***
Той девушки имя забыто -
Оно оживает во снах,
И память дождями омыта,
И вечность сквозит на часах.
Суровый и царственный Питер
Разводит мосты над Невой.
Загадочный, грозный Юпитер
Ушёл в небеса с головой.
Как звали её в этой жизни?
Волнуется сердце твоё.
Ты вышел на "Чайкиной Лизы".
Не Лиза ли звали её?
Над Невским гроза свирепеет
И тучи чернее чернил.,
Не зря нынче холодом веет -
Ты имя любимой забыл?!
***
Заветный путь. Здесь Пушкин ехал в Бёрды.
Стелилась по степи ковыль - трава,
И небо ослепительные звёзды
В Сакмарские роняло рукава.
И вглядывался в даль поэт в дороге,
Листая, как страницы, облака.
Сжималась грудь в неистовой тревоге,
И за строкою сыпалась строка.
Здесь ехал гений. Оттого закаты
Янтарны и сиреневы дожди.
А знал ли он, какая будет плата
За гром бессмертной славы впереди?
ВРЕМЯ СОЛНЦЕВОРОТА
Холоден цвет небосвода,
Тучи - куда не взгляни.
Времечко солнцеворота -
Самые мрачные дни.
Ветер всё гонит и гонит
Мелкий, кусающий снег...
Снова кого-то хоронит
Дикий, озлобленный век.
Смерч смертоносный в России.
Тонет в могилах страна.
Разве угодно Мессии,
Чтобы страдала она?
И за какие проклятья,
И за какие грехи
Стонет земля от распятья,
Чёрные носит венки?
Ты не услышишь ответа
В шуме декабрьской пурги...
Верь и люби беззаветно,
Близких своих береги!
Светлые мысли прогонят
Смутные, стылые дни.
Пусть же нас горе не тронет!
Господи, Русь сохрани!
***
Декабрь. Москва. Кузьминки. Воскресенье.
Посыпан щедро солью тротуар.
Вперёд - назад:
машины, люди, тени...
Вечерний город выпускает пар.
Шагает время широченным шагом.
Хмелеет воздух. Скоро новый год.
Столичным небом, точно вражьим стягом,
Обманут суетящийся народ.
Вот женщина в подземном переходе
Считает вслух (ей не куда спешить )
Остаток дней до будущего года -
До пенсии последние гроши.
Ах, незадача - на еду не хватит,
Но радуется, что на шкалик есть -
Придти домой, рюмашкой вечер скрасить,
И русскую народную запеть,
И вспомнить юность, светлый день весенний,
Когда была впервые влюблена.
Декабрь. Москва. Кузьминки. Воскресенье.
Квадрат во тьму манящего окна...
***
Зной. Июль. Не вдохнуть и не выдохнуть.
От жары закипает река.
Птицы лютой жарой с неба изгнаны.
Серым дымом плывут облака.
Облетели тигровые лилии,
Вид у парков поникший, больной.
Не сдаются лишь степи ковыльные,
Серебристой играя волной.
Объявили: циклон приближается.
Скоро, скоро дожди ливанут.
Что-то в жизни у нас поменяется.
Все чего-то волшебного ждут.
Пусть уж тучи плывут тёмно-синие,
Ливень громкий среди тишины,
Но не ядерный гром над Россией,
Не удары кровавой войны.
***
Позволь мне, степь, твои пригладить космы -
Волнистые седые ковыли,
Прилечь на час. Уйти душою в космос,
А телом слушать стон родной земли.
Пусть редкий дождик моросит - не страшно!
Я чувствую в тревожной тишине,
Как близкие мои с небес погасших
Слезой горючей плачут обо мне.
Жаль, не увижу их в дали рассветной.
Любому жесту, знаку - был бы рад...
И эти слёзы - тёплый дождик летний -
Дороже всех признаний и наград.
***
Становятся вёсны короче,
А зимы длинней и больней.
Тревожней бессонные ночи,
Беззвучнее призраки дней.
Не радуют - мучают строчки.
На жёлтой ладони листка
Закончили жизнь многоточья,
Короче и ёмче строка.
И тонут минутные встречи
В коварной исструге разлук.
За здравие ставит мне свечи
Последний оставшийся друг.
***
Степь Казахстанская - тьма Азиатская.
Степь Оренбургская - песня казацкая.
Даль непроглядная, даль Соль-Илецкая.
В вихре кружащемся спесь молодецкая.
Ой, разыгралась метель сизокрылая.
Дышим на стёкла автобуса стылые.
Степь за окном, как постель белоснежная,
Что убаюкала небо безбрежное.
Ночь нынче выпала самая длинная -
Правит Землёй равноденствие зимнее.
В полной гармонии время купается.
Мысли светлеют, душа очищается.
***
Чабрец, чабрец!
Тимьян ползучий,
И богородская трава -
Всё это он - над козьей кручей
Сиреневые острова!
Тимьян, что с греческого - сила,
Ещё и фимиам, и дух!
Как на твоей постели стылой
Блаженно задремал пастух.
Он коз пасёт. Его же бабка
Всю жизнь на козьем молоке
Отвар из чабра варит сладкий,
И продаёт на пятачке.
Отвар её от скорби лечит.
Немало спасено сердец.
Я поднимусь на холм под вечер.
В душистый упаду чабрец.
Небесный свод над головою
И дивный лес передо мной...
Возьмём ли в вечность мы собою
Всю красоту земли родной?
Да нет, скорей земля не бросит,
Возьмет к себе, обняв сперва...
С тобою будут долго очень:
И милый плёс, и неба просинь,
И облачные острова,
И тайны сердобольных сосен
И богородская трава.
***
Опустел подъезд. Коронавирус
Покосил безжалостно народ.
Умерла на третьем баба Ира.
На втором никто уж не живёт.
Тишина в подъезде гробовая.
Лишь волчицы-вьюги скорбный вой.
Свет зажгу, никто не выключает.
Эй, соседи, есть ли кто живой?
Не приходят ни друзья, ни братья.
Запугали нас. Ну так и быть.
Думаю на кладбище сгонять я,
С неживыми хоть поговорить!
Вроде бы чума угомонилась.
Гиблых дел наделала сполна.
Только смерть-старуха отоснилась ‒
Разгулялась глупая война.
Гибнут дети, юные ребята.
Каждый день кого-нибудь бомбят.
Нет ни Рая, в небесах, ни Ада!
На Земле не утихает Ад.
***
Никто не спросит, кроме мамы:
"Ты как, не голоден, сынок?"
Отрежет мама крупный самый
От пирога тебе кусок.
Ты не заметишь по привычке
Хлопот её наверняка,
И торопясь на электричку,
Не скажешь: "Мамочка, пока!"
Не поцелуешь, не обнимешь,
Чем сердце мог бы ей согреть,
Не зная, как в дальнейшей жизни
Об этом будешь ты жалеть.
...Сквозняк жестоко хлопнет дверью,
Смахнув слезу с её лица.
Шепнёт она, себе не веря:
"Такой же дерзкий, весь в отца."