений не менял.
Меня моя судьба хранила
За верность Родине моей,
И часто голос музы милой
Спасал меня во мраке дней.
И, зову сладкому подвластный,
Я прославлял тоску небес,
Бег облаков, и день ненастный,
И речку, и шумящий лес.
Памяти брата Юрия Николаевича
Я выходил в глухую ночь,
В родную снежную безбрежность,
И как мне было превозмочь
Снегов холодных безмятежность.
Острее зрение и слух
Под звуки заунывной вьюги.
Прощай, мой брат, прощай мой друг.
Есть у России две подруги -
Зима, да лютая метель.
Они Земле пророчат смерть, -
Тебя навек схоронят в твердь,
Взбивая снежную постель.
Но не забыть родной Руси!
Она нам стала, брат мой, ближе.
Ты там, у Бога, попроси
За всех, кто в странствиях обижен.
Нас всех роднят напевы вьюг
Да песни Родины унылой.
Прощай мой брат, прощай мой друг,
Согретый холодом могилы.
Закат
Степная тишь. А за буграми
Закаты ярче и длинней.
И гаснущими вечерами
Сад полон медленных теней.
Всё меркнет, замолкают птицы.
Поник прозрачный воздух дня.
И тонкий запах медуницы,
Как в детстве, вновь томит меня.
По вечерам шмели и осы
Оставят яркие цветки.
Стоит июль. Идут покосы.
Луга пустеют вдоль реки.