Она лежала на выложенной цветными плитками дорожке городского парка рядом с каким-то несуразным, похожим на огромную лягушку, изваянием. Лицо мёртвой девушки было удивительно спокойным, умиротворённым, и поначалу старшему комиссару Гурке, когда он приехал на место происшествия, показалось, что она спит.
Возле тела стоял молодой человек, который, потирая большие, с длинными пальцами руки, твердил:
– Не будите её... Пожалуйста, не будите... Вы же видите, она сейчас не здесь.
Комиссару объяснили, что этот молодой человек сообщил о случившемся в скорую помощь, зовут его Константин Шер, он художник, родом России, три последних года живёт в Германии. Врач считает, что господин Шер находится в лёгкой степени наркотического опьянения. О погибшей пока ничего неизвестно, кроме имени – Катрин. Молодой человек, как только речь заходит о девушке, полностью теряет над собой контроль, начинает бормотать о внеземных цивилизациях и инопланетянах.
– С ним я поговорю после, – сказал комиссар полицейским. – Отведите его в мою машину.
Затем он спросил:
– Что ещё удалось выяснить?
– Смерть Катрин наступила двадцать минут назад, – ответил ему пожилой инспектор. – При беглом осмотре тела следов уколов и каких-либо повреждений не обнаружено. Врач ещё здесь, вы можете с ним поговорить.
– Не нужно, – махнув рукой, сказал Гурке. – Труп – в морг, на экспертизу.
Был вечер. Заходящее солнце медленно тонуло в кронах деревьев, прорезая листву тысячами сверкающих нитей. Лягушачье лицо скульптуры в этом свете выглядело жутковато, устрашающе. Комиссар начал, осторожно ступая, обходить место, где лежала мёртвая девушка, разглядывая плитки дорожки, траву и кусты, особенно долго он стоял у изваяния.
– Мы там уже смотрели, – сказал ему один из молодых полицейских, но его тут же одёрнули более пожилые:
– Оставь комиссара в покое. Пусть смотрит.
– Кто-нибудь знает, что это за скульптура? – вернувшись к остальным, спросил Гурке.
– «Пришелец из космоса», – ответил тот же самый молодой полицейский. – Установлена два-три месяца назад, автор неизвестен...
Комиссар с интересом посмотрел на парня и спросил:
– Откуда у вас эти сведения?
– Читал в газете. Эта статуя стала местом паломничества молодёжи.
– Оно и заметно: везде окурки и трава потоптана.
– Пришёл представитель прессы, – доложили ему.
Гурке поморщился, но через мгновение его лицо преобразилось. Доброжелательно улыбаясь, он минуты две говорил с маленьким, худым корреспондентом местной газеты.
– Обнаружен труп. «Больше нам пока ничего не известно», —сказал он, давая понять журналисту, что пора прервать беседу.
– Я думаю, это был полный контакт, – торжествующе улыбаясь, произнёс маленький человек.
– Контакт? Какой контакт? – непонятливо мотнул головой комиссар и потребовал: – Писать не торопитесь, завтра позвоните мне после двенадцати.
– Простите, комиссар... Разрешите ещё один вопрос? Не могли бы вы мне сказать, какое впечатление произвела на вас статуя?
– Отвратительное, – буркнул Гурке. – Будь моя воля то... но это к делу не относится...
Корреспондент покачал головой и, сфотографировав жуткое изваяние в последних багряных лучах солнца, удалился.
Дав полицейским ещё несколько указаний, комиссар направился к стоянке автомобилей, где оставил свою служебную машину.
– Наконец–то вы пришли! – обрадованно воскликнул сидевший за рулём полицейский, включая в кабине свет. – Господину Шеру было очень плохо, его тошнило, и я, честно говоря, не знал, что делать: везти его в больницу или ждать вас.
– Мне уже значительно лучше, – пробормотал сидевший на заднем сиденье молодой человек. – А где Катрин, её отправили в больницу?
– Катрин умерла, – с нажимом на слово умерла, сказал Гурке.
– Как умерла? Не может быть! Всё это, как дурной сон...
– Расскажите мне всё подробно, – потребовал комиссар. – Где и когда вы с ней познакомились, почему оказались в парке?
Молодой человек вздохнул и отрешённо взглянул в тёмное окно.
– Я художник... С неделю назад я и ещё несколько моих друзей выставлялись в центральной части города. Не успели мы разместить в зале картины, как около моих работ остановилась девушка. Я с ней заговорил, так мы познакомились. С тех пор я видел Катрин Моор почти каждый день. Дело в том, что она скульптор и, естественно, у нас... много общих интересов. Но самое главное, она мне сильно нравилась... – голос молодого человека прервался. – Я не могу поверить, что она умерла... Сегодня около трёх часов дня Катрин позвонила мне и предложила вместе провести вечер. В семь часов мы встретились с ней в центре города, поужинали в ресторанчике, пошли прогуляться в парк. Она хотела показать мне одну статую. В парке было удивительно тихо, во время прогулки мы не встретили ни одного прохожего.
– Изваяние называется «Пришелец из космоса», – сказала она мне по дороге. – К скульптуре ходит молодёжь. Мне рассказывали, что ночью там иногда собираются ребята, которые курят гашиш. Этот «пришелец» становится культовой фигурой, но как раз это меня ужасает. Настоящее искусство не должно возбуждать низкие интересы и страсти.
– Кто автор этой работы? – спросил я.
– Это я скажу тебе потом, – смущённо улыбнулась она. – Ты сначала посмотри...
День клонился к закату. На деревьях, которые росли в небольшом отдалении от дорожки, выводили свои замысловатые трели птицы. И вот за поворотом показалась площадка, где на постаменте стояло изваяние; до него оставалось метров десять. Я всмотрелся в лицо «пришельца» и пробормотал:
– Отвратительно! Есть в этой скульптуре что-то гадкое, мерзкое!
Когда я говорил мне вдруг почудилось, что за нами кто-то пристально наблюдает. Я посмотрел по сторонам: никого. Только лёгкий ветерок шевелил чуть порыжевшую листву деревьев.
– Так я и думала, – произнесла Катрин и сделала ещё несколько шагов к фигуре. – Ну, что ж, тогда я завтра...
Договорить она не успела, неожиданно вокруг у основания статуи вспыхнул огонь, запахло чем-то едким и голос, который трудно назвать человеческим, произнёс:
– Вхожу в контакт... Вхожу в контакт...
Я громко чихнул (у меня аллергия на некоторые запахи), достал из кармана платок и поднёс его к носу. Когда я поднял глаза, то увидел, что Катрин лежит на дорожке, а изваяние сошло с постамента и движется к нам. Что было потом, я плохо помню... Кружились деревья, с небосвода на поляну стремительно падала летающая тарелка. Я, кажется, куда-то звонил по мобильному телефону, и со мной разговаривали инопланетяне.
– Рудольф, – обратившись к полицейскому, сказал Гурке, – поехали в больницу. – Затем, ободряюще улыбнувшись Константину, прибавил:
– Будет лучше, если сегодня вас хорошенько обследуют врачи.
Рудольф завёл машину, нажал на газ; полицейский «Опель» рванулся с места и, разрывая светом фар воцарившуюся в парке тьму, понёсся в город.
Через полчаса комиссару сообщили, что Катрин Моор и Константин Шер подверглись воздействию какого-то отравляющего и вызывающего галлюцинации газа, который в Германии не производится. Девушка умерла в результате отравления.
Ещё через час в кабинет старшего комиссара привезли из квартиры Катрин её дневник. Гурке полистал исписанную красивым ровным почерком толстую тетрадь и, отыскав заинтересовавшие его записи, принялся читать.
«6 октября. Сегодня около 11-и мне позвонил какой-то человек. Назваться он не пожелал, но говорил много хорошего о моем творчестве. Неужели то, что я делаю, кому-то так нравится? Я счастлива...
8 октября. Этот человек вновь позвонил. Мы с ним долго болтали об искусстве, литературе... Как много он знает! Но особенно его интересует космос и инопланетяне. Он хочет, чтобы я изготовила скульптуру по его эскизам, обещал заплатить за работу большие деньги. Неужели такое возможно? Правда, есть обстоятельства, которые меня немного смущают. Никто ничего не должен знать. Странно!
10 октября. Получила от него по почте ворох рисунков с подробными, отпечатанными на компьютере, инструкциями и деньги – половину моего гонорара. Посмотрела рисунки – то, что я должна изготовить, мне определённо не нравится. Нет, не нравится! Может, не делать? Не знаю...
11 октября. Начала работать, хочу скорее от этого избавиться. Этот неизвестный может быть спокоен: скульптуру я никому, ни за какие коврижки не покажу! Нет, никто не должен знать, что это «чудовище» – моя работа.
10 марта. В десять часов ко мне приехали двое рабочих и забрали завёрнутую в плотный материал скульптуру. Ругались, что нужно тащить такую тяжесть. Сегодня же я получила по почте остаток гонорара. Можно вздохнуть свободно. Больше я за такую работу не возьмусь. Нет, никогда в жизни!
15 апреля. О, Боже! Открыла утреннею газету, а там на первой полосе моё «чудовище». Скульптуру назвали «Космический пришелец», установили в парке, народ смотрит и восхищается. Скульптор не известен!!! Человек, заплативший за установку изваяния в парке, тоже пожелал остаться неизвестным.
30 мая. О «пришельце» постоянно пишут в нашей газете. Какая-то дикость: с этим «чудовищем» можно, оказывается, войти в мысленный контакт. Ездила на совещании, где присутствовали скульпторы, архитекторы и несколько журналистов. Высказалась о скульптуре в резко отрицательной форме. Вечером мне позвонил таинственный заказчик и потребовал, чтобы я продолжала хранить молчание. Предупредил, что за мной неусыпно следят, стоит мне проговориться – из космоса последует возмездие. Мне страшно. Откуда этот «человек» знает, что я выступала на совещании? Или он тоже там был?
30 июля. Сегодня особенный день: познакомилась с Константином. Он художник и я, кажется, влюблена...
5 августа. Опять была на совещании, попросила слова... Вечером опять позвонил незнакомец, сказал, что хочет со мной серьёзно поговорить. Наконец-то я его увижу. Я пойду к скульптуре с Константином, за полчаса до назначенного времени. Константин очень милый, он мне поможет...»
Комиссар закрыл тетрадь и наморщил лоб. Так он сидел минут пять, посматривая на тёмное окно. Ехать домой ему не хотелось; там его никто не ждал. Не спеша, он стянул галстук, снял пиджак, брюки, повесил одежду на плечики в шкаф, достал из него постельные принадлежности, улёгся на скрипучий диван, который стоял рядом с письменным столом и крепко уснул.
Наутро к нему в кабинет зашёл дежурный полицейский, Гурке уже снова сидел за столом и зевал.
– Я принёс вам свежие газеты, – сказал дежурный. – Чай скоро закипит, Рудольф тоже здесь, поехал в булочную...
– Спасибо, – довольно улыбаясь, пробормотал комиссар и начал просматривать прессу. Фотографию «пришельца» на первой полосе местной газеты он заметил сразу. Под фото жирным шрифтом был набран текст:
«Полный контакт
Невероятное случилось! Вчера вечером «Космический пришелец» вступил в полный контакт с двумя землянами. Нам ещё не известны все подробности, так как прибывшая в парк полиция помешала успешному завершению удивительного диалога. Господа, спешите в парк! Есть люди, которые хотят воспрепятствовать общению двух великих цивилизаций. «Космическому пришельцу» грозит опасность!
Меркурий Томас»
«Откуда он знает, что возле скульптуры находились двое?» – пронеслось в голове Гурке. Он возбуждённо привстал с места и, нажав на кнопку селекторной связи, приказал:
– Срочно направьте несколько полицейских со специальным снаряжением в парк, к скульптуре «Космического пришельца», без противогазов к ней не приближаться. Осмотрите близлежащую местность. Если обнаружите там корреспондента местной газеты Меркурия Томаса, немедленно доставьте его в полицейский участок. Этот район парка оцепите, к статуе никого не подпускайте.
Комиссар сел на место и, немного успокоившись, вновь связался с дежурным:
– Позвоните Рудольфу, скажите, что я буду в редакции газеты, пусть подъедет туда.
Гурке тщательно причесался, вышел из здания полиции и быстрым шагом пошёл по улице. Через пять минут он сидел в кабинете главного редактора и листал подшивки материалов, которые подготовил для газеты Меркурий Томас.
– Господин Томас работает у нас всего один год, – говорил ему поджарый, с сединой на висках редактор. – До этого он был заведующим лаборатории какого-то химического концерна. Знаете, как это бывает, человек получает образование, работает, а потом внезапно приходит к выводу, что занимался не тем, чем надо. Я им очень доволен, вот возьмите, к примеру, его последние материалы о «Космическом пришельце» – обыкновенная, рядовая скульптура, а какие сочные, из ряда вон выходящие репортажи!
– Жаль, что я не читал их раньше, – пробормотал комиссар. – В следующий раз буду умнее... В газете работает маньяк, а я узнаю об этом последним.
В кармане его пиджака настойчиво застрекотал мобильный телефон:
– Шеф, пять минут назад мы обнаружили господина Томаса с двумя тяжёлыми баллонами за спиной, магнитофоном в руке и в противогазе возле скульптуры. Увидев нас, он сбросил снаряжение, облил его какой-то жидкостью, и оно сгорело у нас на глазах. Сам Томас тут же на месте скончался.
– Ну вот, родилась ещё одна легенда... – с досадой произнёс Гурке, сунул аппарат в карман, тяжело поднялся со стула и, сердито посмотрев на редактора, добавил:
– Эта сегодняшняя передовица вам может дорого обойтись. Вчера, во время так называемого «контакта», погибла девушка, а что произошло бы сегодня...
Не договорив, он направился к выходу, увидев сидевшего в машине Рудольфа, устало улыбнулся и привычным движением забросил своё худое тело на пассажирское сиденье.
Прошло несколько дней. Все без исключения газеты страны сообщили о необычном происшествии в городе Н. Скульптуру решили убрать с постамента, но тут вдруг в местной газетёнке появилась новая фотография изваяния, и жители города с удивлением увидели, что «Космический пришелец» выглядит иначе, чем прежде: на лягушачьем лице появилась красивая, обаятельная улыбка.
Комиссар, заметив фотографию, рассмеялся и потянулся к телефону.
– Константин, признавайтесь, улыбка «пришельца» – это ваша работа?
– Нет, что вы, господин комиссар! Мне ничего неизвестно... Я любил Катрин, вы же знаете... Я так её любил...
– Она была бы довольна, – пробормотал Гурке. – Он так восхитительно улыбается...