ИЗ ОКНА ВАГОНА
Над безмерностью русской души не гадай.
Сядь в вагон — и Россию вблизи повидай.
Поезжай мимо дол, мимо сёл, мимо круч.
Русский поезд — к загадке Отечества ключ.
Как учили святые — дух мирен стяжай.
Никого не вини. Сядь в вагон — и езжай.
Пусть летят, как оковы, в рассветную рань —
Балаково, Быково, Калуга, Рязань.
Пусть мелькнёт берег Волги, Оби, Иртыша...
Ты здесь не был — откуда ж их помнит душа?
На минутной стоянке — на землю шагни,
будто вновь погружаясь в минувшие дни.
Ты не жил здесь. Но помнишь перрон и вокзал...
Это — Родина. Ты её сразу узнал.
И открылось в тот миг, хоть не задан вопрос,
что пульс крови — сродни перестуку колёс.
И что поезд, бегущий вдоль далей и дней —
это символ ярчайшей из русских идей.
В чём разгадка её — ты над тем не гадай,
сядь в вагон — и Россию вблизи повидай...
РАЗМЫШЛЕНИЯ НА ЖЕЛЕЗНОЙ ДОРОГЕ
Горький воздух, тревожные птицы,
осень, Родина в быстром окне.
В коридоре грустит проводница
(эх, такая бы — обо мне!..)
Поезд мчится сквозь чёрное поле,
сквозь леса, где кричит вороньё.
Сколько жизни вокруг!.. (Сколько — боли
за весёлым фасадом её.)
Оглянусь на случайные лица
и — как «Слово» прочту о полку
с криком птиц и с тоской проводницы
на её (лишь расцветшем) веку.
Что же светит нам в далях туманных?
Нет ответа, незримы концы.
Только ложечки пляшут в стаканах,
словно троек лихих бубенцы...
В ПОЕЗДЕ
Зима. Что делать мне в вагоне? Я встречаю
проводника, несущего мне чаю,
словами: «Мы опаздываем?.. Нет?..
И не найдётся ль свеженьких газет,
чтоб, в новостях пошарив хорошенько,
узнать, что стало с Юлей Тимошенко,
не взорван ли иракцами Багдад,
и что в Москве — дожди иль снегопад?..»
А за окном — застывшим кинокадром —
висит орёл над степью, как кокарда;
спаял ледок речные берега;
и во всю ширь — снега, снега, снега…
Вот зимний дуб — без листьев, как бесполый, —
стоит один среди равнины голый.
Вот у окна — лежит моя страна,
вся до краёв сиянием полна…
А я сижу — то ем, а то скучаю,
то, влив в себя стакан крутого чаю,
гляжу в окно, где вот уж много дней
мелькает профиль Родины моей.
Куда я мчу? Куда мой путь струится?
Кому я нужен где-то там, в столице,
где нынче сплошь — лишь банки, казино,
и жизнь мелькает кадрами кино,
сварганенного, словно в Голливуде?..
Гляжу вокруг — кругом простые люди:
смеются дети, дремлют старики
(советских строек передовики).
Вагон летит через поля и чащи
моих Мордовий и моих Чуваший,
моих Удмуртий в снежной пелене.
Душа грустит, душа в тоске томится.
— Эй, проводник! (А лучше — проводница.)
Налей-ка снова, что ли, чаю мне…
Россия! Русь! Я всю тебя приемлю —
пусть грусть моя тебя не отпугнёт.
Такое небо и такую землю
ну где ещё моя душа найдёт?
Я век готов через леса и горы,
через тоски томленье, день за днём
лететь, лететь через твои просторы
и пить твой свет, дрожащий за окном.
Уйди, тоска! Хоть даль и не знакома,
но это — Русь. И я тут всюду — дома…
ПОЛУСТАНКИ
Как я люблю вас, дальних ж. д.
патриархальные полустанки!
Домики, листьев осенних желтей...
Вы — как мустанги.
Что вам кварталов столичных стада,
сбитые в кучи у телеэкранов?
Даль рассекая, летят поезда,
в воздухе свистнув арканом.
Кто ты, мелькнувшая возле столба
в платьице неосторожном?
Мне повстречаться с тобой — не судьба,
нет остановки.
В тамбуре, «приму» куря, я прильну
взглядом к окошку...
Поздно! Лишь, вдаль убегая, мелькнут
дворик, колодец, пятнистая кошка
да на пригорке, где посветлей,
всласть упиваясь свободою летнею,
носятся с визгами по земле
дети с замурзанными коленками...
...Я себя — сам к мельтешенью обрёк,
жизнь раздробив на метаний осколки.
Что ж теперь сетовать на оброк?
Нет остановки.
Скорым судьба через век просквозит.
Что там мелькнуло в сторонке?
Хоть на минутку бы притормозить!
Нет остановки.
Нет... Мы и сами минутны в окне
жизни — как те, безымянные, станции.
Брошу с обочины строчек букет —
кто-то
дотянется?..
ТАМОЖНЯ
Ночью поезд вдруг натянется,
будто кто-то крикнет: «Стоп!» —
и в окне предстанет станция
под названьем «Конотоп».
И хохлацкие таможники
шумно ввалятся в вагон,
как отпетые безбожники,
прерывая сладкий сон.
Каблучками звонко топая,
заглянёт в купе одна —
точно ведьма конотопская,
черноброва и стройна.
«Признавайтесь, — скажет, — мальчики,
что таите от меня?..» —
и потрёт о пальчик пальчиком,
будто денежки слюня.
И уйдёт, виляя бёдрами,
всех мужчин в купе сковав,
будто найденные доллары,
мой покой конфисковав...
ТЕЛЕГРАММА С ДОРОГИ
ДУША ЗАНЕМЕЛА
НАДЕЖДА УСТАЛА
ХРАНИ ВАС СУДЬБА ОТ НОЧЕЙ НА ВОКЗАЛАХ
КРИВЫЕ ДОЖДИНКИ ПЛЫВУТ ПО СТЕКЛУ
СОСЕДИ ХРАПЯТ
И УХОДЯТ ВО МГЛУ
ЧУЖИХ ПОЕЗДОВ ОСВЕЩЁННЫЕ ОКНА
ХРАНИ ВАС СУДЬБА ОТ ПУСТОЙ И ДАЛЁКОЙ
ДОРОГИ БЕЗ ДЕНЕГ И ЦЕЛИ В ДУШЕ
ОТ БЫВШИХ ДРУЗЕЙ ВАС НЕ ЖДУЩИХ УЖЕ
ОТ ОБЩИХ ВАГОНОВ БУФЕТНОГО ЧАЯ
СЛУЧАЙНЫХ УШИБОВ И СВЯЗЕЙ СЛУЧАЙНЫХ
ОТ РУХНУВШЕЙ С НЕБА ЗАВЕТНОЙ ЗВЕЗДЫ
ПРОСТУДЫ И СКУКИ С КОТОРОЙ НА ТЫ
ОТ ЕЖЕМИНУТНЫХ ТЫЧКОВ И ПОБОЕВ
ОТ СЛЁЗ НАД ЧУЖОЙ ВАМ КАК БУДТО СУДЬБОЮ
ОТ ЖИЗНИ ДЫШАЩЕЙ В ЛИЦО КАК ГОРНИЛО
ХРАНИ ВАС СУДЬБА
КАК МЕНЯ
НЕ ХРАНИЛА