***
Укропно-флоксовый настой -
Нет, наша песенка не спета,
Твой август, как сироп, густой,
Замедлил ток в ладонях лета.
Сквозистый утренний туман -
Дневного зноя обещанье,
Твой август, твой самообман,
На твердь стопой - какое тщанье!
Нет, не заглянешь в глубину
Сего замедленного действа,
Хотя всю душу, как струну,
Настроит это чародейство.
Дни улетят – кто в ад, кто в рай,
Тебя оставив без ответа,
А ты вослед им повторяй:
«Нет, наша песенка не спета».
***
Приветствую весну, колючую, чужую,
И благодати от неё не жду.
И вкус весны, которым дорожу я,
Не поручу промозглому дождю.
Приветствую во имя ожиданья
Другой – в азарте юношеских сил
Она смахнёт своей всесильной дланью
Лохмотья грязных зимних парусин.
Я доберусь до той весны, доеду,
Увижу - в добрый час придёт пора, -
Как в чистом небе празднуют победу
И на земле ликует детвора.
***
Всё есть в мире, кроме мира,
Основного элемента,
Многоствольная мортира –
Главный аргумент момента.
Ложь, масштабные подвохи –
Исторически в финале,
Европейские эпохи
Рычагов иных не знали.
Ныне – взлёт вражды и злобы,
Вытиранье ног о флаги,
Ненасытные утробы.
Гибель в глянцевой бумаге.
У зверей порядок свыше –
Соблюдаются законы,
И границы каждой ниши,
Сохраняются исконно…
В наших весях – не до жиру,
Быть бы живу, не раскольно.
Многоствольную мортиру
Расчехлить пришлось невольно.
***
Поэзия – храм на крови.
С поэтом – незримо и зримо –
Убийца стоял визави -
Ни разу не целился мимо.
Руда обессмертила снег,
И, чёрною славой томима,
Начав по России разбег,
Недолго ждала побратима.
При новом режиме она
Кропила системно и тайно,
Но – мало: с другими страна
Расправилась громко, брутально….
Никем не гонимый поэт
Прострелен строкой поневоле,
Он знает – нет слова без боли,
Бескровной поэзии нет.
НА ДЕМОНТАЖ ПАМЯТНИКА ОСВОБОДИТЕЛЯМ РИГИ
А там, на площади, дыра,
Как проникающая рана,
Где праздник шёл ещё вчера,
Весенний, как цветок тюльпана
Цвел май. Народ ручьями тёк,
Никто не звал – мы знали сами,
И день-деньской наш кровоток
Ложился свежими цветами,
Разливом красок и весны, –
Бойцам и матери-державе,
Мы их Победой спасены,
Чтоб жизнь достойно продолжали.
Мы пели песни той поры
Про трёх танкистов, про Катюшу.
Вокруг молчали топоры,
А нынче вылезли наружу…
И там для нас теперь - дыра,
Но и для них - дыра сквозная -
Чужая горстка серебра
Дороже, чем земля родная.
***
Война – не русская вина,
Война – лишь русская отвага
Сияние родного флага
Собою заслонить сполна.
Война навязана врагом,
Его корыстью непомерной,
Сосед наш бедный, легковерный,
В неё втянулся целиком.
Мы бережём его народ –
Идёт отпетых калибровка,
И наша умная винтовка,
Кто там виновен, разберёт.
Война – не русская вина,
Но будет русскою Победа,
Зарок для всякого соседа –
Здесь недоступная страна.
***
Да, да, бывали времена,
Когда - отнюдь не без причины –
Твои отчизна и страна,
Тебе родимые сполна, -
Враждующие величины.
Давно ли был такой разлад –
Отчизны облик поневоле
Смещался от родных палат,
Весь белый свет и свят, и клят
На сердце, плачущем от боли.
Но в час упора на излом
То и другое – сплав горячий, -
С твоим сливается теплом,
И станешь ты, надев шелом,
Сыновнею самоотдачей.
И перед тем былую стать
Вернуть себе страна сумела,
Чтобы на сердце – всё под стать
И Родиной страну назвать
И защищать собою смело.
***
Повдоль дырявой мощи Колизея
Бродила я дождливым римским днём
С растерянною миной ротозея
И кой-каким познанием о нём.
По горбылям камней – застывшим спинам
Веков, усопших в непонятной мгле,
Там - каково жилось простолюдинам
На этом беспощадном горбыле?
На кой им этот необъятный короб?
Смерть смаковать и ликовать во зле,
Участник – весь неисчислимый город,
Масштаб пиров злодейских на земле.
Я не пошла вовнутрь - клокочет жерло,
И нас кропит кровавая заря,
А кто любить хотел – они здесь жертвы
Двуногого и прочего зверья…
Брожу вдоль гордых стен, и мокрый камень
Прожег подошвы холодом своим,
От культового зла, взращённого веками,
Смысл веры и добра мы защитим.
***
Разве так уж плох ты, человече?
Перед ликом матушки Вселенной
Ты утоп во зле и лжи по плечи
И обезобразил мир свой тленный.
Сберегла она твою планету,
Вопреки всем занебесным плазмам
Приказала солнечному свету
Воплотить в тебе добро и разум.
Ей Земля любви необходима -
Стержень жизни посреди галактик,
Чем ты отвечаешь ей, родимый,
Радости земной счастливый практик?
И душа Вселенной – Бог, я знаю,
Указует верную дорогу,
Не минуешь, от стыда стеная.
Направленья к главному итогу.
***
По низкому берегу Шилки
Бегут поезда чередой,
Мостов кружевные нашивки -
Над быстрой и сильной водой,
А берег другой, крутобокий, -
С широкой и ровной спиной,
Там, сердцем заботясь о Боге,
Селился народ коренной.
Соборы стояли по сёлам,
В воде отразив купола,
И крепким сибирским посолом
Россия просторно цвела.
Реки судоходное чрево
Катило свой грузопоток,
И твердь её справа и слева
Струилась на Дальний Восток
Как буря, промчалось столетье,
Досталось на долю мою
Смотреть на развалины эти,
Смотреть на пустую струю.
Транссиб, пробегающий мимо,
Услышит ли тихую суть -
Как просят его херувимы
Обитель святую вернуть.
***
На песчаной улице Песчаной
Дом стоял, старинный, деревянный,
А мы с мамой подошли к воротам
И вопроса подождали: кто там?
За свои семнадцать я впервые
Вижу город – в центре мостовые,
Тротуары, яркие витрины,
И народу – как с кинокартины.
Городских покупок надо много,
Но сперва - песчаная дорога
К той, что, за семнадцатью годами,
Верховодила в родильной драме:
Приняла меня в свои ладони,
Всё утихло в нашем сельском доме,
Существо горластое уснуло,
В дрёме бабушка скользит со стула…
Нас она с улыбкою встречала,
На меня глядит моё начало
Ласково, со смыслом сокровенным,
Мир течёт по нашим общим венам.
Годы мои, годы ходовые.
Всё – оттуда и всегда впервые,
Мама мудро адрес тот хранила
Для меня – и мне на жизнь хватило.