ПИОНЕР
Славку Шиляева исключили из пионеров ясным апрельским днём. Он стоял у школьной доски и, опустив голову, шмыгал носом. Наша пионервожатая Анна Антоновна (она у нас ещё и историю преподавала, и занятия в танцевальном кружке вела) подошла и сорвала со Славы галстук. Очень спокойно и буднично. Мы все, одноклассники-пятиклассники, замерли от неожиданности.
- В то время, пока вы собирали металлолом, Шиляев праздновал Пасху и объедался куличами и крашенными яйцами…- говорила вожатая. – Какая дикость! В наше время…
Над нашими головами повисла жуткая тишина. Если уж честно, многие дома ели необыкновенные, праздничные, яйца, да и сами их красили с родителями. Правда, на сбор металлолома пришли всем классом, нас было много во дворе и мы даже и не заметили, что Шиляева рядом нет. В тот день наш класс расчищал соседний пустырь от ржавого железного хлама. Потом пришла огромная грузовая машина и увезла металл в специальный приёмный пункт. Нас собрали на пионерскую линейку и объявили, что заработанные деньги пойдут на обустройство школьного двора. Все радостно кричали «Ура! Ура!» и хлопали в ладоши. Было так весело!
И вот Слава стоит растерянно у доски.
Кажется, совсем недавно, когда Юрий Гагарин полетел в космос и его назвали космическим пионером, Славка сам не свой бегал по коридору и кричал:
- Гагарин тоже пионер! Он, как и мы, пионер!
«Зачем же его исключать? Так уж сразу?» - только и успела подумать я.
А Анна Антоновна, моя любимая учительница истории, у которой я четыре года танцевала в кружке бальных танцев, продолжала:
- Ты в церковь ходил на Пасху?
- Нет.
- А почему на сбор металлолома не пришёл?
- Мама не пустила…
И вдруг Анна Антоновна, жёстко, незнакомо усмехнувшись, спросила:
- А может, кто-то со мной не согласен? Может, кто-то хочет встать рядом с Шиляевым?
Вот уж чего не хотелось в тот момент, так это вставать рядом с Шиляевым. Но я всё-таки подняла руку.
- Что ты? – недовольно буркнула любимая учительница-пионервожатая.
- А зачем сразу галстук снимать? Он же не Родину предал. Просто маму послушался. Может, он в Бога верит и не хочет в Пасху собирать металлолом?
Неуклюже вышло. Славка заплакал. Анна Антоновна разозлилась. И поволокла нас двоих к директору школы, добрейшему Дмитрию Пантелеевичу. Он отправил Анну Антоновну проводить урок. Шиляева тоже отправил в класс, мол, ты своё уже получил. А вот меня призадержал.
- Знаешь ли ты, голубушка, такое выражение - «Услужливый дурак опаснее врага?» - чуть усмехнувшись, спросил он.
- Знаю, знаю… - вздохнула я. Крылова мне частенько цитировала и мама.
- Ну, так и защищать надо умеючи, чтобы не усугубить положение товарища, – директор посчитал, что он сыграл роль сурового наставника и, легонько развернув меня за плечи, отправил учиться.
В классе, скосив глаза на Славку, увидела, что тот спокойно поедает бутерброды с соседкой по парте Верой Ивановской. Я же сидела за одной партой с Юркой Курицким. Юра протянул мне яблоко и посоветовал:
- Спокойно, спокойно!
После уроков меня позвали на заседание совета пионерской дружины. (Были раньше такие советы в школах.) Со мной пошёл почти весь класс. Ребята маялись в коридоре, ожидая, чем дело закончится. Наступил вечер, за окном стало совсем темно, когда я вышла из пионерской комнаты. Шиляев появился перед ребятами раньше, уже с галстуком и сразу, как мне сказали, ушёл домой. Несколько самых терпеливых мальчишек и девчонок ожидали меня в коридоре. Валерки среди них не было, впрочем, я никогда с ним и не дружила. А вот Володя Евграфов, опекавший меня уже несколько месяцев и проявляющий некоторые знаки особого внимания, вроде дёргания за косички, бросился ко мне наперерез:
- Я тебя провожу!
- Смешной ты, Володя! Я ведь живу рядом со школой – отмахнулась я, принимая из его рук свой портфель.
…Но и сегодня, многие годы спустя, я благодарна Евграфову за то, что он меня дождался.
ПАРИ
В тринадцать лет все девчонки нашего 6-а повлюблялись в одноклассников. Просто эпидемия какая-то была. Мне тоже нравился один мальчишка, Юра Никитин, но он учился в 7-а и о моих чувствах не догадывался. Мы иногда стояли с ним в очереди за пирожками в буфете и болтали о разном. Один раз, когда я играла в волейбол, Никитин подал мне мяч, и сказал с улыбкой, что, мол, хотя я роста маленького, но удар у меня мощный.
Я поразмышляла и решила, что это не просто тонкий комплимент, а нечто большее. Мне нравилось вечерами, перед сном, мысленно перебирать все Юркины знаки внимания. Казалось, что это так упоительно - любить.
Ну, так вот. Как-то на перемене ко мне с самым торжественным видом подошёл наискромнейший мальчик из нашего класса – Вова Евграфов и , понизив голос, поинтересовался:
- Надь, а Надь! А ты выбрала себе жертву?
- Кровь чтобы пить, как вурдалак? - глупо захихикала я. Глупо, потому, что поняла, о чём Евграфов спрашивает.
- Нет, ну не жертву, мальчика, чтобы дружить…
Это было неожиданно и честно. И я решила продолжить диалог.
- Летом подумаю, сейчас неохота. Я не стала рассказывать о Юрке Никитине. Это была моя тайна…
- Ну, так как? – настойчиво переспросил Евграфов.
- Что мне надо делать? - я тоже понизила голос. Разговор принимал серьёзный оборот.
- Влюбиться можно только в одноклассника!
- Вот как?!- удручённо подумала я
- Любить можно только одного!
- Ну, это куда ни шло, -мелькнуло в моём смятенном сердце.
- Если девочка бросает любимого, она должна купить большую плитку шоколада и отдать их брошенному…
- Это по взрослому, - сказала бы сегодня смышленая девушка.
А я просто протянула ладошку Евграфову, и мы торжественно пожали друг другу руки.
Наш товарищ Юрка Курицкий разбил сцепленные руки. Пари было заключено.
По условиям пари я должна была проверять все Володькины диктанты, сочинения, контрольные потому, что училась прилично. Также отныне я поступала под защиту Евграфова. Ещё он предложил носить мой портфель, но я категорически отказалась, я тогда жила рядом со школой.... Месяц я проверяла все тетрадки Володи. Потом мне надоела его безграмотность, и я стала заниматься с ним русским после уроков. Я носила ему книги из домашней библиотеки и истово верила, что Евграфов вырвется в хорошисты. Учителя переглядывались. А я думала про себя злорадно: «Любовь и не то ещё может!»
Но в какой-то из дней я решила, что хватит, эксплуатацию - долой. К тому же Володька Евграфов выправил почти все отметки. Ему не надо было меня защищать, потому что на меня никто и не нападал. И потом, я росла с братьями и сама могла за себя постоять, а в кино я ходила с лучшей подругой – Любой Рыжей .К тому же учиться я стала хуже: видно меня отвлекала роль «мамочки» И потом у меня была тайна – Никитин.. Я ждала подходящего случая, чтобы серьёзно поговорить с Евграфовым!
Но жизнь сама всё расставила по местам. Нас с Евграфовым послали за скелетом. Милый такой скелет, сделанный из отполированных деревяшек и пластмассы, пылился в кабинете анатомии. Мы подхватили этого двухметрового забавного скелетика и потащили в класс. Мне достались та часть, где голова, а Володьке – ноги. Мы тащили его по длиннющему коридору,нескладные ,деревянные руки скелета свешивались на резиночках до полу, и мы совсем умаялись пока ввалились в классную комнату. На первой парте сидел Юрка Курицкий и Саша Бадзер, они, вальяжно развалившись, играли в крестики- нолики.
- А помогли бы товарищам, - прошипели мы, удручённые тяжёлой ношей.
- Тили-тили тесто, жених и …- сладким голоском запел Курицкий
Далее произошло то, чему объяснения до сих пор не нахожу. Я подняла скелетную руку и изо всех своих сил ударила ею Курицкого по щеке. Это была с моей стороны, провокация, нечаянная, конечно. Но возмездие меня настигло мгновенно. Курицкий вцепился в руку скелету и оторвал её. Но этого ему показалось мало. Подбежав к открытому окну, он выбросил скелетную руку в окно. Спикировав с третьего этажа, оторванная муляжная рука мягко приземлилась в сугроб. Что тут началось. Мальчишки начали драться, а мы с Любой Рыжей побежали на улицу искать руку. Мы рылись в сугробе и проклинали и мою обидчивость, и нахальство, и вспыльчивостьЮрки Курицкого. Наконец, вернулись с оторванной рукой и стали «спасать» Евграфова. При этом Любе разорвали её чудесный кружевной воротничок, а мне расцарапали щеку. Куча мала, прямо скажем, не девичье дело. Евграфову тоже досталось, как и мальчишкам, все потирали синяки. Но никто не канючил и не жаловался. Это была честная схватка. Единственной жертвой её стал разорванный скелет. Мы несколько секунд скорбно постояли над рассыпанными деревяшками, остатками учебного пособия. Но заканчивалась перемена. Надо было что-то решать. Побежали к добрейщей тёте Люсе, завхозу, и выпросили у неё мешок, куда и сложили разорванный скелет. С уроков пришлось отпроситься.
Дома помогла мама. Она зашила моей лучшей подруге воротничок, мне помазала зелёнкой щёку, Евграфову забинтовала руку. Больше всего возились со скелетом. К счастью папа знал анатомию, так как был врачом, хотя и ветеринарным, и он сложил нам кости скелета в правильной последовательности, а потом мама их как следует скрепила. Выяснив все волнительные обстоятельства дня и условия пари, папа, облегчённо вздохнув, сходил в магазин и купил нам троим - мне, Любе Рыжей и Евграфову - по большой шоколадке. А мама напоила нас чаем.Засыпала я счастливая и умиротворённая. Я, наконец, повзрослела после этой потасовки.
До окончания школы ни один мальчишка из нашего класса меня больше не пытался дразнить. Евграфов поступил в военное училище и стал настоящим Героем. С Любой Рыжей мы дружим по сей день. А следы Никитина затерялись в пространственно-временном космосе. Так и закончилась моя самая первая любовь. Вы скажете: странная? Так ведь она у каждого своя.