ВОИН СВЕТА
Возьму чистый лист бумаги и нарисую на нем красивого волшебника, Воина Света. В нем столько силы – горы свернуть может, в нем столько оптимизма, что хватит на всех, в нем столько благородства, что никого не обойдет своей помощью и участием. Я мечтала о таком герое, и вот он у меня есть! Никому его не отдам, буду любить и беречь.
- Помогите! – закричали со страниц газет и с телеэкрана погибающие от рук завоевателей ни в чем не повинные люди. И мой герой ушел от меня защищать людей. Ведь он – Воин Света, это его долг.
Он вернулся без ноги. Зато живой. Зато с победой. Я сказала ему, что это не смертельно, что по-прежнему люблю его. И мой герой ринулся спасать людей после землетрясений, наводнений, вытаскивать из-под снега и каменных завалов, из горящих поездов и самолетов, даже со дна морского и из действующих вулканов. Вернулся без руки. Мне было больно, но я сказала, что горжусь им.
Сколько раз он помогал другим людям, сколько раз отдавал последнее, ничего не требуя взамен! И первым летел в своем инвалидном кресле на помощь слабым и больным. На то он и Воин Света!
Когда от него осталось только одно сердце, я поняла, что настоящий Воин Света – это не тот, кто молод, красив и силен. Это тот, кто выжжен своим светом дотла без надежды на собственное спасение.
Но ведь создала его – я. Я его люблю и дорожу им. Поэтому нарисую его снова! Пусть голова всегда будет на его плечах! Это так необходимо! Пусть плечи будут выносливыми, руки сильными, ноги крепкими! Я люблю тебя, Воин Света, но и ты люби себя. Хоть немного. Пожалуйста!
БЕЛЫЙ КЛОУН
Обычный ранний вечер. Центр города. Улицы пестрят летними нарядами. По тротуару нетвердой походкой идет стройная женщина. Словно по канату. Вот она мотнулась влево и чуть не сорвалась в бездну! Смертельный трюк! Прохожие шарахнулись в стороны. Нет, не сорвалась! Канат пока держит женщину. Жалостные взгляды - как липкие прикосновения, осуждающие - как плевки.
На женщине - дорогие белые брюки, хлопчатобумажная модная майка. На белой одежде, словно заплатки, пятна грязи. Щеки и лоб испачканы, тонкие черты лица обезображены пьяною бессмысленностью. Женщина похожа на Белого Клоуна. Кажется, будто мусор, застрявший в ее патлах, звенит клоунскими колокольчиками: дрянь-дрянь-дрянь...
Нет, не дрянь! Если белая женщина превратилась в Белого Клоуна и идет по канату над пропастью - значит, это кому-то нужно! Кому-то волосатому, крючконосому, сытому свежей жертвенной кровью!
Что, этот «кто-то» выглядит иначе? Увы, теперь не выгодно видеть сны разума!
Белая женщина - Белый клоун. Сколько их еще осталось - белых, не облитых помоями, не вывалянных в дерьме? И остались ли? Смотрите же, смотрите, Рыжие Клоуны! Белый Клоун выполняет опасный трюк!
Я верю: все будет хорошо! Белый Клоун закончит свое выступление, потом почистит белую одежду и снова станет женщиной. Женщиной в Белом!
КАК ЖАЛЬ!
Блестящий молодой человек вышел из сверкающей иномарки и стремительно идет по тротуару. Неожиданно он спотыкается и поворачивается на сто восемьдесят градусов.
- Здравствуй, Фонарик! - говорит ему еще не старая женщина, которую он чуть было не заметил. В руках женщина, словно королева, держит веером несколько упаковок с отечественными колготками.
- Здравствуйте, Лариса Леонидовна!
- Давненько тебя не видела. Почему в школу не заходишь? Не по дороге? Очень занят?
- Да... Да!
- Слышала, слышала, рада за тебя! Ничего, что я твою детскую кличку вспомнила? - женщина смеется. Лицо ее превращается в скомканный лист бумаги. - Купи жене колготки! Я, по знакомству, дешево продам!
Молодому человеку неловко, он пытается быстро распрощаться и сбежать.
- Знакомым своим скажи! - кричит женщина ему вслед. - Если что - звони в школу! Я все еще преподаю!
Через несколько метров молодой человек останавливается, присаживается на крыльцо блестящей фирмы.
- Надо же! - говорит он швейцару, услужливо распахнувшему для него дверь, - Педагог от Бога, отличник просвещения! Благодаря ей я школу с золотой медалью вытянул, институт закончил, бизнес свой раскрутил! Хотел, чтобы она когда-нибудь мною гордилась! Как жаль…
КРАСНОЕ И ЧЁРНОЕ
Бело вокруг, зима. Серые ряды маленького рынка с серыми лицами и серым товаром. Серая хромая собака ворует из открытых коробок сырую рыбу. И все. Будто других цветов в природе не существует.
И вдруг - красный цвет! Между рядами пульсирует Красная Боль! Женщину ломает, она пытается прощупать каждый шаг, чтобы не упасть. Трясутся ее руки, ноги, голова. Глаза наполнены пламенем страдания. Во рту - красное бормотание. На согнутой в локте руке трясется серая котомка. Женщина подходит к одной из серых торговок, пытается достать из своего кармана кошелек с деньгами. Ей трудно.
- Что вам? – спрашивает торговка, когда у нее лопается терпение. – Помочь?
- Мне бы рыбки, - просит Боль.
- Подешевле?
Женщина, справившись с кошельком, соглашается всем телом. Тогда торговка склоняется к той коробке, в которую только что сгребала обкусанную собакой рыбу.
- Хватит? – спрашивает, показывая наполненный целлофановый пакет. Товар взвешивает, отдает женщине. – Давай, денежки сама возьму... Не боишься, что обсчитаю?.. Правильно, чего тебе бояться, среди людей живешь!
Красная боль благодарит, дергается вдоль рядов дальше.
- Одна-одинешенька, – шепчутся люди. – Кому нужен больной человек? Здоровые-то никому не нужны! - И отводят глаза, отворачиваются, словно выключаются.
И вокруг уже нет ни серого, ни белого цветов. Есть только черный. И в центре этой тьмы, единственно живая, пылает, корчится в конвульсиях Красная Боль!
Чья это боль? Ваша или моя? Чужая? Чужая… Почему же мне так больно?
КРАЙНЯЯ
Во дворе детского сада – тишина, время тихого часа. Опустели веранды, качели, дремлет старый безымянный бюст на полуразрушенном кирпичном постаменте. Молчат деревья, комкая замерзшими пальцами последние золотые лоскутки разорванного наряда осени. Даже металлические детские горки не взвизгивают ржавыми плоскостями. Дают детям отдохнуть.
От калитки до калитки, через всю заповедную территорию, медленно идет пожилая женщина. Остановилась у зашторенных окон, послушала тишину, подняла с земли закоченевший от холода березовый листик... и вздрогнула! Несколько взрывов прогремели где-то совсем близко!
Ну вот, тихого часа как не бывало! Всполошились вороны, заскрипела оторванная рама металлического забора, захлопнулись форточки. На территорию детского сада нагрянули захватчики!
Опять! Опять все сначала! Кто на этот раз? Шведские фузилеры с цветными перьями на шляпах? Воины Батыя в островерхих, мохнатых шапках? Войска Наполеона в синих мундирах? Фашисты в касках? Кто?
Нет, это даже не инопланетяне. Воюют обыкновенные мальчишки в вязаных шапках-водолазках, в пухлых пуховиках и осенних ботинках на толстой подошве. Толкают, переворачивают все, что не вкопано в землю, крушат палками по стенам беседок. Рассыпают тучи черного порошка и потом топчут, топчут его по земле! Воздух снова и снова взбухает почти настоящими взрывами! Еще немного – мир превратится в хаос!
Мальчишки чувствуют себя настоящими мужчинами, на завоеванной ими территории не осталось ни одной живой души. Никого. Кроме старушки. Старушка не в счет.
Пожилая женщина, сгорбившись, проходит мимо захватчиков: в ее возрасте тяжко на все реагировать. Да и кто ее послушает? Открыла калитку, сделала шаг на улицу, помедлила...
И закричала. Закричала так, будто заплакала маленьким звонким колоколом! И мальчишки что-то поняли. Они, не сверкая злыми глазами, не сквернословя, собрались стайкой и исчезли в дыре забора.
- Что ты, старая, расшумелась? – спросили проходившие мимо подпившие вояки первой Мировой. – Не видишь? Ребятишки воробьев пугают!
- Если бы! – старушка вытерла ладонями слезы, набежавшие от напряжения на глаза. – Вон как набезобразничали!
- А тебе-то какое дело? Крайняя, что ли?
Женщина оглянулась, развела руками.
- Что ж, если больше некому, - значит, крайняя!
Все большие войны начинаются с маленькой тишины.
ТЕАТР КАРАБАСА
Плюшевое однообразие пыльных занавесов. Огромная сцена с оголенными подмышками кулис. Блеск мишуры и безвкусицы. Беззастенчивый ор любвеобильных динамиков. Свистяще-топающе-кричащий зрительный зал. В Театре Карабаса – конкурс красоты!
Вдруг – тишина! Тут же – фанфары и вереница красивых дорогих кукол. Участницы напоминают игрушечных женщин в вечерних платьях с корсетами, воланами, тонкими бретельками на худых атласных плечиках и спинках. Головы красавиц – произведения искусств из кудряшек, цветов, лент.
Шествуют кругами по сцене, двумя рядами через арочки-рамочки прямо на зрителя, заученно ставят ножки в третью позицию, игрушечно растопыривают ручки. На подоле у каждой куклы – бумажный порядковый номер.
Зал рукоплещет! В жюри – Сачки из местного Болота, спрятавшие глубину желудка под умильными улыбками. Первые ряды заняты генеральным директором фирмы и его пиявками. Дальше устроились обитатели поскромнее. В середине зала - погавкивают специально обученные Бульдоги под присмотром полицейских. Говорят, они – группа поддержки любимой куклы самого Карабаса! После представления бульдогов ждут вкусные косточки с праздничного стола.
Куклы по-взрослому кокетливы, не по-детски милы. Трогательно лгут самодельными стишками о собственных достоинствах. Удивительно, но они с самого рождения заботливы, хозяйственны, воспитаны! Умны, скромны, начитанны! Вежливы, благородны, сострадательны! Публика великодушна, она понимает, что все это для кукол совсем не обязательно!
- Ну, а это зачем? Головка, шейка, глазки? Жест, всплеск, вздох? Не по сценарию! Почему конкурсантке под номером один не объяснили, как себя вести?
Какое счастье иметь любую такую куклу! Пусть даже безголосую, но забавную. Пусть бездарную, но цыпочку. А если у нее нарядов столько, сколько у куклы Карабаса, то это предел мечтаний!
- Что, опять за свое? Ручка, ножка, спинка? Взмах, кружение, полет? Безобразие!
Зачем здесь эта выскочка? Разве она не знает, что заранее уже все решено? Ведь куклу директора Карабаса на руках носят четыре танцующих Тарзана! Кто может с ней соперничать? Все понимают, она – самая красивая кукла!
Нет, это невыносимо! Сколько можно аплодировать непрошеной грации?
- Ату ее, ату!
Ах, как непосредственны участницы в ответах на вопросы викторины! Как очаровательно они ловят отгадки из зрительного зала! Как находчиво ошибаются! Ничего другого и не требуется, ведь они – просто куклы!
Смешно демонстрировать свой интеллект в театре Карабаса! Конкурсантка под номером один здесь лишняя, она никому не нужна!
- Не нужна! Не нужна!
Как никому не нужно и настоящее искусство: удивительная живопись великих мастеров, живые скульптуры известных ваятелей, волшебная музыка знаменитых композиторов, настоящая поэзия!.. Что значит истинная красота в Театре Карабаса?!
Только маленькая, проигравшая конкурс участница под номером один, смотрит вам в глаза с печалью и еле заметной усмешкой взрослой Моны Лизы. Смотрит в глаза именно вам!
МОНОЛОГИ ШАРИКОВА
- Але! Шариков на проводе!.. Не на привязи, а на проводе! Кто это так шутит?! А-а-а! Хи-хи-хи. Ну, вы и шутник!.. Да, это моя фамилия… Я же вам говорил. Забыли?.. Нет, пока никому не звякал… Да позвоню, позвоню, это не проблема. А чего звонить-то? Андрея Петровича я вижу каждый день, мы с ним после работы общаемся. Римма Симоновна почти каждый вечер на моем диване одно место греет… Нет, дом у нее есть, а ко мне так, по-дружески заскакивает. Нет, живет она на другом конце города… Находит время, значит… Иногда за полночь от меня на такси уезжает… Я вызываю… А как же? Гостья ведь, куда денешься?.. Нет, жена не против. Пусть попробует пасть открыть!.. Да поговорю я, поговорю, зря сомневаетесь… Были бы вы простой какой, мы бы с вами не разговаривали… А зачем? Если я на вас трачу свое личное время,- значит, стоите того… Не знаем, так узнаем… Вы же не против познакомиться поближе?.. Ну, если надо будет, и помочь чем?.. Да хоть мне, хоть кому из «наших»?.. У меня, к вашему сведению, уже есть полгорода помощников, все в друзья навяливаются. А я – что? – в университетах не кончал, в аристократах не обтирался! Но цену себе чувствую, со всякой шелухой не дружу!.. Конкретно? Андрею Петровичу ваша личная помощь может понадобиться: ну, там, заграничный паспорт заменить, визу сделать… Сложно? Бросьте трепаться! Вам – и сложно?.. Зачем трубку бросили? Конечно, у меня есть ваш номер! Спросите, чего у меня только нет?.. Да, у меня везде связи…
Ты, коза, куда лезешь? Копыта свои убери! Ну, и что, что телефон служебный? Государству легче платить, чем мне… Успеешь! Ты это кому? Не знаешь, с кем связываешься?..
Зачем опять трубку бросили? Нет, это я не вам говорил!.. У вас – должность, авторитет, как можно?.. Да, я стараюсь со всеми попросту. Поэтому и уважают… Можете сами позвонить Андрею Петровичу… Тем более, у него завтра день рождения. Поздравите заодно… От такого знакомства только дурак откажется… Ну, как хотите! А мой вам совет: подумайте, хорошенько подумайте!.. Да, мы все можем! Сомневаетесь?.. Я еще вам звякну!..
Павел Гаврилыч? Звонил ваш знакомый, которому надо мать в больницу устроить… Конечно поможем, само собой! Чтоб Андрей Петрович - и не помог? Такой человек, такой человек! Сами знаете, какой!.. Так вот, у него завтра день рождения!.. Да, не забудьте, он будет очень рад! И вашему знакомому скажите, чтобы позвонил, поздравил, если матерью дорожит. Язык, чай, не отвалится, а Андрею Петровичу будет очень приятно!
- Андрей Петрович? Здравствуйте! Очень счастлив вас слышать… От радости даже шерсть дыбом!.. Так ведь три дня не виделись!.. Да, минуты считаю… Мне надо ехать?.. Когда?.. Как скажете… Отпустят! И не гавкнут!.. Да что там – начальство? Все сделают, как мне надо, на это у меня извилин хватит!.. Да, я готов не только руки лизать… Хорошо, что знаете! Может, свою машину пришлете, чтобы до вокзала меня доставить?.. Нет, груза никакого брать с собой не буду, зачем? Не на неделю еду… А так!.. Пусть смотрят, с кем имеют дело!.. Андрей Петрович, я чего звоню-то? Со мной по телефону связался тот хомяк, о котором я вам говорил… Очень, очень хочет с вами познакомиться, только стесняется… Я, конечно, ему сказал, что таких желающих много, что к такому большому человеку, как вы, вообще доступа нет!.. Просил, да… Чтобы не стеснялся, я ему сказал, что у вас завтра день рождения… Наврал, наврал! Зато теперь наверняка позвонит, поздравит!.. Я ему намекал, что вам его помощь может понадобиться!.. Куда денется?! Ему надо мать срочно в больницу устроить… Я Римму Симоновну уже месяц не вижу!.. Поможете?.. Золотая душа! Да и то, человек он нужный, но робкий… Ему еще сивый конь мозги вправит!.. Жду, как договорились!
Ты, гусыня, чего расселась? Не видишь, клиент ждет? Больная, что ли?.. Больная – других не заражай!.. Ты-то не знаешь, а мне твоя гнилая родословная со второго колена известна… Голова болит? Могу таблетку от головы продать за двадцать рублей. Как раз мне на пиццу… С чего это я должен людей уважать? Кто вы мне, родня?.. Все вы – нули, а я - Шариков!
ЛАВКА
До чего же хороша хозяйка лавки, хрупкая женщина с глазами непонятно как выжившей демоновской Тамары! На голове - модно окрашенные пряди волос, длинные пальцы гибки как щупальца осьминога. Полуопущенные веки с постоянно ускользающим взглядом, кроткая поза, движения мягкие, - фантастически обаятельна! Она и ее окружение из молоденьких девочек-бесенят с тугими кудряшками-пружинками, лукавыми искорками в глазах – дикий цветник, втиснутый в узкое пространство, напоминающее расщелину и названное «Лавка». Пышные головки, замысловатые заколки и браслетики, грудки дульками под нательными маечками поверх водолазок претенциозны и настойчивы в желании броситься в глаза и смутить.
Убогая дыра лавки, невероятно как, вместила изобилие сверкающей, струящейся, многоликой ткани, скользко оживающей в руках хозяйки. Завораживает! Если присмотреться к товару, - выбор такой же, как в других ателье и магазинах, но как подано! Клиенты, заметно, все больше из «бывших»: знают себе цену. Случайный посетитель, провалившийся сюда совсем из другого мира, совсем теряет голову, растворяется в непривычном для себя празднике!
Оказывается, в этом крохотном пространстве еще и шьют одежду? Надо же, какой приятный сюрприз! Конечно, конечно, беспокоиться не стоит: весь персонал - мастера высокого класса, все, что они делают - не «хухры-мухры»! А цены?
- Что ж, такие вот цены!
- Потому что не магазин, а лавка!
- Только из своей ткани! Такие правила!
- Не устраивает расцветка? Напрасно! Можно сшить так, что именно этот цвет подчеркнет индивидуальность заказчика!
- Например, такой фасон. Нравится?
- Хорошо, когда клиент полностью доверяет профессионалам!
- Хотите позвонить? Зачем? Вас известят!
Сколько внимания и участия через улыбки, ужимки, прикосновения всего обворожительного цветника! Сколько потрясающего аромат уважения к клиенту, который совсем, совсем не персона! Даже отмерянная сверх всякой меры за счет клиента ткань – такая мелочь! Даже обычный клочок бумаги вместо квитанции – такая ерунда! Даже перенесенная на конец месяца примерка – такой пустяк, когда впереди - праздник!..
- Как?! Клиент не уверен, что это его заказ?
- У клиента, наверное, плохая память?
- Все сделали, как он хотел!
- Клиенту следует быть осторожнее, изделие лопается на нем!
- К сожалению, это вина клиента!
- Пусть переделывают в ателье! У нас – лавка!
Куда, куда пропал нечаянный рай? Где милый, приветливый персонал? Узкое пространство кишит лающими змеями! Вон, конечно, вон! За дверью этой щели безопаснее!
За дверью? Действительно, дверь как дверь! Неужели, померещилось? Ну-ка, если снова заглянуть?.. Странно, внутри - все другое, и вывеска на стене: «Ателье мод»! Подобных заведений много! Получается, аномалия какая-то? Или, просто л- Авка?
СТРАСТНАЯ НЕДЕЛЯ
Середина апреля. Вербное воскресенье. Обкромсанный ветрами снег прячется в грязной прошлогодней траве. Земля напоминает помойку - столько на ней доказательств человеческого существования. Сколько бы плохого не творили люди земле нашей, матушке, - она, все равно, радуется! Радуется и надеется. Потому в воздухе весеннее блаженство и сияние весеннего солнца. А деревья обсыпаны новорожденными вербными каплями – сказка! Смотрите, любуйтесь и копите радость, а не боль: «Не здоровые нуждаются во враче, а больные» - по другому поводу сказано, а как верно!
Вербное воскресенье. Последние городские ворота в земной жизни Господа нашего. Последний город – его родной город. Абсолютное предвидение будущего и беззащитная маленькая надежда, чтобы за добро – добром. Очеловечится душа человеческая? Чья-то голая голова, по форме напоминающая каплю, щурится на солнце, растягивает рот в улыбке: хорошо, когда все впереди!
Страстная неделя. Так мало и так… тяжко. За что? Отец небесный, разве Сын твой виноват, что спрятал разящий меч и протянул навстречу людям руку помощи? За что? Ведь все, что было сделано – это от Бога. И все, что было сказано – тоже от него. Что же тут преступного? Или непонятного? Ведь не просил ничего взамен. Даже царства земного, как думали. Зачем оно ему? Говорил? – Да. Но только о том, чтобы вера царствовала в сердце каждом. Вера в Бога. В этом – все царство. И вся сила. Ведь нельзя «в лоб», как скоту. Нельзя жестокостью, жалко. Хотел, как лучше, по-другому не мог: «Милости хочу, а не жертвы».
Среда. Середина между жизнью и смертью. У человечества есть еще возможность изменить свое будущее: не понимаешь слов – суди по делам. И то, и другое у Него - едины. А земля уже полыхает на пригорках и впадинках огнем мать-мачехи, и накаляются коралловые ветви краснотала.
Предали? Так легче. Оболгали? Так проще. Издевались? Так веселее. Променяли? Так лучше. Кому?.. Пилат умыл руки. Толпа плюнула в вечность судом и приговором: «Один сеет, а другой жнет». Ответственность - на каждом нынешнем и грядущем? За вечный грех - вечное покаяние? Вечное искупление? «Всегда делайте другим то, что хотели бы получить от них». Распяли. На кресте. Крест – древний знак Зверя. Зверя-человека. Открестились!
На поляне тлеет трухлявый пень, ширятся черным круги гари, плавится хрупкая полоса между жизнью и смертью. «Хорошее дерево приносит хороший плод, а плохое дерево – плохой». Бедная голова, по форме напоминающая каплю! В ней – жажда смысла жизни и надежда на воскресение! Но Он – с нами, Он – в нас. Кто верит – тот родится заново. Ведь «…дух рождает дух» для земных дел-милостей. Люди, Христос Воскресе!
РАДОСТЬ НЕНАГЛЯДНАЯ
Душа после вечернего богослужения теплая, блаженная. Как и весенний мир вокруг. Стою на мосту и любуюсь: вот она, река жизни. Воды в реке темные, пасмурные, как и небо над головой. Сила в них необычайная, весенняя: еще продолжают будить, будоражить землицу с корешками, зернышками, будущей разновеликой живностью.
А земля уже во всю буйствует зеленью, притягивает запахами, завлекает красотой: брызгают светом яблони, набухает гроздьями сирень, хвалятся парашютиками клены. Жадные одуванчики раскрывают желтые клювы, полные солнечного пуха. Какой мир подарил нам Создатель!
У дальнего моста сияет новым куполом часовня Божьей Матери. Ее отражение в реке жизни так же правдоподобно, как и оригинал. Освящает светом воду. Благословляет. На Благо. Глядите, глядите, с каким доверием окружающий мир ласкается к человеку, дарит ему себя! Наполняйтесь этой Радостью Ненаглядной, не убейте, не украдите и не предайте ее.