Отрывок из Дневника. Дается с сокращениями
1941
26 августа. 8ч 40м. вечера.
И вот наступило 22 июня 1941г. – дата, несомненно, историческая. Утром я начал читать книгу Ленина, подаренную мне в школе и воспоминания М. Горького о Ленине, которые мне очень понравились. Потом лег: все еще нездоровилось. Помню, в 11/45 передавали лекцию акад. Келлера о дарвинизме ; в 12, как всегда, сели обедать. Когда обедали, после последних известий диктор объявил о выступлении Молотова. Папа сказал : « Неужели война с Германией ? »
Да ! В о й н а ! Об этом Молотов и объявил.
/.../ С этого момента вся жизнь в стране изменилась. С этого дня - светомаскировка, военное положение в нашей местности, жизнь новостями с фронта. Радиопередачи стали кончаться не в 12ч., как прежде, а в 11 максимум. Вскоре начались воздушные тревоги. А через полчаса буквально после выступления Молотова - везде очереди ! Это уже надо отнести на счет сознательности населения. Впрочем, сознание масс есть отображение экономических условий.[1]
23 июня - первый день всеобщей мобилизации. 22-го мне весь день до вечера все еще нездоровилось. У меня были Тамара К. и Соня К-ман. Я же ходил к Тоне С. Все обсуждали сенсацию, так поразившую нас всех.
23 чувствовал себя уже хорошо, копал в огороде (в этом году мы запасали). После обеда ко мне пришли Женя Г. и Тоня П. С Женей мы потом ходили на Ходынку, к Тоне С., на базар, на Ленинскую, а сначала в саду сидели разговаривали о войне, конечно, и еще я ему говорил о воспоминаниях Горького о Ленине.
В ночь с 23 на 24 была первая воздушная тревога, оказавшаяся учебной. /.../
20 сентября. Суббота. 12час. вечера.
/.../ С 1-го октября по Постановлению Государственного Комитета Обороны - Всеобщая Воинская учеба для мужчин от 16 до 50 лет. А мне уже 18. Да, уже... И опять к тому возвращаюсь. В 18 я точно не могу любить, а вот в 14 любил. Да, любил... Аллу. И сейчас как будто люблю. Неужто правда ? И к Тоне Холлер сначала чувство было такое чистое, прекрасное. Как сейчас помню - 3-го мая 38г., шел дождь, и впервые в жизни поцеловал : так нескладно прижался к ее щеке. А помню чувства какие горели во мне... горячие, нежные. (...) А все же я еще мальчик, хотя мне и 18 лет : многого не знаю. /.../
24 сентября. 24 часа.
Сейчас воздушная тревога. Все у нас спят. А я написал письма Вале Лапшину и Вите Г-шеву. Теперь хочу несколько слов написать в дневнике. Страна переживает тяжелое время. На-днях был сдан Киев /.../. Сейчас бьются под Ленинградом. Ленинград сдать невозможно. /.../ И что значат наши мелкие личные дела, не связанные с войной ? /.../
27 сентября.
Бои за Ленинград продолжаются. /.../ Если сделать обзор времени, прошедшего в войне с Германией, то вырисовываются следующие главнейшие даты, тесно связанной с нашей повседневной жизнью.
22 июня [2] Молотов в 12ч. 15мин. объявил по радио о начале войны. Весь образ жизни переменился. Немцы шли в наступление. 1 июля был образован государств. комитет обороны в составе : т.т. Сталин, Молотов, Ворошилов, Маленков, Берия.
3 июля в 6 час. 30 мин. утра выступил Сталин, который призвал наш народ к защите своего отечества, к организации тыла. А враг, видимо, занял уже Минск.
11 июля были назначены главнокомандующим фронтов т.т. Ворошилов, Тимошенко и Буденный. 12 июля в Москве было подписано советско-английское соглашение. 16 июля был вновь создан институт военных комиссаров в Красной армии. 20 июля Сталин занял пост и наркома Обороны. 22 июля начались налеты германской авиации на Москву.
В конце июля в Москву прибывал личный представитель Рузвельта г-н Гонкинс, которого принимали Сталин и Молотов. Было заключено советско-польское, а еще ранее и советско-чешское соглашения. 15 августа советское Информбюро сообщило, « что несколько дней назад наши войска оставили Смоленск. » К 15 были сданы Кировоград и Первомайск. К 18 - Николаев и Кривой Рог. К 19-му Ямбург (Кингиссеп - в честь имени одного революционера). К 22-му Гомель. Был сдан даже и Днепропетровск. С конца августа и до последних дней советское Информбюро сообщило, что идут бои на всем фронте ; героически обороняются Одесса, Киев и Ленинград, но 21 сентября было сообщено, что Киев пал. Но духом падать не надо - и я не падаю. Даже нисколько !
У меня почему-то твердая уверенность, что фашизм будет сломлен и уничтожен. /.../
2-ое октября 1941г.
/.../ А в середине августа Рузвельт и Черчиль имели свидание, после которого предложили созвать в СССР конференцию трех великих держав : СССР, Англии и США. Эта конференция и состоялась на днях, закончившись 1 октября (первый день работы - 29 сентября). Будем ждать ее результатов. Любопытно, что в конференции принимал участие и М.М. Литвинов, который сошел было с политической арены накануне договора с Германией в 1939г.
Сегодня мне пришла повестка на завтра в военкомат. Может быть, призовут в армию... У меня уж сейчас и настроение такое : как будто мне скоро уезжать. Завтрашний день покажет. /.../
4-ое октября. 12ч. 30мин.
Вчера я прошел призывную комиссию. Ну, порядок обычный. Результат - меня признали негодным к службе в РККА со снятием с воинского учета, документ о чем получу 6-го. Причина этого - мое зрение, острота зрения 0, оба глаза, а сила преломляемости -4D (прав.) и -3,5D (лев.) : подхожу под действие ст. « 114в » расписания болезней приказа №180. (...) Из военкомата пошел к Натусе в текстильный техникум, по дороге встретил, между прочим, Василия Владимировича - он, как узнал, говорит : « Иди или в энергетический или в горный или в геолого-разведочный. » /.../
15 октября. 11ч. 30мин. вечера.
Опасность, перед лицом которой мы все находимся, велика. Фашисты рвутся не только к нашему Ленинграду, но и к Москве, и не нашлось пока силы, которая их остановила бы. Как никогда еще чувствуем мы близость фронта. Информбюро чуть не каждый день сообщает о сдаче Красной Армией наших городов : 9-го - г. Орла, 13 - Брянск, 14 - Вязьму, сегодня - Мариуполь. Враг хочет захватить и Донбасс. Из Москвы продолжается, точнее возобновилась, эвакуация, начавшаяся еще летом. Ежедневно бывают налеты немецких бомбардировщиков на Москву и ее окрестности. Говорят, что бомбили Ногинск, Электросталь, Назарьево, Шатуру, Покров. Не так давно немцы пытались бомбить поезд по « гусляцкой » дороге (от Орехова до Воскресенска). Только Орехово спасается еще каким-то чудом. Говорят, что энский завод, имеющий оборонное всесоюзное значение или часть его эвакуируется и что из Москвы эвакуируются на Восток институты, в частности МГУ в г. Ташкент. В приволжских, как и азиатских городах, сейчас еще не ощущают так войны как здесь.
До сего времени мы учились в Учительском институте, как обычно, правда, последние два дня чувствовали неустойчивость, временность нашей учебы, и вот сегодня наш завуч и декан Пикус сообщил нам, что на-днях мы мобилизуемся на строительные работы оборонного значения. Завтра надо будет собраться, а там и ехать...
В начале этого месяца в Орехове узнали новость, что убит Валя Щепин. Я даже как-то не могу себе представить этого. А какой это был умный, славный парень, еще мальчик даже.
Вчера встретил на лавах[3] Екат. Ив. Кузнецову. Она ведь теперь работает в 8-ой школе. Она очень жалеет его. Он был секретарем нашей комсомольской организации в 6-ой школе. Кончил школу отличником. В меру скромный, развитый. После призыва, осенью 1940г., его еще долго не брали. Взяли лишь 8-го января 1941г. /.../. Кажется, что это было совсем недавно, а в то же время - сколько с тех пор воды утекло. Сколько погибло молодых жизней. /.../
Мама вчера пришла поздно с курсов медсестер, которые она вчера и окончила, сдав на отлично хирургию. Я встречал еще Натусю с дежурства. Потом пили чай и легли около часу. Я долго почему-то не мог заснуть, а в третьем часу была тревога.
Сейчас ненормально рано выпал снег и холодно, хотя еще не опала зелень в нашем саду.
24 октября. 11ч. 20м.
Никуда нас не отправили. 16/X утром по радио прозвучало очень тревожное сообщение : « Положение на западном фронте ухудшилось : немецкие войска прорвали нашу линию обороны. »
Нас уже отправлять не нужно было к Москве. Началась оборона подступов г. Москвы, которая продолжается и по сей день. Сегодня т. Лозовский сообщил, что часть правительства выехала в г. Куйбышев (Самару), хотя Государственный Комитет Обороны (Сталин, Молотов, Ворошилов, Маленков, Берия) - в Москве. Через Орехово проходят войска и в том и в другом направлениях. Государственный Комитет Обороны издал постановление об объявлении Москвы и прилегающих к ней районов на осадном положении. После 16-го несколько дней[4] некоторая часть населения была одержана паническим страхом.
Шестнадцатого же вечером папа, придя домой, сообщил, что их Ремесленное училище переводят в г. Горький, а затем в г. Барнаул работать. Сначала хотели до Горького... пешком, потом одумались - на поезде. Папа взял расчет. Сейчас он без работы. Может быть, устроится преподавать немецкий язык во 2-ой школе, в Орехове, где директором сейчас Ольга Павловна Алешина.
Многие устремились уехать из Орехова. Это могли же сделать те, у кого на это возможности.
Говорили, что останавливали уезжающие автомобили и находили в них... сахар, масло. Рабочие были очень возмущены этим. Да ! есть чем возмущаться ! Где же выходит идея у этих людей ? Опять выходит голый интерес, выгода. Это уж шкурничество, подлость, предательство. И в « Правде » была статья, направленная против подобного рода явлений.
Но с числа 18/X положение несколько стабилизировалось. 18/X вечером было выступление Ал. Толстого (которое я, к сожалению, не слушал), замечательное, вселяющее уверенность в победу. /.../
Нарушилась учеба в институте нашем. Московские преподаватели А.Н. Перепелкина (аналитика), И.Г. Соколов (алгебра), Лейкина (психология) перестали ездить. Числа 19/X уехал и Пикус. Совсем почти не подавал признаков жизни Учительский институт в течение времени с 16/X по 20/X, но сейчас немного наладились занятия, /.../ На занятия и сейчас ходят мало, чел. по 20 на факультете (а всего человек около 60).
/.../ Да, юность проходит, а особой радости я не вижу. Ну ! ладно. Надо ценить настоящее, а то мы хорошо думаем только о прошедшем и будущем. Вот хоть сейчас. Ведь в относительно благоприятных условиях живем. Есть хоть хлеб у нас, картошка ; правда, в этом году меньше обычного : спустил папа в подвал 28 мер (в прошлом году 40), а потребляем ее больше.
Ни на минуту не забываешь, что война. Вот сейчас - воздушная тревога. 2-ой уже раз за день. 1-ый раз была с 7 до 8 вечера.
31 октября. 11ч 30мин. вечера.
Через полчаса начнется ноябрь месяц.
Не хочется верить, но кажется, что он будет полон еще более бурными событиями. Недавно сдан « по стратегическим соображениям » г. Харьков, один из крупнейших городов страны с населением около миллиона человек. На Московском фронте бои идут на Можайском, Малоярославецком и в последнее время на Волокаламском и Тульском направлениях. Идут бои за Калинин. А на юге - за Донбасс, за Крым. А вот ленинградцы - молодцы ! Не пускают к своему городу. Но в общем положение очень и очень серьезное.
Скоро 24 годовщина Октябрьской революции. В первый раз я буду встречать ее в такой обстановке. Прежде - демонстрация, иллюминация, три выходных дня (7, 8 и 9), т.е. в общем праздник.
Если придут немцы, здесь оставаться нельзя. Нам вчетвером (папа, мама, Натуся, я) еще можно было бы скрыться куда-нибудь, а вот как быть с бабушкой. Ведь не оставишь ее одну. А она за последнее время (буквально за последние дни) стала плоха, еле ходит. Ей 80 лет. (Примечание от составителя сб., С.О. февраль 2020г, Париж: бабушка – это Александра Ивановна Поспелова /Данилова/, вдова доктора А.Н. Поспелова, который умер в Судогде в 1922г).
С самого начала войны ничего не слышно о Лёве. Он был на Украине, когда началась война ; в колхозе, наверно, т.к. только что кончил курсы комбайнеров (учился он в автомобильном техникуме в Одессе). Где он сейчас ? Под властью немцев на Украине ? Или у них в плену ? или ранен и лежит в госпитале ? или, быть может, убит ? Где истина ? /.../
Тоня Галкина уехала сейчас на Урал (она была около Рязани), дядя Володя и дядя Паня[5]- неизвестно где. Володя Любимцев, кажется, на фронте.
Л. К-ман мне сказала, что Т. М-ова с отцом и всей семьей эвакуируется в Ташкент. Она мне, между прочим, приснилась сегодня. А с Соней я так и не простился. Жаль... Может быть, и не увидимся больше.
4 ноября. (12ч 10 мин., т.е. 5 ноября).
Сейчас буду очень короток. Завтра уезжаем на трудовой фронт. Куда - неизвестно. Вероятно, недели на три. Собрался. Вещей набралось целый мешок : матрасник, валенки, смена белья, носки, вторые брюки, ведерко (котелок), кружка и некоторые мелкие вещи (бритва, зубная щетка, мыло и т.п.) Завтра в институт к 9 час. утра. Говорят, что продовольствия дадут на 5 дней сначала. /.../
В данный момент - настроение хорошее. Впереди опасности ? Да. Ну и что же. Вся жизнь - цепь опасностей, переходов через пропасти. Можно споткнуться и упасть в пропасть... Но это не значит, что надо бояться.
7 ноября 1941г.[6] 9 час. утра.
День 24-ой годовщины Октябрьской революции, которую совершили под руководством Владимира Ленина трудящиеся народы нашей страны.
... В июне 41г. началась война с Германией. Эта ожесточеннейшая война длится больше 4 месяцев. Одно хорошо - ни Москвы, ни Ленинграда немцам к юбилею нашей революции взять не удалось. Сейчас по радио транслируют парад на Красной площади.
11ч. 55мин. вечера.
Сегодня даже не было воздушной тревоги.
А антисоветские элементы еще до 7/XI сочинили под видом где-то будто бы сброшенных листовок : « Русские, 5-го идите в баню (в другом варианте : « Мойте пол »), 6-го месите тесто, а 7-го ищите места. » Но 7-ое прошло спокойно. Должен сказать, что у нас получилась отсрочка с мобилизацией на трудовой фронт. 5-го мы с папой утром к 9 пошли в институт. (Он ведь теперь работает в библиотеке Учительского института, а она помещается над зуевским автомобильным гаражем). Потом он ушел домой, а мы ждали в институте часов до 5. Я еще два раза приходил. Из нашего класса ехали В. Ф-кина и Т. Г-бева. Нам выдали 5 буханок хлеба, 200гр. масла, 200гр. сахара, 2кг. колбасы и 2 куска хлеба. Это добавилось к вещам, и мешок у меня получился тяжелый. В общем на платформе после некоторого ожидания нам сказали, что вагонов не хватает и велели приходить в институт без вещей 6-го в 12ч. Я был. Оглоблин (директор) сказал, что будут занятия.
13 ноября.
Начиная с 10-го, мы, т.е. студенты Учительского института, работаем за Ореховом около линии ж.д. не доходя км. 3 до Кабановского полустанка. Мы копаем противотанковые рвы. Работать трудновато, а сегодня наша бригада (физмат) начинала новый ров прямо на льду : так это почти невозможно. /.../ Вообще мы ходим к 8 часам и работаем до 5 часов вечера. Погода сейчас не ноябрьская. t° до -20° по С ! Это усугубляет трудности работы. Много приходится затрачивать энергии на преодоление холода. /.../
19 ноября. 7ч 35м. утра.
У меня и у всей нашей семьи - горе.
Я потерял свою бабушку, очень близкого мне человека (Александра Ивановна Поспелова /Данилова/. С.О.). Она умерла 17-го ноября вечером. Точно время я не заметил, примерно в 6ч. 10мин.
Я любил свою бабушку, а она любила меня. Да ! она любила меня. Когда я был маленьким, я, конечно, не осознавал ее любовь, принимал ее непосредственно. Повзрослел - осознал. На Муромцеве она гуляла со мной. Приехала сюда - она тоже гуляла со мной, выучила меня до школы читать, писать, считать на родном языке и даже по-немецки. Ведь я еще до 1 класса читал по-немецки с ней. Первые дни она провожала меня в школу (тогда по осени 31г. мы еще ходили в деревянную школу, где теперь мама работает). Потом в течение всей моей десятилетней учебы в школе она помогала мне, особенно по немецкому языку. Если бы я сам старался, я бы мог сейчас прилично изучить немецкий язык и познакомиться с французским. Читать по-французски мы с ней начали еще в августе 37г., и в этом году читали, только моя нерадивость. Она постоянно напоминала мне, чтобы я шел к дантистке, как говорила она, когда портились зубы. Она - уверен - волновалась за меня, когда я сдавал экзамены, когда куда уезжал или уходил надолго. Когда приходил с экзамена, всегда спрашивала : « Ну, благополучно ? » И я отвечал : « Да ».
Ей шел 81 год, но если бы не тяжелое время, какое мы переживаем сейчас, она пожила бы еще.
Спасибо тебе, моя дорогая бабушка, за все заботы ко мне. Прощай.
В 9час. мы будем ее хоронить, а сейчас 8час. Эти дни продолжаются непрерывные тревоги. Вот и сейчас - тревога.
30 ноября. 23ч 35м.
(...) По-прежнему работаем на рытье противотанковых рвов за Ореховом. (...)
Положение под Москвой остается грозным, т.к. немцы придвинулись к Москве близко : Клин, Наро-Фоминск, Можайск, /.../ Сталиногорск.
Сейчас такое время, что радости и горести личной жизни делаются мимолетней (думается, что в мирное время тяжесть потери близкого человека давила еще сильнее), но время идет медленно, т.к. каждый день буквально вымучивается. Ноябрь прибавил мне жизненного опыта.
31 декабря 1941г.
/.../ Канун нового, 1942 года. Стоят морозы, наши русские морозы. Новый год я буду встречать, как всегда, дома. Встретить нечем. Ни вина, ни закусок, ни сластей в магазинах давно нет. По карточкам и то норму полностью не выдают ; так в этом меце выдали крупу (пшеницу), сахару по 400гр. и только, а масло, мясо, рыбы не выдали. У нас сейчас есть еще картошка, а вот кончится, не знаю что есть будем. Надо ехать в деревню за картошкой. Но, несмотря ни на что, у меня сейчас настроение хорошее. Елка дома сейчас стоит наряженная. Как-нибудь да встретим Новый год.
Подбадривают - и здорово подбадривают - те события, которые происходят на фронте войны нашей армии с немецким фашизмом. Декабрь месяц изменил соотношение сил на фронте. Еще в конце ноября части генералов Лопатина, Ремизова и Харитонова разгромили немцев под Ростовом. Затем последовала победа ч.ч. ген. Мерецкова в Тихвине, занятие нашими войсками (ген. Костенко) г. Ельца. Но положение под Москвой оставалось серьезным. И вот 13-го декабря прогремело на весь мир сообщение советского Информбюро "О провале немецкого наступления на Москву." Сообщалось об освобождении подмосковных городов Рогачева, Михайлова, Епифаки, Истры, окружении Клина войсками генералов Рокоссовского, Белова, Кузнецова, Болдина и др. Вскоре был освобожден и Клин, а затем Калинин (Тверь).
Вот когда мы испытали чувство радости и гордости за нашу армию. Наступление продолжалось. Красная армия заняла ряд других небольших городов : Волоколамск, Алексин, на юго-западе Ливны, Ефремов, Лихвин, Тим. Под Ленинградом части ген. Федюнинского разбили Волховскую группу германских войск. Напряженным оставалось положение в Крыму. И сейчас идет героическая оборона Севастополя. Но сегодня в 6 час. сообщили, что наши войска и моряки заняли Керчь и Феодосию. Это крупная операция. Итак, немцы не только не наступают, но и отступают. Наша суровая русская зима способствует этому. /.../
Ну, одним словом, заканчивая жизнь в этом году, скажу, что в нем было много и хорошего и плохого, но плохого, пожалуй, больше, но именно благодаря этому плохому 1941г. войдет в историю России как знаменательный. В моей жизни события происходили в такой последовательности : сначала школьная интересная жизнь, встреча с Валей 2-го мая, /.../ выпускные экзамены, наше расставание друг с другом (школьных друзей), потом сообщение - война, в июле - тяжелая болезнь папы, моя работа в библиотеке, в сентябре - поступление в Учительский институт, в ноябре - смерть бабушки, близкого человека, работа на труд. фронте и, наконец, декабрь - м-ц начала побед Красной армии. Главное, что все во II пол. 1941 дышало войной. Все, все... Ну так пожелаю, чтобы окончилась эта война в 1942г. победоносно. Тогда уж отпразднуем победу ! Ух !
1942
22 февраля 1942г. 11ч. 30м. вечера.
/.../ А 19-го мы с папой и Катей, женой дяди Пани, (Катя – Екатерина Васильевна Галкина / в дев. Воронина/, дальняя родственница писателя Солоухина, жена Павла Аф. Галкина, прожила долгую жизнь, умерла в конце 1990гг.. – С.О.) ездили в ее дер. Аляпино (в 25км. от Ундол). Пришлось перенести массу лишений : мы попали под самые крещенские морозы, которые доходили более чем до -40° по С. Я боялся, как бы папа не простудился и не заболел, ведь он уже болел воспалением легких. Обошлось. Но он обморозил нос и палец. Нос зажил, а палец болит у него до сих пор. И меня несколько угнетает, что он больно реагирует на болезнь пальца. Угнетает потому, что раньше он был великим оптимистом и ни на что, как мне кажется, особенно больно не реагировал. Сейчас он работает опять в биб-ке Р/Ч №7, до 23/II по больничному листку не работает. Мама с 18/I взяла расчет в школе. Очень тяжело ей было работать с классом, плохая дисциплина.[7] Сейчас она не работает, и хорошо. Кормит нас кашами и супами из той ржи, которую мы привезли из деревни. Мы привезли 3 и 1/2 пуда ржи, 1/2 пуда головы телячьей и 2 кг. свинины по 80руб. за кг. Рожь мы исключительно меняли на вещи. Поездка эта кое-чему научила меня и, быть может, немного закалила даже. Увидел, услышал я и настроения крестьян, не особенно благоприятные для нас.
С 1-го февраля по 18-ое сдавали в институте экзамены за I семестр. Анализ, аналитическую геометрию, психологию я выдержал на "отлично", а физику на "хорошо". Во время экзаменов у нас в квартире был выключен свет, так что приходилось ходить занимать паркабинет или читальню. С 18-го по 23-ое у нас свободные дни /.../
Очень угнетали холода, стоявшие вплоть до началя февраля. Главное, на улице холодно и домой придешь - тоже самое. Дом у нас стал холодный : « состарился ». t° была до 2-3 градусов.[8] Теперь хорошо : и потеплее стало значительно, и свет включили с 20/II.
30 апреля. 22ч. 40мин.
Канун 1-го мая. Но праздник не чувствуется. Завтра учимся. Отметить нечем. Погода такая, какой, кажется, еще никогда не было накануне Первомая. t°=5° и слякоть. Вообще весна очень поздняя, весь март почти не таяло, но затем в середине апреля снег как-то незаметно изчез, большой полой воды, какую ожидали, не получилось, и были уже теплые дни, когда t° была 15°, подсохло, и вот совсем накануне мая опять захолодало, размокропогодилось. А мы уже выставили дома три окна. Но главное - не это, а другое - война, тяжелая жизнь, которая сложилась благодаря войне. А положение действительно неважное. Купить совершенно нечего. На рынке хлеб стоит 200руб. за буханку, кажется. Или же все : соль, табак, сахар, молоко - на хлеб. Иногда можно купить стакан соли - сейчас за 35 руб., кружку молока 25-35 руб. Летом 41г., когда война началась, мы еще жили хорошо. По карточкам выдавали, кроме хлеба, немного масла, крупы, мяса, сахара ; у нас запасы были очень маленькие : несколько кг. крупы, но были овощи. Осенью над нами нависла прямая угроза оккупации, но мы не голодали : у нас была картошка, и у людей что-то было, но вот угроза оккупации нашей полосы миновала, прогремел ряд радостных сообщений с фронта : Ростов, Тихвин, Москва, Керчь и Феодосия (которую опять потом сдали), Калуга, Можайск, Холм, Лозовая и - молчание... А над рабочими людьми нависла другая, не менее страшная угроза, угроза голода. Люди поехали в деревни ; сначала ездили в ближние за картошкой, потом радиус стал расширяться и к весне дошел до Воронежа, до Казани.[9]
Правда, к маю идут выдачи, но эти выдачи менее чем минимальны, и ими ограничиться нельзя. Сейчас приходится рассуждать так : хорошо что прожили апрель м-ц. Теперь предстоит - май и июнь, а там как-нибудь, может быть, будем комбинировать овощи с огорода. Только сторожить придется ! Сейчас уже двор разгородили : соединили с огородом и посадили морковь, свеклу, чеснок, редиску. Скорей бы тепло ! Насадили бы еще овощей, а главное, принялись бы за картошку. Тоже вскопать только что стоит. Может быть, кто-нибудь из нас поедет в деревню : на с/х работы. Там во всяком случае прокормишься, заработаешь, да еще, может быть, наменяешь на вещи и привезешь. Далеко я никуда не ездил. До половины марта ели - досыта ели - ту рожь, которую мы привезли с папой из катиной деревни. Потом мне пришлось еще в марте съездить в Петушки (привез около 1 п. муки, около 1/2 п. крупы), ездил уже в апреле в Сатино , в Каберево /.../ за картошкой, собирался потом в дальнюю поездку куда-нибудь к югу, но поехал... за Петушки и в 2 дня привез 3/4 пуда ржи и 1кг. свинины за 150 руб. /.../ Да ! вот так и живем. Мама не работает. Папа - по-прежнему в Р/уч. Он там столуется, сдаем ему все карточки. Но, конечно, это питание его обеспечить далеко не может. Мы, студенты, ходим в ту же столовую. В столовой обед отпускают с вырезкой талонов из продовольственных карточек. Даже бывает, только суп пшеничный или плюс каша пшеничная, а один раз в апреле была котлета мясная, один раз рыба...
Я не помню, чтобы мы раньше, т.е. до войны, когда-либо очень хорошо питались, но о еде я почти никогда не думал. Откуда-то все шло своим чередом, даже задумываться не приходилось. Ну да ладно - переживем мы это время.
24-го я проходил вновь медкомиссию, и меня вновь признали негодным по зрению. Думается, что скоро будут большие события. Если не в мае, так в июне. Сейчас обе стороны задерживает разлив рек, который скоро закончится. Надеюсь, что Англия все же откроет второй фронт в Европе против Германии,[10] но боюсь, как бы нам не пришлось иметь второго фронта против Японии или против Турции.
Нам до экзаменов остался какой-нибудь месяц с днями, а там, после экзаменов, наверно, поедем в деревню.
Учеба идет без особых приключений. Элементарную математику у нас теперь, со II семестра, преподает Назарьев, местная математическая звезда. /.../ По военному делу - Дмитрий Александрович Паскарь, старший лейтенант, участвовавший уже в войне, раненый /.../. Проходили с ним винтовку, гранаты, ходили один раз стрелять из мелкокалиберной. По многим предметам я записи несколько запустил, пропуская иногда лекции, так что придется выправлять. /.../
29 июня 1942 г.
Горе, которое я сейчас переживаю, неописуемо... Это такое горе, какого у меня в жизни еще не было. Два скупые раздирающие душу слова : у м е р л а м а м а. Что еще можно сказать! Никакие слова не в силах умалить страшный трагический смысл этих двух слов. Она болела с начала июня и умерла 25-го, когда меня не было дома, я уезжал за хлебом... Сегодня, в 12ч. хороним. Она умерла во 2-ой советской больнице, побыв там сутки. Хорошо бы это был сон, но это явь. Всю свою будущую жизнь, все счастье своей будущей послевоенной жизни я видел в том, чтобы осчастливить маму, сделать ее жизнь интересной и красивой. И вот... Да... Не думал я, что за 5 дней до того, как мне должно исполниться 19 лет, я потеряю свою маму. Мы мечтали с ней поехать на юг или жить в Москве или Ленинграде. Она очень любила Ленинград.
Ухожу хоронить. Когда приду, ее уже не будет здесь... /.../
16 ноября 1942г.
Тяжело на душе... То, что произошло в июне этого года, покрылось уже небольшим слоем новых впечатлений и переживаний, но не забылось. Да и можно ли забыть ? Бывают секунды, когда не веришь в то, что случилось и исчезло навсегда, как будто и не бывало. Я сейчас почувствовал потребность в дневнике настоящую, потому что не перед кем высказать свои сокровенные думы и чувства. Кажется, что теперь уже счастливым - счастливым совершенно - не буду никогда, но я люблю жизнь, люблю очень, очень. Но горе то в соединении с недовольством собой создает в душе взбудораженно-тихое состояние. Чего-то хочется, а точно не знаю чего. А в общем хочется одного - прожить жизнь так, чтобы остался какой-то след. Бесследно изчезать из жизни страшно не хочется.
Н е т !
31 декабря 1942г.
Вечер. Часов девять. Кончается 1942 год : самый проклятый год моей девятнадцатилетней жизни. Был 1937г., когда отняли от меня близкого мне дядю, в 1938г. умерла бабушка Анна[11], в 1939г. осенью - острый самоанализ, мука над вопросом о смысле жизни, в 1940г. умер очень близкий мне человек, мой дорогой учитель П.А. Троицкий, в 1941г. началась эта жестокая война, а 17 ноября умерла бабушка. И вот я могу сказать, что... 1938, 39, 40 годы - все же хорошие годы, особенно первые два, 1941 - тяжелый, нехороший год, но по сравнению с истекающим - ничего.
Всегда встреча Нового года связана у меня в жизни была с мамой. А теперь ее нет. Жутко.
Электрического света нет в квартире. Собираемся наверху у Кати Галкиной. Народу мало. Невесело. Будет чай и винегрет. Но решил все же быть дома - с родными и с радио, как всегда.
Прощай, старый проклятый год!
Здравствуй Новый, неведомый!
_________________________________________________
[1] Далее три строки стерто - С.О.
[2] Зачеркнуто : когда мы обедали.
[3] Лавы - подвесной мост. - С.О.
[4] Зачеркнуто: "пожалуй, большая"
[5] Дядя Володя – Вл Аф. Галкин, дядя Паня – Павел Аф. Галкин. В ГУЛАГе, но конкретно - неизвестно где. Тоня Галкина – дочь В.А. Галкина.- С.О.
[6] Дата подчеркнута двумя линиями. - С.О.
[7] Мать Г.П-ва Ольга Афанасьевна Поспелова, сестра Вл. Аф. Галкина, работала в этот период в школе для психически-отсталых детей. В.А. Галкин во время войны находился в гулаге.- С.О.
[8] А главное - о чем Автор Дневника не упоминает - не было дров. Лес был недалеко, но порубка каралась вплоть до тюремного заключения. Разве что шишки да хворост для растопки печи. В этот военный период печь « съела » стулья из карельской березы, ряд других деревянных приналежностей, а так же книги - в основном, по медицине, на французском и немецком яз. - С.О.
[9] Далее несколько строк стерто. - С.О.
[10] Да, к а к русские ждали этого Второго фронта, который был открыт только в 1944г. (см. об этом ниже). - С.О.
[11] Бабушка Г.П-ва, Анна Галкина, старообрядка, (как и ее муж, П.А. Галкин, бывший заведующим на фабриках Зимина, родственников знаменитых фабрикантов Морозовых), имела 14 детей, до взрослого состояния дожили четверо. Двое к указанному периоду оказались в Гулаге (см. выше - Владимир и Павел), дочь Вера, оставшись без средств к существованию после ареста мужа с шестерыми подростками-детьми, покончила с собой в 1934г.. Осталась Ольга, самая « сильная » и « терпеливая », мать Г.П-ва... которая недолго пережила свою мать и сестру и умерла в 1942г в возрасте 53 лет. - С.О.