Без литературной критики нет литературного процесса, потому что без неё неясно, в каком направлении движется литература, да и движется ли она куда-нибудь вообще. Это как «катание» на велосипедном тренажёре – педали крутишь, а никуда не едешь, стоишь на одном и том же месте. Вокруг – всё те же стены спортзала, пейзаж абсолютно не меняется – ни вехи за окном не мелькают, ни новые здания никуда не проплывают, ни заборы мимо не бегут… Вот так и литература без критики – нет никаких точек отсчёта, нет объектов сравнения, нет продолжения традиции. События литературного сюжета происходят как будто в невесомости, жизнь персонажей проецируется только сама на себя – нет ни отталкивания сегодняшней литературы от произведений классики, ни духа состязательности с литературой вчерашнего дня, ни прочных корней, ни мощных литературных опор. Без критики литература похожа на голую пустыню, по которой катятся, неизвестно куда, оторванные от своей почвы перекати-поле…
Если мы посмотрим на литературный процесс последних тридцати лет, то мы увидим, что критика этой поры практически ни разу не выходила за калитку своего узенького творческого участка – она обслуживала только свой собственный литературный огород, не обращая ни малейшего внимания на то, что делают соседи на своих грядках по соседству. Так – критики либерального направления обслуживают писателей исключительно своего либерального направления, а критики почвеннического направления – исключительно писателей почвеннического направления, при этом никто из них не утруждает себя анализом произведений друг друга. А если уж критик либерального крыла позволит себе затронуть своим пером кого-либо из круга писателей-патриотов, то сделает это не иначе как для того, чтобы покуражиться над своим соперником из патриотического союза, точно так же как и критик почвеннического стана – уж если обратит своё внимание на книгу либерального автора, то только для того, чтобы не пожалеть для него максимально негативных красок. Трудно представить себе хвалебную статью о романе Виктора Пелевина, Дмитрия Быкова, Владимира Сорокина или Людмилы Улицкой, написанную кем-либо из критиков Союза писателей России, а положительную рецензию на книгу Виктора Лихоносова, Владимира Личутина, Александра Проханова или Владимира Крупина увидеть вышедшей из-под пера кого-нибудь из критиков Союза писателей Москвы.
Из литературной критики последних лет почти бесследно ушли объективность и непредвзятость, а мастера критических перьев пишут свои статьи только для того, чтобы возвысить имена писателей своего личного круга перед соперниками из других творческих союзов. Так, например, уже много лет я слежу за поэтическим творчеством весьма интересного поэта наших дней – Евгения Эдуардовича Лесина, являющегося ответственным редактором литературного приложения к «Независимой газете» «НГ Ех libris», членом Союза писателей Москвы, Союза журналистов Москвы, Русского Пен-клуба, Московского городского отделения Союза писателей России, членом редколлегии литературно-художественного журнала «Юность» и одним из экспертов развития современной отечественной литературы. Время от времени из-под перьев либеральных писателей выходили и продолжают выходить небольшие положительные рецензии на его книги, но в Союзе писателей России, секретарём которого я уже четверть века являюсь, этого поэта в упор не замечают, хотя его уникальные и предельно откровенные со всех точек зрения стихи уже давно заслуживают не просто доброжелательных откликов, но ещё и серьёзного критического анализа. Потому что стихи Евгения Лесина – это щедрое поле для современной российской критики, весьма богатый полигон для исследователей нашей сегодняшней поэзии. И о стихах этого оригинального поэта чуть ли не с восторгом высказывались в прессе такие авторы, как Юрий Кувалдин, Сергей Каратов, Юлия Скрылёва, Елена Сафронова, Эмиль Сокольский, Сергей Алиханов, Владимир Соловьёв (это именно он сказал, что Евгений Лесин не просто держит руку на пульсе российского времени, но живо, страстно и философически реагирует на текущую жизнь Родины), а также ряд других писателей, принадлежащих к либеральному крылу нашей отечественной литературы. К сожалению, отзывались на стихи поэта Лесина критики в основном только либерального крыла, тогда как мои друзья-коллеги по Союзу писателей России на его творчество абсолютно не реагируют, и я, кажется, начинаю понимать, почему это происходит. Скорее всего, из-за того, что работая на таком высоком уровне литературы как поэзия, Евгений Эдуардович опирается на такой низкий уровень языка как нецензурный лексикон, то бишь – матерщина. А оперировать при разговоре о поэзии вульгарными матами кажется просто недопустимой грубостью, хотя эти маты мы слышим вокруг себя на протяжении всей нашей жизни. Да и литература тоже не избегала использования нецензурных слов в своих романах – вспомним хотя бы таких западных прозаиков как Маркиз де Сад с его перегруженными матерщиной романами «Жюстина, или Злоключения добродетели», «Философия в будуаре», «120 дней Содома, или Школа разврата» и целым рядом других, аналогичных им, произведений, или же – Генри Мюллер с книгами «Тропик Рака» и «Тропик Козерога», в которых царит такая же нецензурщина, как у де Сада. В таком же ключе работали и наши отечественные авторы Иван Барков с его «срамной одой» «Девичья игрушка» и приписываемой ему поэмой «Лука Мудищев», а также писатели наших дней Баян Ширянов с романом «Низший пилотаж», да ещё Юз Алешковский, Эдуард Лимонов, Сергей Шаргунов и другие сегодняшние поэты и прозаики. И это не считая того, что иногда матерными словами пользовались Александр Пушкин, Михаил Лермонтов, Николай Некрасов и другие наши классики.
В том, что Евгений Лесин – замечательный поэт, у меня нет ни малейших сомнений, так как для этого достаточно прочитать хотя бы парочку его поэтических строчек, таких, например, как: «Выйди. Подыши ещё немножко. / Вот и снег кружится над Москвой. / Город умывает, словно кошка / Белой лапой морду мостовой». Или таких, как: «Дождь прошёл, и дома́ умылись, / Словно новенькие рубли. / Одуванчики распустились, / Вишни-яблони зацвели».
Красота этих и подобных им строчек видна налицо, но вот только смогут ли мои друзья из патриотического Союза писателей России, истово ратующие в своём творчестве за нравственную чистоту в родной литературе, дать положительную оценку таким произведениям, как цитируемое ниже предельно дерзкое четверостишие Лесина? Я имею в виду вот эти строчки (да простят меня читатели): «Пускай поэт лежит в канаве, / Ты осуждать его не вправе. / Вся жизнь поэта – боль и мука, / А ты – г…но, м…дак и с…ка!»
Если это стихотворение ревнителям нравственной чистоты не понравится, то пусть они тогда почитают другие поэтические книги Лесина – скажем, такие, как сборник «В философском автозаке» или же его поэтические подборки в журналах «Дети Ра», «Юность», «Арион», «Вопросы литературы», «Знамя», «Октябрь», «Новый Берег», «День и Ночь», «Новая Юность», «Интерпоэзия», «Зинзивер» и ряде других изданий, где тоже опубликованы его отчаянные стихи. А также на любом из интернетовских сайтов, где они приводятся без всяких цензурных сокращений и правок, такие, к примеру, как эти:
«Время – холст, а Родина – мольберт? / Врёте, п…дарасы из пластмассы. / Родина для вас – окошко кассы / Или у куратора конверт».
Поэт Евгений Лесин – это один из тех немногих современных стихотворцев, который, умея блистательно обращаться с рифмами, ритмами и метафорами, не боится говорить в своих стихах о том, что происходит вокруг него в окружающей жизни и не стыдится употреблять в своём творчестве те слова, которые массово используются повсюду нашим российским народом. Вспомните – ведь на максимально неподцензурных частушках выросла практически вся наша высококультурная страна! Ну кто из нас не слышал (а то и сам иногда не пел!) такие четверостишия, как известный куплет: «Слева молот, справа серп – / Это наш советский герб. / Хочешь сей, а хочешь куй, / Всё равно получишь…» – и далее каждый из нас может самостоятельно подставить слово, которое завершает в рифму эту созданную народом частушку.
В тысяча девятьсот семидесятые – восьмидесятые годы я жил в легендарном шахтёрском Донбассе и работал на одной из угольных шахт, где тогда трудился Герой Социалистического Труда Анатолий Степанов. Каждый год на День Шахтёра к нам приезжала из Донецка известная тогда певица Тамара Миансарова и пела для нас свои знаменитые песни – «Чёрный кот», «Глаза на песке», «Кукла». Это наполняло жизнь нашего городка дыханием высокой культуры, но ни в коем случае не влияло на поведение шахтёров в угольном забое. Без матов под землёй было просто не обойтись. Когда по двухсотметровой лаве с шумом и грохотом движется тяжеленный, как танк, угледобывающий комбайн, врубающийся в пласт угля своими вращающимися клыкастыми шнеками, а под ним лязгает цепями по рештакам скребковый конвейер, то передавать по селектору в лаву какую-то вежливую информацию было бы просто бессмысленно, так как в этом рёве, гуле и грохоте никто ничего не поймёт и не услышит. Тут нужно только проорать во всю глотку в селектор, чтобы тебя бригадир понял: «Семёныч, ё… твою мать! Порожняк, б…дь, кончается!..» – вот тогда тебя тут же услышат в лаве и на твой зов отзовутся.
Мои стихи начали рано печатать в районных газетах, поэтому матерщина, с которой я сроднился в шахте, осталась за бортом моей поэзии, а вот для Евгения Лесина нецензурная лексика стала такой же привычной, как маты для рядовых шахтёров. При этом читатели его стихов должны понимать, что он не то, чтобы умышленно бравирует нецензурной матерщиной, а просто правдиво описывает окружающую его реальную жизнь, наполненную самыми привычными для этой жизни словами. Для рядовых людей его стихи кажутся составленными из самых что ни на есть обыденных слов, которые не надо специально выдумывать, так как они каждый день витают над ними, как чириканье воробьёв на деревьях, лай собак во дворах или дыхание весеннего ветра. Объясняя журналистам присутствие матерных слов в своих произведениях, писатель Эдуард Лимонов говорил, что героями его книг «были люди в стеснённых обстоятельствах, которые находились на дне жизни. И поэтому они изъяснялись не языком профессоров, а так, как говорит весь народ». Вот и Евгений Лесин, описывая дни окружающей его жизни, пользуется теми же словами, которыми разговаривает сам народ:
«Каждой девочке хочется стать / Проституткою или моделью. / Чтоб гордиться родною панелью / И порадовать старую мать… // Ветер ходит внутри парусов. / Хорошо украинским учёным. / Да, мне нравились девушки в чёрном, / Но теперь я люблю – без трусов».
В одной из своих критических работ ростовский литературовед Эмиль Сокольский говорит, что «Лесин пишет, как дышит. Он мыслит стихами. Стихотворная речь для него органична, она – его потребность, его способ постижения окружающего мира, его, в конце концов, стиль жизни».
Всё, чего ни коснётся Евгений Лесин, то есть жизни во всех её проявлениях, становится поэзией, – пишет другой известный писатель и издатель журнала «Наша улица» – Юрий Кувалдин. – Переживания, размышления, наблюдения, ощущения, фантазии, просто мимолётные настроения, – говорит он, – словно бы уже готовые стихи. Лесин – как антенна, улавливающая колебания внешнего мира и преобразующая их в ритмы и рифмы. И далее он добавляет, что Лесин – это человек простой, который «говорит стихами». И что характерно, добавлю я – он говорит исключительно правду, ту самую правду, которую прекрасно видят все, но стараются делать вид, что её как бы не существует:
«Никому нигде не больно. / Потому что, господа, / Население довольно / Результатами труда. // В телевизоре свобода, / Изобилие и мир. / Бодрый опиум народа / Заполняет весь эфир. // В телевизоре зарплата, / В телевизоре еда. / Неподкупный танк Армата / Побеждает, как всегда. // Враг не дремлет специально, / Хочет гадить, п…дарас. / А у нас тут всё нормально / И устраивает нас. // Здесь никто ничем не болен, / Мы в успехи влюблены. / Кто-то чем-то недоволен? / Так валите из страны…»
Несмотря на посверкивающие среди приличных слов, как бриллианты среди мусора, нецензурные выражения, стихи Евгения Лесина цепляют душу читателя не столько дерзостью его литературного языка, сколько смелостью его мыслей по адресу нашей власти, а также наших депутатов и олигархов. И здесь, в отличие от большей части всех поэтов-либералов и поэтов-патриотов, выступающих исключительно на стороне своего политического круга, поэт-Лесин без малейших колебаний наносит свои поэтические и гражданские удары по всем, чья деятельность направлена не на пользу стране и народу. Иногда мне кажется, что его стихам было бы более уместно печататься не столько в таких журналах как «Арион» и «Знамя», где публикуются его стихи, а сколько в прохановской газете «Завтра». Понятно, когда Лесин раздаёт пинки в адрес не близкого ему политического круга и говорит при этом: «Я не люблю квасной патриотизм, / Без водки всё уныло, серо, хмуро. / По улицам лютует феминизм, / Цитируя косого Эпикура», а то и ещё более прямо высказывается о деятелях этого политического крыла (то бишь – патриотических деятелей): «А у них бабла без счёта, / Заграничные счета. / Патриоты из болота / И другая сволота. // Все танцуют до упаду, / И воюют там и тут: / То кикиморы за правду, / То разбойники за труд». Но ведь не меньше тумаков отвешивает он и друзьям своего же политического стана, находя для них не менее едкие украшения, чем для политиков-почвенников: «Либералы-уроды / Просвещают народ. / Горько плачут народы: / Нам не нужно свобод. // Либерального гада / Не нужны куличи. / Просвещать нас не надо, / Нам нужны палачи…»
Творчество Евгения Лесина оказывается одинаково обидным как для патриотов, так и для либералов, но он пишет вовсе не для того, чтобы ублажить своими стихами представителей какого-нибудь одного политического стана, а чтобы высветить для всего народа ту единственную правду, которая важнее идеологии любой политической партии. «Одно меня подкосило, / Даже меня, либерала, / Зачем ты, моя Россия, / Такой Америкой стала?..» – пишет он, глядя на всё происходящее в нашей стране. Вот, что терзает душу настоящего поэта, жжёт её нестерпимее, чем высыпанные ему за пазуху жаркие угли костра! Уподобиться Соединённым Штатам Америки – это как раз и значит, стереть с лица земли нашу неповторимую Россию, чего не понимают те, кто кричит о своей любви к ней, проживая за три тысячи вёрст от Родины: «Семья и работа, сплошные заботы, / Никак не улажу и не разберусь. / Живут за границей загранпатриоты / И хвалят прекрасную матушку-Русь. // Эксперты расскажут про квоты и льготы, / Про то, что соседи друг друга едят… / Живут за границей загранпатриоты / И как-то не очень стремятся назад».
При этом сам поэт живёт в России, в его любимой Москве, в любви и верности к которым он признаётся перед всем миром, говоря: «Я присягал Советскому Союзу и больше никому не присягал...» – и он действительно, не изменяя данной однажды присяге, остаётся верным своему слову и своей музе.
Говоря о его поэтическом творчестве, нельзя не отметить тот факт, что у него практически нет стихотворений пустых, не содержащих информации о реальной жизни граждан нашего Отечества. Казалось бы – какое дело автору ёрнических матерщинных стихов до положения рядовых жителей России, ему бы выплеснуть на бумагу побольше скабрезных гадостей, посмаковать высказываний о его любимой водочке, а он только и делает, что вскрывает своими дерзкими строчками проблемы нашей бедной Родины:
«Не осталось рюмочных, не осталось булочных, / Только чебуречные, только шаурма. / Мимо строек уличных или переулочных / Не пройти бомжатинке больше задарма. // И собака лаяла, и зарплата таяла. / Не свисти, полиция, набегут менты. / То ли оппозиция власть родную хаяла, / То ли мне обидное говорила ты. // На слова обидные, на плевки ковидные / Отвечал я взглядами полными тоски. / Продавали Родину господа солидные. / Наркоманы нюхали рваные носки…»
Ни в коей степени не относя себя к стану патриотов-почвенников, Евгений Лесин во много раз откровеннее, чем авторы газет «Завтра» или «Советская Россия», высказывает в стихах своё предельно честное отношение к нынешней власти России, которая при всех её плюсах нередко заслуживает нескрываемой укоризны со стороны народа. И он это прямолинейно высказывает в своих грубоватых, но максимально правдивых поэтических строчках: «Власти опять жируют. / А у людей раздоры. / Слышите: маршируют / Бодрые мародёры…» Да он и сам прекраснейше видит, как его с одинаковой брезгливостью отталкивают от себя представители всех политических лагерей: «Давно уже захвачен пьедестал. / И всё распределяется по квотам. / Мне говорят: подохни, либерал. / А либералы гонят к патриотам». Но истинно любящие русскую поэзию читатели не могут не осознавать того, что Лесин бьётся своими стихами не столько за себя, сколько за свою растаскиваемую торгашами и чиновниками всех мастей нашу несчастную Родину. Вот о чём он кричит в своих строчках к народу, стремясь быть услышанным его любимой Москвой, превращённой за постперестроечные годы в кормушку для торгующих родным Отечеством. Это о них поэт говорит, не скрывая своего неуважения к ним: «Построили гады жильё для жулья. / И всякая сволочь рулит здесь и правит. / Мой маленький город, столица моя, / Держись, пока силы тебя не оставят…»
Вот так и сама поэзия говорит каждому из нас: «Держись, пока силы тебя не оставят». И пока она нам это говорит, пока мы это слышим – мы держимся.
Каждое стихотворение, каждая строфа, каждая строчка Евгения Лесина говорит о тревожной и даже в чём-то опасной жизни в России, которую уже второй год подряд заливает не хуже весеннего половодья пандемия коронавируса. Из-за этого мы уже привыкли ходить в масках, скрывая свои лица от встречных, ходим в перчатках, как преступники, боясь оставлять свои отпечатки, однако всего этого оказывается недостаточно. И поэт нас с беспокойством предупреждает: «Не кашляйте в автобусе. Не то / На вас посмотрят, словно на иуду. / Кто с ужасом, кто с ненавистью, кто / С желанием – прикончить за простуду. // А также не чихайте. Если вы / Хоть чем-нибудь похожи на китайца / Наденьте маску в область головы, / Костюм наденьте – мартовского зайца. // Болеть сейчас, товарищи, нельзя. / Носите нож, хотя бы и консервный. / Не кашляйте в автобусе, друзья, / Уж больно пассажир сегодня нервный».
Стихи Евгения Лесина невероятно актуальны, по сути дела – это мгновенная реакция поэта на происходящие вокруг него события. Предельно честные отклики на ту жизнь, которая омывает душу поэта, как река омывает один из своих обрывистых берегов, отчаянно бьются в уши и души слушателей и читателей, пытаясь пробудить в них увядающую совесть. Такое себе позволяет далеко не каждый из пишущих, для многих из них представляется гораздо более удобным прятаться за вычурными и замысловатыми метафорами, слагая свои как бы глубокие стихи ни о чём. А вот у Лесина – каждое стихотворение написано для нас и про нас, причём не то, чтобы с понтом, а с самой что ни на есть настоящей человеческой болью. «Стою, как голый, вместо бани / Попавший в модный магазин. / Галдят о чём-то россияне, / А русский – только я один», – пишет он, не задумываясь над тем, чем это может однажды отразиться на его собственной судьбе. Ну а я готов без малейших сомнений пожать этому предельно честному и смелому поэту его руку-труженицу – ту, которая написала все процитированные мною в этой статье его замечательные стихи. Хотя всё же и посоветовал бы Евгению время от времени очищать его тексты от откровенно засоряющих их нецензурных выражений. Всё-таки мы находимся не в у́гольной шахте…