***
Позабудьте наши имена.
Сохраните наши документы -
В них для вас описаны сполна
Этой экспедиции моменты.
Если мы погибнем, мы хотим,
Чтобы люди примирились с этим.
Потому, что риск необходим
На пути к любой мечте на свете.
Мы хотим, чтобы следом поднялись,
От ошибок наших оттолкнувшись,
Смельчаки в неведомую высь,
Словно рыбы первые на сушу.
***
Рыбак глядит на паука…
Паук похож на рыбака.
И, хоть в достатке рук и ног,
Он также нищ и одинок.
И тот, и тот – рабы узлов,
Бесславны их занятья.
В бессильной ярости улов
Им шлёт свои проклятья.
Вдвоём о тяжести тенёт
Мечтают на рассвете,
А после - каждый жизнь клянёт
И починяет сети.
За годом год, за нитью нить
Они в бессменной вахте.
Других легко перехитрить.
Себя – ума не хватит.
***
По низинам ещё притаился
В чёрной пене язык ледяной.
Но ему, сколько б он ни змеился,
Не управиться с этой весной.
Полыхнёт изумрудное пламя,
Зашумит над холодной землёй,
И дадут племена с племенами
Ей присягу единой семьёй.
Гордо встанут с колен огороды,
Задымят шашлыки и трава.
Одинокие наши народы
Подберут золотые слова.
Мы ещё от Некрасова знали,
Что настанет такая пора,
И терпели, боролись, страдали…
И терпели…. Но это вчера.
А сегодня, развеяв ненастье,
Одолев и войну, и суму,
К нам пришло искушение счастьем.
Неужели поддамся ему?
***
Занавес сморщился, тень ожила,
Страшно молчит оркестровая яма.
Над головой дирижёра игла
В нимбе торчит неестественно прямо.
Щёлкают по носу косточки счёт,
Учат, но только никак не научат.
Лава заката на город течёт,
Пепел клубами сбивается в тучи.
Молния плетью хлестнула в окно,
Громом озвучив последнюю цену.
Гибель Помпеи. Комедия. Но
Как мы из зала попали на сцену?
***
На заре, торжественно-крылатой,
Нас внесли ликующей толпой
Буруны в ворота переката
В бирюзовой лодке надувной.
Как в столице острова Буяна
На базаре главный скоморох –
В красной шапке, от веселья пьяный,
Нам с тобой плясал чертополох.
И шумел народ, и раздавалась,
И по главной улице текла
Гордая процессия, казалось,
Что вся жизнь лишь только нас ждала.
И весь путь, по облачным барханам,
Бронзовый от солнечных плетей,
Великан с ажурным опахалом
Следовал за нами словно тень.
Ластились кувшинки как ручные
И, до самых сумерек реки,
Провожали ласточки речные,
Вспыхивали белые платки.
А за что нам почести такие,
До сих пор не знаем, дураки.
***
На поиск лодки непришедшей
Послали люди вертолёт.
И день, казалось бы, прошедший,
Никак к финалу не придёт.
Никак не кончится качанье
Огня над пропастью во мгле,
Как жест извечного прощанья
Людей с надеждой на земле.
***
Нет, не усталость прижала к постели –
Море качает в стальной колыбели,
Рваные сны завязало узлом,
Ходит над нами всю ночь ходуном.
Всё тяжелей за обшивкою гулкой
Дышит, своей утомляясь прогулкой.
Волнами губ прижимаясь к виску,
Нет, не целует, а пробует вкус
И кипятит, и мешает, и солит
Как семена толстокожей фасоли
В чёрном котле от зари до зари.
Нет, не готово, ещё повари.
Нет. Не готово. Мы вовсе не спали.
Мы вместо снов эту бурю впитали:
Солью в углах раскрасневшихся глаз,
Пеной потерь на губах запеклась.
***
Спокойной ночи, красота.
Ты, как в упрёк мне, спать не хочешь,
Иль вовсе не умеешь спать,
Но всё равно, спокойной ночи.
Тебя не просто удивить,
Ты столько вынесла. И, всё же,
Пускай хотя бы в эту ночь
Тебя ничто не потревожит.
И не нарушит ровный ход
Богини вечной и несчастной
Ни ветер мусорный, ни шум
Семейной сцены безобразной.
Мои кошмары ждут меня.
Живи, чего угодно ради,
Ночным дозором обходя
Людьми разрушенное за день.
Из плена грубости слепой
Земля тебе навстречу выйдет,
И будешь ты сама собой,
Пока тебя никто не видит.
***
Родились щенки на стройке
за вагончиком-столовой,
из восьми осталось трое:
чёрный, рыжий и соловый.
После длительной разборки
отобрали самых бойких
и кормили на убой.
Будь я пёс, меня б едва ли
вместе с ними отобрали.
Повезло мне, жизнь, с тобой.
Каждый день щенкам за праздник,
лучше всех - Курбан-байрам.
Ох, и жирный был баран.
Ох, и дёргался, проказник.
Срок придёт, и всем придётся
ехать в свой родной кишлак,
может вспомнит кто питомцев:
где они теперь и как?
Дом растёт этаж в неделю.
Глядь, к весне - готовый дом.
Три дворняги (уж не те ли?)
сами смотрят: он – не он?
А на доме, словно ценник –
многозначный телефон.