Театральный критик, кандидат философских наук, доцент Валентина ЧУСОВСКАЯ беседует с художественным руководителем Саха академического театра им. П.А.Ойунского, создателем Театра Олонхо, Государственным советником РС(Я), президентом Академии духовности РС(Я) Андреем БОРИСОВЫМ.
СПРАВКА: Андрей Борисов — лауреат Государственной премии им. А.Е.Кулаковского, лауреат Государственных премий СССР, Российской Федерации. народный артист России, кавалер ордена «За заслуги перед Отечеством IV степени», Почетный гражданин Республики Саха (Якутия), «Заслуженный деятель искусств Республики Тыва», «Заслуженный деятель искусств Республики Алтай». В 2016 году Борисов награжден Национальной театральной премией «Золотая маска» за выдающийся вклад в театральное искусство Российской Федерации.
А.С.Борисов окончил Высшее театральное училище им. Щепкина и Государственный институт театрального искусства им. А.В.Луначарского. С 1990 по 2014 год – министр культуры и духовного развития Якутии. В 2000–2006 годах – ректор-организатор Арктического государственного института культуры и искусств. Его имя связано с процессом духовного возрождения и развития культуры и искусства народов Якутии. Разработал и успешно реализовал программу развития культуры в республике. По его инициативе прошли Год Хомуса, Год Ысыаха, Год Олонхо. Возродилось празднование национального праздника Ысыах. В кризисные 90-е годы Андрей Борисов полностью сохранил в Якутии сеть сельских клубов, библиотек, музеев. В городе Якутске были построены новые здания Высшей школы музыки, Художественного музея, Саха театра, Саха цирка, Арктического института культуры и искусств, Республиканского хореографического училища, Краеведческого музея.
На сцене Саха театра Андрей Борисов поставил более пятидесяти спектаклей, каждый из которых стал событием в культурной жизни Якутии и России. Его приглашают на постановки многие театры страны, ближнего и дальнего зарубежья. Реализованный в 2009 году международный кинопроект «Тайна Чингисхана» и ежегодный Якутский международный кинофестиваль, который проводится с 2013 года, стали драйверами развития якутского кино в начале ХХI века.
Личность Андрея Борисова является уникальным сочетанием талантливого режиссёра, художника-творца и руководителя государственного уровня «ренессансного типа». Его усилиями культура и искусство региона подняты в ранг приоритета государственной политики, вышли на международный уровень и стали всеобщим достоянием.
А.Б.: Сегодня человек живет на одну треть в виртуальном мире, расширяя свою реальность, оперируя it-технологиями, работает с категориями вселенского масштаба, и, как ни парадоксально это прозвучит, именно сейчас наступает эпоха нашего национального эпоса Олонхо.
В.Ч.: Вспоминается графическая работа якутского художника Юрия Вотякова. На черном фоне – голова старика-олонхосута, как планета в космической бездне. И мысли его так далеко от земли.. – его слову доступны любые пространства и самые фантастические миры.
- Если олонхосут своими интонациями, образами, пением, рассказом создавал тот виртуальный мир перед взором зрителей, то сейчас Театр Олонхо не может действовать, как один олонхосут, зато он может создавать виртуальный мир новыми технологиями, а актер может играть с этой «дополненной реальностью». Я назвал это мультимедийным искусством. Мультимедиа, используемое раньше только как сопровождение разных мероприятий, теперь становится искусством, именно стыкуясь с Театром Олонхо.
- Почему именно стык с Театром Олонхо рождает мультимедийное искусство?
- К этому располагает сама образность олонхо. Главный символ мира в эпосе саха – это Мировое Древо Аал-Луук-Мас. Олонхосут начинает о нем рассказывать под впечатлением увиденного когда-то, в каких-то краях огромного дуба или какого-то явления. Он начинает рассказывать про настоящее дерево, создавая его образ. Затем начинает превращать его в мета-явление. Оно растет до Верхнего мира, вобрав его соки, ветви древа опускаются в Серединный мир. Окропив землю живительной благодатью, уходит в Нижний мир. Оттуда его ветви снова, вобрав новые соки, начинает расти вверх, создают круговорот, крутятся, как спираль. Олонхосут в своем сказе о Мировом Древе уже виртуализирует его и создает технологический образ такого широкого атмосферного ливня.
- Реально ли создать такое олонхо на сцене?
- Да, но я говорю, что это искусство отдаленного будущего. Потому что сегодня не все это понимают. Молодежь, которая делала выставку по Якутии на ВДНХ в Москве, назвала ее «Вселенная Олонхо» и начала старым способом клепать там свои выставочные артефакты: сделали Аал-Луук-Мас, богатыря поставили. Я предлагаю: вы назовите ее «Мета-Вселенная Олонхо». Если реальный мир – это история, то виртуальность – это мета-история. Если говорить о Мета-Вселенной, то как раз наступает время олонхо. К сожалению, пока и театр, и зрители мыслят, фигурально выражаясь, только настоящим деревом, вплоть до того, что в выставочном павильоне ВДНХ сделали это ресторанное дерево. Мы с Михаилом Егоровым предлагали сделать натуральный ствол и пустить от него полоски светодиодного экрана, изображающие крону, но они не могут в своей голове стыковать настоящее дерево и новые технологии. В этом смысле в одном из моих спектаклей («Эллэй Боотур») была метафора, когда высохшее дерево, на котором он приплыл, вдруг зацветает, при помощи новых технологий обретает крону, становится живым древом – потрясающий символ: олонхо здесь расцвело. Аал-Луук-Мас расцвел здесь не как огромный дуб, который не может у нас расти, а как виртуализированное олонхосутом древо, которое спокойно можно изобразить новыми технологиями.
- Можно ли говорить сегодня о первых шагах игры с дополненной реальностью в театре?
- В Хабаровске мы показывали «Алитет уходит в горы». Там используется светодиодная сетка, дающая 3-D эффект. Море, океан, чайки – полная иллюзия объемности, и кто-то из критиков сказал, что это было похоже на голливудский фильм.
- Не становится ли это мультимедийное искусство новым приемом реалистической декорации, простым и эффектным способом организации пространства? Не есть ли это шаг назад в искусстве сценографии и театра вообще?
- Да, там большая доля иллюстративности была, но речь-то о другом! Задача состоит в том, чтобы найти путь взаимодействия актера с виртуальным изображением, это совсем другой способ существования на сцене, и инициатива здесь у театра, а не у изображения дополненной реальности. Теперь о шаге назад или вперед. В «Желанном береге» никакого моря не было. Две тряпки, как выразился Сотников, и создавалось ощущение моря. Актер все время контактировал с ними и играл волны.
В спектакле «Алитет уходит в горы» актеры тоже контактируют с виртуальным морем, как с настоящим. В том и другом случае – игра с иллюзией, но тут у моря задачи другие. Современный человек-актер играет «архаичного» человека, и сама природа, частью которой он является, работает в натуральных естественных картинах, созданных новейшими технологиями. Это удивительное сочетание сработало. Тут возникает интересный эффект присутствия живого актера и виртуального мира. Не зря же спектакль признан лучшим на фестивале! Говорили, что интересен герой, который мечется между тремя цивилизациями и не может разобраться…
- Изначально олонхосут словом создавал образы в камерной обстановке, опираясь на восприятие своих слушателей, оперировал знакомыми им понятными словами, междометиями, совами-заговорами, своеобразными кодами и, обращаясь к архаичному сознанию, создавал картины. Сейчас олонхо многим просто непонятно. Как современные технологии могут помочь восприятию древнего сказа?
- Я уже давно говорил, писал в очерках по эстетике, что «олонхо – это весь Интернет. Структура олонхо создана по законам человеческого мышления – древо мысли, продвигаясь к цели, разветвляется, открывая новые и новые «окна», продвигаясь по ссылкам, поднимаясь по уровням, выбирая формат, степень подробности и степень условности». С дополненной реальностью актор Театра Олонхо будет работать в логике, понятной новому человеку.
- В 2000 году в интервью Вы говорили: «Как это ни парадоксально, компьютер возвращает нас к традиционной народной культуре, помогает понять ее. Когда звучит олонхо, которое не сочиняется, а существует, похоже, самостоятельно как явление, смоделированное самой природой сознания, запрограммировано, инсталлировано, то чувствуешь, как олонхосут, подобно навигатору, ведет слушателя по параллельным мирам этого грандиозного древа. В них легко укладываются бесконечные ряды образов, их виды, подвиды и различные модификации, которыми так богато олонхо. «Докомпьютерное» сознание улавливает эту особенность олонхо с трудом. Поражает, как наши далекие предки были совершенны в своей цельности, в способности созерцать и шлифовать свое видение. Олонхосут – навигатор» (А. Борисов).
Это написано четверть века назад. Удивительно, что почти четверть века назад было сказано то, что у многих вызывало сомнение, а сегодня превращается в реальную перспективу движения Театра Олонхо. Едва ли не еще больше удивляет такой эффект – чем ближе к новейшим технологиям продвигается театр, тем точнее он вписывается в систему классических древних театров. Может ли быть это простым совпадением: в традиции классических театров древности, в театре Но, например, сказитель создает фантомы из своего повествования, превращает их в персонажей, и затем вступает в игру с ними, взаимодействует с ними. Также и в Театре Олонхо: структура эпоса, способ исполнения и драматургия позволяют сказителю вступать в игру с персонажами, созданными им самим. Драматургия олонхо в этом смысле как будто создана для игры с дополненной реальностью.
- Я больше чем уверен, что в моем спектакле зрители будут сидеть и думать, что они контактируют с какими-то гаджетами, вызывая картинки, в которых с актерами происходят метаморфозы. На выставке ВДНХ я назвал выступление о Театре Олонхо «Метаморфозы эпоса олонхо».
- Что несут эти метаморфозы зрителю? Что нового привносится в отношения зрителя с театром?
- Сейчас it-шники используют it-технологии как инструмент. Наступит момент, когда искусственный интеллект начнет использовать человеческий разум как инструмент, для того чтобы самому развиваться. Задача Театра Олонхо сделать так, чтобы этого не произошло, – инструмент должен оставаться инструментом. Хотим мы или не хотим, скоро начнем с искусственным интеллектом общаться. Он будет и музыку писать лучше, чем композитор какой-нибудь, и рисовать будет. И вот тут возникает главный вопрос – о взаимодействии актора Театра Олонхо с новыми технологиями. Почему на фестивале вспомнили про Голливуд? Наверное, потому что голливудская киноиндустрия давно использует виртуализацию эпоса. Но у нас в спектакле другое. Там кино. Здесь театр. И здесь появляется новый эффект – игра живого актера с виртуальными образами.
Недавно в «Триумфе» москвичи установили с четырех сторон светодиодную сетку – технологический тюль, в центр сцены посадили нашу актрису Настю Алексееву. Она там поет, а слева и справа возникают образы, о которых она поет, сначала в изобразительном двухмерном плане, а потом появляется голографический Бык Холода, и она начинает с ним взаимодействовать, делает движения руками, и появляются образы – Аал-Луук-Мас, например. В отличие от голливудского фильма это куда более сильно действует, поскольку здесь находится живой актор Театра Олонхо.
- И это все еще иллюстрация, только более интересная...
- Да, пока актер взаимодействует с иллюстрацией, а в будущем произойдет так: тот бык, о котором говорили сегодня, будет рождаться перед зрителем уже наполненный всеми смыслами истории человечества, которые оно вложило в этого быка. Современный человек понимает быка не только как животное, а как множество образов-символов. И эти смыслы зритель увидит в этом синтезе – в стыке игры живого актера с дополненной реальностью.
- Как будет происходить поединок живого актера и новых технологий, стремящихся поработить человека?
- Я думаю, сначала будут создаваться какие-то символы и метафоры. Например, олонхосут поет о солнце: «О! Күннүм барахсан...», и если при этом появляется солярный знак, то уже это в культурологическом плане олонхо охватывает древнейшее искусство, начиная от рун, «вед», пирамид Хеопса, но, самое главное, он бросает вперед воображение зрителя, вбирая все, что сделано в культуре, создает искусство будущего. Постмодернизм и пост-постмодернизм тоже создавали свои произведения на основе уже существующих путем стыковки и переформатирования того, что уже сделано ранее. А здесь стыковка происходит с живым человеком, поющим тойук и, что очень важно, создающим образы непосредственно перед зрителем.
- Значит, дело в стыке разнородных визуальных объектов, как в кино. Но почему стык живого актера с виртуальными образами обладает такой силой, что может даже включить олонхо в гипертекст мировой культуры?
- Эйзенштейн говорил не о простом стыке, а о неожиданном стыке, который создает новые образы. Сейчас можно было острей сказать о стыке несовместимого, когда появляются совершенно новые смыслы. Сегодня технологии стыкуются не только в искусстве, но и в обычной жизни с каждым человеком, с человечеством, и этот стык на самом деле Эйзенштейна бы поразил. Если раньше технологии – трактора, поезда, самолеты, лифты стыковались с человеком только для того, чтобы увеличить скорость, поднять тяжести и так далее, то здесь другое: человек стыкуется внутренней структурой своей психологии, нейронами мозга, восприятия, воспроизведения, воображения. И в этом диалоге наступает момент той борьбы, в результате которой человек должен превратить новые технологии в инструмент сотворения своего пространства, своего мира, а не наоборот. Искусственная нейронная сеть, взаимодействуя с мозгом живого человека, будет выдавать удивительные явления, в зависимости от запроса человека. Возможно, придет момент, когда искусственный интеллект станет одним из героев Театра Олонхо. Предположим, актор Театра Олонхо поет что-то вроде: вот, я вижу, спускаешься ты с небес, а искусственный интеллект вступает с ним в диалог, в котором охватывает все, что он знает про Нижний мир, и создает образ, который актором Театра Олонхо воспринимается тут же, и начинается живая игра с дополненной реальностью.
- В чем подвижнический смысл этого грандиозного проекта? Или это простое стремление не отстать от новых трендов?
- Сейчас уже такой процесс пошел, когда молодые it-шники потихоньку сами становятся инструментом новых технологий. Они уходят туда и сидят такие бледные, их захватывают it-технологии, а искусственный интеллект тем более начнет захватывать. А живой актер – актор Театра Олонхо будет властвовать над всеми этими всякого рода технологическими явлениями через искусство.
- Завершая наш разговор, привожу цитату из «Очерков эстетики Театра Олонхо» (2013). Речь идет о спектакле «Эллэй Боотур» и его герое: «Вот он выходит из экранной (виртуальной) урасы, жестом откидывая полог. Жест стыкует пространства, как в шаманских мистериях, соединяющих разные уровни пространства-времени. Почему, вы спросите, не снять кино в 3D? Ответ прост: театр, как и эпос, как мистерия, основан на сиюминутном контакте со зрителем. Это, если хотите, священнодействие. Как же можно общаться с небесами, сидя в кинозале? Кино не стыкуется с реальностью и архаикой, замкнутое в своих границах. Все эти новые технологии оттеняют ценность человека, который преодолевает их. Живой многомерный человек со своей психологией, памятью, прапамятью, психической энергией трех душ (буор-кут, ийэ-кут, салгын-кут) куда сложнее любых всяческих технологий. На стыке с ними он становится живее всех живых» (А. С. Борисов).