***
А Женщина прекрасная, как жизнь,
Даёт советы мудрецам. Смеётся.
Её порывы мысли рвутся ввысь,
Где дом её с названьем ярким - Солнце.
Плотнее горькой терпкости вина
Гардина, за которой ей не спится.
Ведь ночь не для того ли нам дана,
Чтобы увидеть истинные лица?
Так вот в порывах ясности глубокой
Всё познаётся –
С болью, без неё ль…
Пусть женщина советует, смеётся,
Пусть дом её всегда сверкает солнцем,
А ночь любовь ей дарит, а не боль.
***
Слова, и тени птиц, и тени рыб…
Чужие, нерождённые проклятья…
Мои грехи. Моё паденье. Срыв…
За всё мы платим. Слышите – мы платим!
И не ропщите, не бегите прочь -
Примите всё в дрожащие ладони:
Настанет день, или, быть может, ночь -
Поймёте, как от счастья сердце стонет!
***
А там за поворотом гаснут вёрсты,
И пыль дорог становится туманом,
И небо от дождей холодных мёрзнет,
И веет ледовитым океаном…
Мгновение от временного среза -
То лишь частица наших пониманий
Того, что значит слово «экзегеза»*,
И более того – смысл выживаний.
_____________________________
*Экзегеза – истолкование, изложение древних библейских текстов, смысл которых затемнён.
***
Потихоньку с тобою пойдём по холмам бытия,
Крепко за руки взявшись, направимся к пристани счастья.
Две зари, две луны, две звезды, неба два – ты и я.
Но одно на двоих у нас сердце с тобою в запасе.
***
Мечты - словно тонкие линии
На теплых ладонях заката…
А судьбы – как хрупкие лилии…
А чувства – как волн перекаты…
И колются стрелы возмездия
За всё, что теряется в бренности.
И «благоухает» раффлезия,*
Как символ души, злой от бедности.
_________________
*Раффлезия – тропический цветок-паразит, имеющий характерный запах.
ЯКУТ
… А где-то за полярным кругом
Старик в ночи всё солнце ждал…
Он был всегда надёжным другом,
Он жизнь до самой сути знал.
Он щедрым был, как май на грозы,
На доброту, тепло, любовь.
Берёг для Дня Победы слёзы
И не кидал на ветер слов…
Он чтил всегда заветы предков,
На языке их говорил.
Без песни обходился редко,
И трубку крепкую курил.
В нём было всё, что есть в природе -
Стихии все в него влились.
Он молод был в сто лет от роду,
В нём жизнь кипела, просто жизнь!
В глазах его – озёр оконца,
В улыбке жил хомуса звук!
В его душе сверкало солнце
И освещало всё вокруг!
***
Апельсиновые листья
Да с коньячным ароматом
Самолётиками кружат
Над прохожими в аллеях.
Приземляются небыстро,
Но догнать их нам – куда там!..
И плывут в застывших лужах
Апельсиновые лодки…
У сидящих на скамейках –
Апельсиновые корки
На плечах и на коленях…
***
Законно льют дожди – теперь сентябрь…
Я мёрзну – не спасает кальвадос.
А солнце… Ну, приснилось бы хотя бы…
Во сне согреться – это парадокс.
Но нет и снов. Они замёрзли тоже.
Я по аллеям памяти брожу.
И отношусь к воспоминаньям строже
Ищу чего-то. И не нахожу.
Таинственно молчит под ливнем утро.
Не приглашает в новый день меня.
Но я иду – хоть это очень трудно
Иду дожди на белый снег менять.
***
Сладкий ноябрь
Струился легко карамелью.
В стиле пин-ап –
Мой косплей привлекает прохожих.
Я же прицелилась фото своим,
Как шрапнелью,
Чтобы тебя поразить,
Подорвать даже, может.
Магма души
Извергается медленно-густо
В этом моём ноябре –
Карамельном бродяге.
Что же сегодня рождается
Терпко и грустно?
Я предвкушаю любовь,
Как траву фитофаги…
***
Холодный сок и мокрые сандалии –
Картинка дня, уплывшего за горы…
А вечер абрикосово-сандаловый
Расцвёл в бокале пасмурного моря.
И благородство шали ранних сумерек
Иссиня-фиолетовых наплывов,
Как тучи, растащило мысли хмурые
И затянуло прошлого надрывы…
***
Море
цвета старого серебра…
Кот – шотландец окраски тигровой…
И я…
И моих ощущений игра.
Осень - мудрых безумствий пора
И горчинки шафранов махровых.
***
Когда не было нас на Земле по причине сна,
Все упорно шептали о тайне дневных часов.
И о том, что тебе не нужна моя рыжина.
И о том, что я точно не выдержу холодов.
Под ногами у нас были камни седых Времён.
Мы боялись спугнуть вереницу чудных примет.
Нами каждый кивок от Него был благославлён.
Мы придумали клуб для других: Одиноких. net.
Мы туманы ловили с тобой для своих шатров;
Мы питались молозевом белых шальных кобылиц.
Хорошо, что мы помним сказания тех ветров
С берегов, где осталось сияние наших лиц.
***
Краски любви…
А у меня есть в кладовке малиновый холст.
Кисти возьму и пойду, напишу на нём песню.
Будет мотивчик её до безумия прост,
Но уже завтра я стану, конечно, известной.
В жёлтых ботинках я… Вот загадаю тебя!
Жёлтый – счастливый, хотя ты всегда изменяешь…
Мне же об этом ленивые даже трубят!
Я им не верю, хотя и сама это знаю.
И фиолетовой ночью свою распахну тебе дверь.
Ты вдруг взойдешь на порог моей комнаты солнцем!
- Ну-ка, кровать мою мятного цвета примерь,
Может… О! Счастье! Она тебе впору придётся?...
***
Я неслась по холмам той картины зелёной
В платье цвета оранжевых жаб.
Небосвод как пирог бархатисто-слоёный
Выпускал на холмы душный жар.
Я, холмы, небосвод – под твоею рукою,
Липкой, как от тахинной халвы,
Оживали, и ты был прекрасно- спокоен.
И назвал ту картину «Холмы».
***
Клавиши гранатового цвета
На твоём рояле – вместо белых.
Музыка печального привета
Тонет в сердце тяжко-онемелом.
И бегут по небу волны ночи,
Тушат лепестки небесных маков.
И звучат гранатовые ноты
В новом дне, родившемся во мраке…
***
Кристи мой! Я дарю тебе пламенный, верный привет!
В сумасшедшем слиянии нитей дождя и прохожих,
Ты узнаешь меня – ты же знаешь, таких больше нет.
И вообще я давно на людей из дождя не похожа.
Я рисую тебя каждый день акварелями снов.
То ли хмурой, а то ли весёлой, а то ли задумчивой кистью.
Ты, я знаю на всё ради дружбы со мною готов,
Ну, а мне без тебя никогда, никуда, милый Кристи!
Для тебя я из стёклышек сделала «билеберду» -
Ты же любишь секреты, а я в них чуть-чуть разбираюсь.
Я в канавке в саду посадила большую звезду,
И оставила место ещё под одну где-то с краю.
Я купила билеты в 13-й славный вагон,
На двоих одно место – для счастья и этого хватит.
Для тебя моё сердце трепещет, как вечный огонь.
У меня для тебя есть особо любимое платье.
Кристи! Друг мой, привет от любви и надежды моих!
И от веры привет! Скоро встретимся на полустанке.
У меня все в корзинке судьбы – всё для нас, для двоих.
И нести ту корзинку, клянусь, Кристи, я не устану.
***
Там когда-то звёзды падали по утрам.
В поле ловил их в корзинку свою туман.
Ливень шагал потом по кривым дворам,
Радуясь, что превращает их в океан.
Там тишина первозданной была в ночи.
Таяло небо, как сливочный шарик грёз.
Помнишь, Крис, это? Скажи. А раз так – молчи.
Знаю твой хитрый на это на всё прогноз.
Крис, не сердись. Я о тайном люблю молчать.
Там наша тайна, прозрачная, как слеза.
Крепко хранит её рвущей тоски печать.
«Там всё по-прежнему…» - скажут твои глаза.
***
Я кота завела, и он спит со мной.
Я его твоим именем назвала.
Знаешь, Крис, одиноко всегда зимой,
Хоть она и светла опять, и бела.
У кота есть привычка шептать под нос.
Только я не пойму о чём он там?..
Знаешь, Крис, одиноко, когда мороз,
Хоть под пледом он вовсе не страшен нам.
Я и кот. Двое разных совсем ребят.
Но друг друга пока уважаем мы.
Знаешь, Крис, одиноко мне без тебя,
Хоть с котом не одна я среди зимы....
***
Знаешь, здесь как нигде на земле далеко до весны….
Я как прежде лечу до тебя сквозь пургу и туманы.
Мои сны о тебе, Крис, ещё до конца не ясны,
Но к какой-то разгадке они меня бешено тянут.
Город белых снегов дорог мне не своей красотой.
И не древностью улиц меня он безудержно манит:
Против ветра судьбы, запыхавшись, бегу за тобой!
И пока до тебя не дотронусь – бежать не устану!...
***
Я жду тебя, Крис, на краю небольшой земли.
Я знаю, я помню оттенок твоих шагов.
Я здесь, где метели всегда по утрам мели,
И где говорят глаза больше всяких слов.
Здесь Времени нет на обиды и на печаль-
И на расставания здесь его просто нет.
Оно предназначено только для лучших тайн.
И только для нас – в этом самом и весь секрет.
Луна здесь желтее других одиноких лун.
И ветер смелее – ведь это же край земли.
И я здесь – не я, а большой одинокий Ждун,
Отправивший в плавание все свои корабли....
***
Помнишь, Крис, ты меня напугать решил,
И ушёл, растворившись в ноябрьском грустном дне?
Всё исчезло… Вопрос: а, вообще, ты был?
Если был, то остался собою навек во мне.
Если нет – то всё правильно, без преград.
Оттого и размыты теперь ноты наших встреч.
Я придумала жизнь, а ноябрь не виноват,
Что он грустный – предзимний виновник людских невстреч…