Heinrich Heine (1797- 1856) Пожалуй, нет ни одного немецкого автора так высоко ценимого за границами Германии, как Генрих Гейне, насмешник, политик, лирик и вечный изгнанник. Мне думается, именно образ изгнанника и был ему ближе всего. Мои переводы стихотворений Гейне трудно сравнить с работами Вильгельма Левика, но всё же, хочу предложить их Вашему вниманию.
Марина РОЩИНА
Туман. Осенние грёзы
Волнами холодного тумана
Полнятся долины и холмы,
Облетают на ветру каштаны,
Сучья их, как призраки мрачны.
Лишь вдали, печально сиротливый,
Гордый кустик бережёт листву,
Не сдаётся ветру, машет гривой,
Стряхивает капли на траву.
С этой горькой осенью сроднилось
Сердце одинокого Певца,
В такт дождю стучит,
Забыть не в силах,
Холодность любимого лица.
Девица стояла у моря
Девица стояла у моря,
Глядела на яркий закат,
И тихие слёзы струились,
Туманили девичий взгляд.
Моя дорогая, поверьте,
Восход наступает всегда,
А солнце не ведает смерти,
Оно возвратится сюда.
Моей матери
Обычай мой – держать повыше голову,
Перечить каждому и дерзостно язвить.
И даже сам король, с его монаршим норовом,
Меня не смог бы с толку сбить.
Но, мама, милая, признаюсь Вам сердечно:
Как ни горжусь я мужеством своим,
При Вас я вновь ваш сын, малыш беспечный,
И вновь смущён и нежностью томим.
Ваш светлый взор, что так пытлив и ясен,
Душа – кристалл, не знающий изъяна,
Провидят всё, противиться не властен,
Я признаю ошибки без обмана.
Вас я покинул ради увлечений,
Хотел весь мир объять, увидеть свет.
Искал любви, тревог и приключений,
Но увидал, что и в помине нет
Любви нигде, куда бы ни стучался,
Какую б дверь я ни открыл ключом,
Повсюду на притворство натыкался,
На холод, ненависть, я знаю, что почём…
И, возвратясь, я понял, что напрасно
Искал святой любви в чужих сердцах.
Она жива и подлинно прекрасна
Лишь в сердце матери, в её родных глазах.
Возвращение домой
Печалью, тоской напоённый,
Хоть, май блещет в ярких одеждах,
Стою возле липы зелёной
У крепости древней, как прежде.
Внизу тихо плещется речка,
И мальчик на лодке удит.
Его беззаботно сердечко,
Он рыбам тихонько свистит.
Чуть дальше теснятся нестройно,
Невзрачны на вид и просты,
Трактиры, сады, маслобойни,
Луга и поля, и мосты.
Вон, - прачки бельё расправляют,
Резвятся в траве босиком.
И радугой брызги сверкают
Над мельничным колесом.
Близ серой старинной башни
Сторожевая будка видна.
Там бравый, плечистый парень
С ружьём на посту. Тишина.
От скуки он ловко играет
Своим ружьецом, целясь в дверь.
А я бы хотел, чтоб солдатик
Меня пристрелил теперь!
Я не забуду
Я не забуду, как тобой владел,
Твоей душою и прекрасным телом.
О, тела я б ещё хотел,
А душу отпусти порхать без дела!
Нам, право, хватит счастья на двоих.
Моей души возьми ты половину,
Я разорву её, как этот глупый стих,
Лишь для тебя, поверь, в аду не сгину!