Эх, друзья, когда вам выпало счастье провести почти неделю в Грузии, то от одних мыслей об этом сердце уже начинает биться чаще. Ну, а если, ваш закадычный друг пригласил вас на свадьбу своей дочери, то от предвкушения встреч и эмоций… и говорить нечего!
Каждый из нас хранит в сердце образ гостеприимного, галантного, весёлого, щедрого, поющего грузина. Представляете, что такое побывать у этого человека на родине?! Примерно с такими мыслями я летел в Тбилиси. Мой друг Илья не был грузином, но его сердце в сердечности не уступало ни одному грузину, а его жена, Дариджан происходила из известного грузинского княжеского рода. Как бы то ни было, с небольшим чемоданчиком в руках я прошёл весьма условный паспортный контроль и вышел в зал, заполненный встречающими с улыбками на устах и табличками в руках. Моей фамилии на табличках не оказалось. Какое-то недоразумение, подумал я. Может, машина попала в «пробку»?.. Спокойно ещё раз прошёлся вдоль ряда табличек и обнаружил высокого невозмутимого мужчину в строгом тёмном костюме и галстуке, державшего в руке плакат, на котором крупными буквами было написано одно слово: «МИМИНО». Я убедительно стукнул кулаком себя в грудь и воскликнул: «Это я - Мимино! Окружающие обратили на нас внимание, отдельные - с нескрываемым любопытством. Один высокий представительный грузин подошёл ко мне и проговорил удивлённо: «Дорогой, у нас уже есть один Мимино, это Буба Кикабидзе! А вы, кто?». Пришлось объяснить, что я - автор сценария второй части фильма «Мимино - полёт продолжается». Мужчина удовлетворёно принял информацию, пожал мне руку и проговорил: «Желаю удачи, пусть летит!». Так, я попал в Грузию. Машину мне любезно предоставил продюсер будущего фильма Зураб Чигогидзе, но о делах по фильму - чуть ниже.
Вечером мы пошли гулять с друзьями по узким улочкам старого Тбилиси в районе площади Вахтанга Горгасала. Первые этажи трёх-четырёхэтажных домов были заняты небольшими кафе, магазинчиками, где можно купить сувенир или выпить грузинского вина. Гигантские столетние платаны своими кронами закрывали небо. Воздух был напоен особым ароматом, ну, а наши души ликовали. В Тбилиси исторически жили десятки национальностей и мирно сосуществовали представители ведущих религий мира. Только в районе улицы Константина Леселидзе, где мы остановились, можно было увидеть армянскую церковь, синагогу, мечеть и грузинские монастыри.
Неожиданно к нам с приглашением обратилось несколько молодых парней. Их предложение было настолько убедительным, что мы не смогли отказать и вошли в полуподвал, сложенный из красного кирпича. Это был зал для дегустации вин. Стены его оказались сплошь заставлены бутылками, кувшинами из керамики, посудой, на стенах висело старинное оружие. Свет по-особому создавал иллюзию того, что мы попали в Грузию периода царицы Тамары. Молодые люди угощали нас из серебряных чаш разными сортами вин. Начали с саперави, затем выпили обладающее особым ароматом киндзмараули, мукузани. Вдруг кто-то укоризненно сказал: «Что же это, мы, друзья, пьём без тостов!» Но не успели гости и хозяева поднять бокалы за первый тост, как в зал вошла компания солидных мужчин. Один из них оказался родным дядей молодого человека, пригласившего нас в гости. Мгновенно оценив ситуацию, дядя воскликнул: «Вах, такая компания гуляет и без нас!..»
В тот вечер было выпито много вина и спета ни одна известная песня. Мы поднимали бокалы, в первую очередь, за дружбу между Россией и Грузией. На прощанье, гостеприимные хозяева, угостили нас чачей - более крепким, но не менее благородным напитком.
На следующий день, ранним утром мы завтракали на открытой веранде «Шарден» - отеля, расположенного на улице Константина Леселидзе. После вчерашней дегустации вин мир у меня перед глазами переливался радужными красками. Настроение было благодушным. Перед нами во всей древней красе, подёрнутый дымкой, раскинулся древний Тбилиси. Я бы назвал его памятником под открытым небом, ровесником древнего Рима. С обеих сторон Куры на крутых холмах возвышались замки грузинских царей. В том числе - замок-крепость Нарикала, который называют сердцем Тбилиси. Туристы из разных стран заполнили улицы, а между тем, город жил своей жизнью. Не успели мы выпить по стакану гранатового сока, как нам предложили спуститься вниз. Вскоре мы уже мчались в автомобиле в древний монастырь на венчание дочери нашего друга по старой Военно-Грузинской дороге - добирались до Мцхеты.
Помните у Михаила Лермонтова в его поэме «Мцыри» есть строки:
Там, где сливаются, шумят,
Обнявшись будто две сестры,
Струи Арагви и Куры,
Был монастырь…
Так вот, Михаил Лермонтов ничего не придумал. Видимо, в задумчивости сидя у развалин монастыря Мцхеты, он смотрел с высоты птичьего полёта и видел образ героя, олицетворявший свободную Грузию. Там внизу, в долине сегодня действует другой монастырь, окружённый стенами. В это место, овеянное легенда, мы и приехали. Монастырь построен в шестом веке. Говорят, царица Тамара неоднократно останавливалась в нём, оставляя бесценные дары. Известно, что Шота Руставели написал в его келье несколько глав своего бессмертного произведения «Витязь в тигровой шкуре». Прах плеяды грузинских царей покоится сегодня под сводами этого гигантского сооружения, где тихо, прохладно и дым столетий запечатлён в росписях и фресках героев и святых.
Мы наслаждались легендами, героическими историями этих мест, как вдруг всё пришло в движение: появилась невеста с женихом. Они были прекрасны, как может быть прекрасно юность в минуту ликования и полного счастья. Их глаза светились каким-то космическим светом. Молодые люди были одеты в национальные костюмы. Под аплодисменты и музыку жених и невеста проследовали в открытые двери храма. Мы - родственники и друзья - шли за влюблёнными тесной группой. Вот и минута торжества - венцы покрыли головы новобрачных, и гулко раздалось под сводами: «Перед Богом и людьми объявляю вас мужем и женой…»
А какое было продолжение в Тбилиси, на берегу Куры, в ресторане «Мельница». Несколько национальных ансамблей зажигательными танцами и пением буквально заворожили присутствующих. Неожиданно на огромную лужайку, покрытую ковром зелени, вышли молодожены. Они исполнили лезгинку. В этом танце соколом кружился молодой муж, показывая всем, что он сумеет защитить свою жену от любых невзгод, а юная девушка словно говорила всем: «Я буду любить своего суженного, пока жива». И, конечно, были нескончаемые тосты от друзей и родственников. Один тост мне особенно понравился. Это был музыкальный подарок нашего друга и одноклассника из Москвы, который с глубоким чувством исполнил песню «Тбилиси». Так мы наслаждались общением и атмосферой большого семейного торжества.
В отель вернулись глубокой ночью. Переполненный впечатлениями, я не смог заснуть и поднялся на террасу подышать свежим воздухом. Он был наполнен прохладой, звоном цикад, а звёзды были так близко, что, казалось, их можно достать рукой. Словно кто-то щедро рассыпал по тёмному бархату неба миллиарды светящихся кристаллов хрусталя. Они не одно тысячелетие светили над Тбилиси и дарили свое сияние всем, кто хотел любви и мира. Мне показалось, что сам Святой Георгий мчался по поднебесью на своём сверкающем скакуне, поражая копьём врагов Грузии и всего христианского мира. А из-под копыт его скакуна сыпались искры…
До обеда следующего дня у меня было свободное время, и я решил посетить пантеон самых известных и почитаемых людей в Грузии. За пять лари словоохотливый молодой грузин под песни Михаила Шуфутинского вёз меня по узким заросшим улицам старого Тбилиси. Проезжая мимо старинного здания, он сказал:
— В этом доме жили Владимир Маяковский и Булат Окуджава.
Видя, на моём лице недоумение, водитель добавил:
— На разных этажах, конечно.
Я попросил поставить песню из репертуара Булата Окуджавы и до конца маршрута слушал песню «Виноградную косточку в землю зарою...» в исполнении Вахтанга Кикабидзе, наслаждаясь его особой манерой исполнения и уникальным тембром голоса.
Затем я не спеша шёл по дорожке, вымощенной камнем. Крутой подъём закончился двумя террасами, утопающими в зелени, где-то внизу раскинулся древний город. Как оказалось, на нижней террасе, под сводом пещеры покоится прах Александра Грибоедова и его жены Нино Чавчавадзе. Их романтическая история стала символом любви с первого взгляда, верности супружескому долгу. Как муж и жена, они прожили под одной крышей чуть больше месяца. Не раз приходили к этой пещере, которую по, приданию вырыл, Давид Гариджийский, пили воду из родника, что кстати, бьёт и сегодня. Именно в этом месте, а оно располагает, Александр Грибоедов прочитал Нино своё стихотворение, на основе которого родился написанный им знаменитый романс.
Вход в склеп был закрыт решёткой. Я уж собрался идти дальше, как меня остановил пожилой интеллигентного вида мужчина, который представился смотрителем пантеона. Его доброжелательность и открытость меня не поразили, эти качества были свойственны все жителям Тбилиси, с коими я встречался за несколько дней моего пребывания в Грузии. Мы разговорились, и он предложил провести для меня экскурсию по всему пантеону. Я согласился. Для начала он открыл двери склепа Грибоедовых. Надгробие могилы Александра Грибоедова прямоугольной формы оказалось сделаным из мрамора. На нём установлен полутораметровый бронзовый крест. Основание креста обнимает обнажёнными руками скульптура юной девушки, стоящей на коленях. На лицевой стороне надгробия - выполненный в классическом стиле и закреплённый в овале бронзовый барельеф профиля Грибоедова, ниже его фамилия, имя, отчество, даты рождения и смерти (1795-1829). На боковой грани надгробия выбиты слова: «Ум и дела твои бессмертны в памяти русской, но для чего пережила тебя любовь моя!». На лицевой стороне надгробия жены поэта отлито в бронзе её имя: «Нина Грибоедова», даты (1812-1857) и фамильный герб.
Был будний день. Стояла звенящая тишина. Вокруг не было ни одного туриста. Мы поднялись на вторую площадку, где находится храм Давида Гариджийского. Прежде чем обойти весь пантеон, смотритель предложил мне помыть руки в холодном ключе и выпить воды. Я так и сделал. Мне показалось, будто каждая моя клеточка, каждый мускул обрели свежую энергию. Смотритель сидел рядом, смотрел на меня взглядом философа и, когда я напился воды, спросил:
- Ну, как?
- Кажется, я сейчас взлечу, - ответил я.
- Представляете, вот так со всеми! Особенно действует на тех, кто не может зачать ребёнка и на беременных женщин.
«Ну, это не обо мне, - подумал я, - у меня детей трое».
Мы шли неспеша под сенью кипарисов. Я слушал и слушал истории о великих поэтах, писателях, творцах Грузии, о её истории.
- Вот, обратите внимание, - сказал мой проводник, - под этим простым камнем покоится прах матери Иосифа Сталина. В 1937 году, известно, Сталин не присутствовал на её похоронах, а приехал через неделю, объяснив, что был очень занят процессом над маршалами-врагами народа. А в углу пантеона - наш мемориал жертвам политических репрессий. Сто тысяч человек чекисты в Грузии расстреляли. - Провожатый вздохнул и продолжил: - А вон, видите, маска из красного гранита, овитая виноградной лозой с двумя гроздями. Это могила народного артиста Грузии Серго Александровича Закариадзе. Помните, конечно, фильм «Отец солдата».
- Конечно, его помнят и любят многие в России, - ответил я.
Мы тепло простились. Я узнал имя моего проводника, и оно было очень символично - Георгий.
В тот тёплый сентябрьский вечер отец невесты и наш одноклассник Илья были в нашей компании. Местом нашей встречи мы выбрали одну из улочек, рядом с отелем. Мы сидели в небольшом уютном ресторанчике, пили саперави, гранатовый сок и вспоминали, вспоминали приключения своей юности. Меню ужина, на мой взгляд, было традиционным и состояло из хинкали, шашлыка, лобби, лаваша, большого блюда с зеленью. В тот вечер, кроме грузинских песен, мы услышали самые популярные российские. После дружеского застолья вся компания решила прогуляться вдоль набережной Куры. Нужно было прощаться - двое из друзей улетали в Москву.
В конце следующего дня я тоже гулял, шел, вдыхая полной грудью вечернюю свежесть. Мимо меня шумными стайками скользили туристы. Вдруг чей-то девичий голос по-русски воскликнул:
- Боже, вы, только посмотрите, что это плывёт по реке. Какой колорит!
Группа туристов рванулась к ограде набережной. Все взоры обратились туда, куда указала девушка. Невольно ведомый любопытством, я последовал за ними. По течению реки плыл, мерно покачиваясь, плот. На нём за столом сидела компания грузин в национальной одежде с папахами на головах. У каждого в руке был зажат рог. В носовой части плота потрескивал костёр, в котле над ним закипала похлёбка. Кормчий стоял у весла и направлял плот по течению. Мужчины, а их было семеро, смаковали вино и дружно пели всем известную песню: «Где же ты, моя Сулико». Мелодия разносилась над гладью реки, заражая многочисленных слушателей любовью и своей мелодичностью. Защёлкали фотоаппараты. Восхищённые туристы сопровождали вдоль набережной певцов на плотике аплодисментами и криками: «Браво!».
- Как прекрасно, но объясните, что это?! Традиция? — продолжала приставать наивная туристка с вопросами к гиду.
- Да, у нас в Грузии принято развивать народные традиции. Это вокально-инструментальный ансамбль имени Шота Руставели. А у его директора сегодня юбилей. Вот друзья и решили прокатиться. Вам повезло, снимайте!..
Телефоны и фотоаппараты защёлкали чаще.
В тот же день мне посчастливилось попасть в старинные грузинские бани, находящиеся недалеко от старого базара, буквально в нескольких минутах ходьбы. Несколько рядов овальных каменных куполов занимали огромное пространство и поднимались куда-то вверх, в сторону холмов. Мне рассказали, что первый фундамент был заложен ещё инженерами древнего Рима, но, может быть, это легенда. Подземные сооружения снабжены горячей и холодной проточной водой и являются сложнейшим средневековым сооружением. Немолодой грузин-банщик буквально священнодействовал над моим бренным телом. Его мастерская работа закончилось тем, что я практически не чувствовал веса своего тела. Снова захотелось воспарить… Узнав, что я из России, грузин с расстановкой сказал:
— У нас и у вас, конечно, хватает дураков, но сейчас, слава Богу, мы на правильном пути. Мы, за дружбу между Россией и Грузией, но нас постоянно пытаются развести хитро-мудрые змеи из-за океана…
Эти слова простого и мудрого человека остались в моей памяти. Стоя в тени огромного платана, напротив памятника Гейдару Алиеву, которого как человека и политика очень уважают в Грузии, я маленькими глотками пил гранатовый сок, выжитый тут же в моём присутствии улыбчивой торговкой.
Однако на этом день не закончился. Где-то ближе к вечеру за мной заехала машина и отвезла меня на встречу с продюсером. Мы общались за столиком в горном ресторане - несколько часов обсуждали отдельные эпизоды второй части фильма «Мимино - полёт продолжается». Зураб Чигогидзе поразил меня с первой встречи широтой кругозора, ясностью и логикой мысли, современным пониманием глобальных процессов. С ним было легко и интересно погружаться в историю фильма, который был так популярен в СССР. Зураб был не просто продюсером, я назвал бы его прогрессивным политиком. Он хотел, чтобы этот фильм дал дополнительный импульс улучшению отношений между Россией и Грузией. Для того, чтобы я лучше узнал современную Грузию, Зураб организовал для меня несколько поездок по стране. Мы посетили с ним винные заводы, родовое имение его семьи, святые места Грузии. Он организовал встречу с Вахтангом Константиновичем Кикабидзе, который благословил и поддержал идею создания второй части фильма «Мимино».
Я улетел из Грузии на пятый день своего пребывания. Мой небольшой чемодан был забит бутылками вина - подарками друзей, а в сознании звучал голос Вахтанга Кикабидзе: «Удачной дороги, Сергей, а для «Мимино», пусть полёт продолжается!».