Владимир Александрович Силкин - поэт, прозаик, журналист, переводчик. Заслуженный работник культуры Российской Федерации, лауреат Государственной премии России. Секретарь Правления Союза писателей России, председатель Совета по военно-художественной литературе Союза писателей России. Секретарь Правления, председатель Приёмной комиссии Московской городской организации Союза писателей России. Вице-президент Рязанского землячества. Почётный гражданин г. Ряжска, Почётный краевед Ряжского района. Почётный гражданин Рязанской области. Его имя занесено в Книгу почёта г. Ряжска. Автор около 70 книг разных жанров, свыше 600 текстов песен. Награждён орденом Почёта, Благодарностью Президента РФ. Русской православной церковью отмечен орденами святого благоверного князя Даниила Московского и преподобного Серафима Саровского. Кандидат педагогических наук, действительный член РАЕН и ПАНИ, ряда других российских академий. Полковник в отставке, ветеран боевых действий, член Совета ветеранов Главного управления кадров Министерства обороны РФ. Живёт в Москве.
Редакция поздравляет нашего постоянного автора Владимира Силкина с юбилеем и желает ему здоровья и творческих успехов! Мнокая лета, дорогой Владимир Александрович!
АЛАЯ ВОДА
Птицам не о чем беспокоиться,
Их вожак приведёт туда,
Где и красное солнце кроется,
И где алая есть вода.
Пролетят от пруда до озера,
И до Богом забытых рек,
И однажды у поля с озимью
Птицам встретится человек.
Глянет в небо, помашет кепкою,
Приглашая пожить в раю,
И протянет им руку крепкую
И мозолистую свою.
Сядут птицы на воду алую,
Никуда уже не спеша,
В речку русскую, небывалую,
Где живёт до сих пор душа.
***
Осень, кисейная барышня,
В парке стоишь в неглиже,
Свет изумительный даришь нам,
Слёзы нам даришь уже.
Только они ещё нежные,
Мягко ложатся на грудь.
Но при желанье, по-прежнему,
В прошлое не повернуть.
Будешь дрожать, будешь каяться,
Тёплую жизнь не любя.
Так вот всю жизнь повторяются
Ветер и дождь для тебя.
***
Ветер, дождь ‒ в одной упряжке.
Встали тучи в полный рост.
И глядит тоскливо в Ряжске
Через речку Хупту мост.
А под ним плывут сазаны,
Ищут на зиму места.
И печаль их несказанна
От усов и до хвоста.
От разрушенной плотины
Лещ горбатится седой.
Осень рыб сейчас сплотила
Под холодною водой.
И они идут на ямы,
Чтобы перезимовать,
Через боли, через драмы
Научиться выживать.
ВИШНЯ
Она одна из двадцати
Вцепилась в глину,
Чтобы цвести и чтоб расти
На радость сыну.
Мне эту вишню привезли,
Сказали, будет
Она цвести и помогли
С посадкой люди.
Она болела много лет,
Тянулась к свету,
И пролила молочный цвет
На всю планету.
И я гляжу во все глаза,
Земле не веря,
Что жить в ней попросту нельзя,
По крайней мере.
И думаю я об одном,
Как классно вышло,
Что вишня под моим окном
Не стала лишней.
ТОЧКА
Памяти Владимира Андрианова
Не обещай любимой строчки,
Что станут песнею твоей,
Не ставь в концовке жирной точки,
Чтоб не комфортно было ей.
Пусть не заметит, как дышалось,
Как пелось радостно душе,
И всё хорошее осталось,
Тебе принадлежит уже.
Проклюнутся на ветках почки,
Подснежники сведут с ума.
Не ставь в концовке жирной точки,
Ведь жизнь расставит всё сама.
«ЧКАЛОВСКИЙ» АЭРОДРОМ
Возвращается борт из Хмеймима,
Тяжко дышит, вбирая бока.
Машут звёзды, летящие мимо,
И спешащие в даль облака.
Под Москвой оглядится привычно
И начнёт покидать высоту,
Самый сказочный, самый отличный,
Вдоволь небо избегавший ТУ.
И погаснут огни бортовые,
Самолётный уляжется гром,
И воскликнет: «Вернулись! Живые!»,-
Мирный «Чкаловский» аэродром.
ВАЛДАЙ
Олегу Бавыкину
Я возьму и угадаю,
Где ты будешь лёд штробить.
На Валдае, на Валдае,
Где ещё ты можешь быть?!
Станешь вглядываться в лунку,
Ждать рябого окунька,
Но опять поймаешь щуку,
А за ней и судака.
Соберёшь трофеи в ящик,
Бросишь рыбе в лунку мзду.
Приезжай в Москву почаще,
Не сиди один на льду.
НЕБОЖИТЕЛИ
Олегу Григорьеву
Как-то весело, но споро
Жизнь в подвале пронеслась.
И Москва, любимый город,
Опоила водкой всласть.
И пускай осталось мало
Тех, кто регулярно пьёт.
Небожители подвала
Нестареющий народ.
И уходят незаметно
И сегодня, и вчера,
Только помнятся конкретно
Лица их и вечера.
Жизнь и славу раздавала
И разгромные статьи…
Небожители подвала,
Драгоценные мои.
***
Уже подступает зима.
И холодно в сердце, и вьюжно.
Заглядывайте в закрома,
Выбрасывайте, что не нужно.
Пора очищать закрома,
Прощать неразумным обиды,
Чтоб впредь не сходили с ума
Видавшие виды.
ПОДВОДА
Остановится подвода,
Я в телегу заберусь.
- Ты, земляк с какого года?..
Ну, сиди, а я пройдусь.
И пойдёт с подводой рядом,
Тронув лошадь за узду.
Лет моих ему не надо.
- Ты сиди, а я пойду.
Переедем через речку,
Через поле, через лес.
Всю дорогу ни словечка,
Будто я куда исчез.
Так и ехали до дома,
Я сидел, а он шагал,
Этот малый незнакомый
Жить кобыле помогал.
Лошадь встала у колодца.
Опивается водой.
- Заходи, когда придётся,
С грустью, с радостью, с бедой!
БЕЛГОРОДСКОЕ ФОТО
Диане Кан
Это мы с тобой на фото
Рядом с Женькою* стоим.
И на нём друг другу что-то
Не смешное говорим.
Будто первый раз на свете,
Смотрим в фотоаппарат,
И мгновения вот эти
Наши годы сохранят.
Каждый радостен и молод,
Смотрит в лица нам «Зенит»,
И пока что Белый город
От разлуки нас хранит.
_____________
*C поэтом Евгением Семичевым
ДНЕПР
Маршалу нет ни минуты покоя,
Нет и конца этой страшной войне.
Всходит рассвет над осенней рекою,
Пушки немецкие лупят по мне.
Как же тут выживешь?! Вновь с матюками
К первой траншее идём под огнём.
Мы этих гадов одними руками
За матерей и за жён разорвём.
Днепр непрерывно наводит пантоны,
Тонет и тонет в пучине народ.
Самые юные, лучшие, тонут,
Смерть во владенья свои их берёт.
Маршал не знает, откуда я родом,
Что не целован еще ни одной.
Маршал Победы и сам из народа,
Маршал Георгий и впрямь не земной.
Ты защити нас, своими крылами,
Ты нам не дай огянуться назад.
Маршал Георгий, что скажешь ты маме,
Как ты посмотришь ей завтра в глаза?
Я не виню вас в потерях нисколько,
Разве возможно без них на войне.
Я вас прошу, как отца, чтоб вы только
Не позабыли потом обо мне.
Вот и достала колючая пуля,
Не увернулся я, Маршал, прости.
Только за Днепр мы не все утонули,
Есть кому знамя к Берлину нести.
***
Всё чаще бессонные ночи,
Всё реже счастливые сны,
И сердце поверить не хочет,
Что нет ему больше цены.
Зачем-то стучит еле слышно,
Хотя ещё в жизнь влюблено,
И думает, как это вышло,
Что больше не нужно оно.
ЗИМНИЕ ЗВЁЗДЫ
Звёзды укрыты снегами-
Ночью не видно ни зги,
И не блестят под ногами
Глаз их бессонных круги.
Я их нескоро увижу-
Снег заслонил небеса,
И не становятся ближе
Звонкие их голоса.
Но распогодится снова,
Ночь будет также бела.
Дай мне, любимая, слово,
Что ты любимой была.
НЕДОТРОГА
Вечного света тебе, недотрога,
Даже и в снежную муть.
Не ошибается только дорога,
Знает, куда повернуть.
Не ошибайся и ты, недотрога,
Выбери верный маршрут,
И у тебя, хоть его и немного,
Свет этот не отберут.
БЕРЕГ
Памяти Николая Рубцова
Непогода, эсминец «Острый»*,
Не видать небес и земли.
И какой тут увидишь остров,
От любимых лесов вдали?!
А до Вологды – десять суток,
Десять суток идти в пургу,
Чтоб увидеть продрогших уток
Ранним утром на берегу.
Осень бьётся в корму упрямо,
Не даёт до дома идти.
Где-то там есть могила мамы,
Только осенью не найти.
Грязь повсюду, по крайней мере
Не дойти до его села.
Вот и снится матросу берег,
Будто жизнь там его прошла.
А служить ведь ещё два года,
На покой матросу табу.
И вплетается непогода
В непростую его судьбу.
_________________
*Эсминец «Острый, где поэт Николай Рубцов
проходил срочную службу дальномерщиком
РУССКИЙ СНЕГ
Сугробы, сугробы, сугробы.
Бескрайняя русская даль.
И гибнут любые микробы,
И тонет любая печаль.
И мех этот снежный сияет
На вечную зависть другим.
И долго в России не тает,
Чаруя покровом своим.
Мы снежные люди, покуда
Летит остужающий снег.
И пусть это русское чудо
Спасает сиянием всех.