НУ ПОЧЕМУ БЫВАЕТ ТАК…
Ну почему бывает так,
Ещё вчера душой едины
И каждый радует пустяк,
Без веской вроде бы причины.
И ты, как рыцарь, рядом с ней
Горд осознанием безбрежным,
Что в пору золотых аллей
Ты чувством преисполнен нежным...
И порознь, каждый час велик
Душа в молчании, несмела.
Букеты алые гвоздик
Ромашки ближе ей, что в белом.
Ещё вчера всё было так,
Ещё близки, но больше телом.
И ты, как тот герой из саг,
В судьбу её врывался смело.
Мечтая в ней взрастить любовь,
Наивен просто как мальчишка.
А вот она ушла из снов,
Тебя ей было видно слишком…
Ну почему бывает так,
Ещё вчера душой едины…
МАЛЬЧИШКА, ЧАСТО ГОВОРИЛИ…
Мальчишка, часто говорили,
Несносен, слышал он не раз.
Но женщины его любили,
Не только ради карих глаз...
За сладость неги предрассветной
Что опьяняла неспроста.
За поцелуй в уста заветный,
К сердцам, что открывал врата.
За нежность женщины любили,
За то, что всё, как в первый раз.
За то, что босыми бродили
По кромке моря в лунный час.
За зов мечты, за вдохновенье,
За лирики роскошный пыл.
За щедрость чувств, без сожаленья
За то, что просто в жизни был.
За то, что пылко романтичен,
И напрочь позабыл года.
За то, что дерзко неприличен
Взгляд неуёмный, как всегда...
За то, что с ним легко и просто,
Любую боль и грусть глуша
Любовь немаленького роста
Рождала тонкая душа...
Мальчишка, часто говорили.
Несносен, слышалось не раз.
А женщины его любили,
И ради карих его глаз...
НАШИ РОДИТЕЛИ…
Седой отец и старенькая мать,
Не оценить любовь их, меркнет слог.
Мы начинаем это понимать,
Переступив родительский порог.
Ступив на испытаний тяжкий путь,
А в спину светят мамины глаза,
Дороже всех святынь, не позабудь,
Любовь её, как чистая слеза.
И хорохорясь, всё, мол, по плечу
Вершины покоряя, оглянись,
Увидишь ты зажённую свечу,
В окне родном, где зарождалась жизнь...
И вглядываясь в ночь, там ждёт отец,
А в доме тишина, извечный друг.
Ты будешь для него всегда юнец,
Пусть рядом подрастает уже внук.
Не смог, иль не успел, не сосчитать
Несказанных признаний, горек долг
Седой отец и старенькая мать,
Истёртый, в ожидании, порог.
Навек запомни, юн ты или сед,
Родительской любви огонь нетлен.
Согреет он в минуту грозных бед,
Когда, в стенаньях, рвутся жилы вен…
Седой отец и старенькая мать -
Наш светоч, наши крылья за спиной.
Мы это начинаем понимать,
Лишь у погостов, в тишине немой...
***
Я за тебя ступить на плаху,
Без сожаления готов.
Сорвать последнюю рубаху,
И бросить, под ноги, без слов.
Шагнуть вослед, в кипящий пламень,
Не опуская головы.
Взвалить на плечи тягот камень.
Как были мудрецы правы
Любовь такая - дар, и мука,
И очищение, и грех!
О, как бесстыдны были руки,
В минуты сладостных утех!
Она нежна и многолика,
То ночь, которая без сна,
И страсть, ожившая до крика,
То одинока, как луна…
Немилость мира, априори,
Не значит ничего, без слов.
Ты у судьбы своей в фаворе,
Если познать сумел любовь…
Я за неё ступить на плаху,
Без сожаления готов.
Ведь в это миг, душа как птаха,
Парит средь неземных богов...
НЕБО НА ЛАДОНИ, ШАПКИ ГОР СЕДЫ…
Небо на ладони, шапки гор седы.
Вьётся змейкой речка, чище нет воды.
Девушка с кувшином, чёрные глаза
Гордые мужчины, янтарем лоза...
В яблонях долины, хоженой тропой
Кони с чёрной гривой, мчат на водопой.
Шёлковые нивы, в росах поутру,
Здесь детей с рожденья учат лишь добру...
Вековые скалы памятью полны,
На стене кинжалы с давней той войны.
Здесь народ адыгский издавна живёт,
За столом лишь старший голос подаёт…
Кружит в поднебесье беркут, взгляд востёр,
Как молитвы песни, а в груди костер.
Танец – отраженье жизни, без прикрас
Честь и уваженье, так живет Кавказ...
Горы - исполины, как века седы,
А в Лабе хрустальной чище нет воды.
Девушка с кувшином, чёрные глаза,
В виноградных бусах алая лоза...