На похудевшем до критичного состояния настенном календаре-книжечке, с которого Колька аккуратно ежедневно отрывал листочек, значился конец декабря, и студенту-второкурснику исторического факультета это говорило о многом. Лекции с семинарами прошли, через несколько дней должен был состояться первый экзамен.
Как большинству прилежных учеников, Коле Симонову казалось, что он ничего не знает и ни к чему абсолютно не готов. Держа в одной руке затертый почти до дыр листок с экзаменационными вопросами, другой он торопливо листал устрашающий по своей толщине учебник.
"Всего тридцать вопросов, у меня три дня - значит, сегодня не меньше десяти," - решил он.
Но тут послышались торопливые шаги в коридоре общежития, и по лицу студента пробежала тревожная тень. Слишком хорошо он знал единственного человека, который не умел ходить, а все время бегал!
Дверь широко распахнулась - естественно, без стука - и в комнату буквально ворвался спортивного вида парень, сжимая в руках газету огромного формата. Его большие черные глаза горели от возбуждения.
- Давай-ка заканчивай! - заявил он, неодобрительно покосившись на учебник в Колькиных руках.
Тот обреченно вздохнул.
- Ты же вроде уехал? - заметил он.
- Почти, - кивнул Витька, плюхнувшись на стул. - Но мне успели позвонить, пока я был на вокзале. Пришлось сдать билет и бегом возвращаться.
- Угу, - рассеянно отвечал Колька, уже снова вернувшись к учебнику.
Увидев это, Витька тут же вскочил, подбежал к кровати и, выхватив из рук друга книгу, швырнул ее в другой конец комнаты.
- Эй, ты чего! - запротестовал Колька.
- Угомонись и слушай. Хватит забивать башку всякой ерундой!
- У меня экзамен...
- Ты даже не понимаешь, насколько это все мелко! Настоящая история пишется сейчас в эти минуты, пока такие как ты сидят и читают эти книжки, в которых нет и половины правды...
* * *
Другие ребята не могли понять, как настолько разные они могли быть друзьями. Других, настолько непохожих друг на друга людей сложно было представить. Но, возможно, в этом и была разгадка. Витька - это вечное движение, человек дела, Колька - любитель расслабиться, мечтатель. Они были с одного небольшого городишки, вместе приехали в областной центр и поступили в университет. Жить стали в общежитии, правда в разных комнатах, но Колька этому даже немного радовался. Тем более, что большую часть времени друг все равно проводил у него.
Первый курс они закончили оба, а вот второй для Витьки стал проблемным. Он начал прогуливать учебу, вечно куда-то пропадая, а под сессию и вовсе заявился в деканат и написал заявление на академический отпуск. Этот неожиданный поступок очень огорчил в первую очередь его бабушку, которая обожала своего внука. Дознаться до причины у него самого, понятное дело, не получилось.
- Может, ты мне, Коленька, скажешь, что за бесы в его голове? - пробовала она расспросить лучшего друга, но Колька молчал. Молчал, потому что знал.
Витька с головой ударился в политику. Он сам так сказал своего другу, чем поначалу вызвал лишь иронию последнего.
- Опоздал, - пробурчал Колька. - Выборы в том году были!
- Зря смеешься, - надул губы Витька. - И, кстати, насчет выборов - это все фальсификация!
В тот раз Колька не обратил на эти слова внимания. Он знал за своим товарищем особенность быстро чем-то увлекаться, однако, интерес так же быстро пропадал. Даже отношения с девушками у него проходили по этой схеме. Начинались очень бурно, на каждой он хотел жениться, но через некоторое время сам все разрывал. Неудивительно, что каждая такая выходка сопровождалась скандалом...
Через несколько дней он влетел в комнату со здоровенной газетой в руках.
- Заколебал таскать сюда всякий мусор, - с неудовольствием высказал ему Колька. - Все раскидаешь, а убирать мне.
- Сам ты мусор, - обиделся Витька. - Это - самое честное издание в нашей стране! Только здесь пишут правду про то, что у нас происходит. Ты вот почитай.
Колька, невольно заинтересовавшись, взял газету и развернул. Это оказалось информационное издание одной оппозиционной партии, которая появилась сравнительно недавно, но уже уверенно набирала силу.
Статьи были написаны неплохо, остро, дополнялись фотографиями известных и не очень политиков - в общем, все, как всегда.
- Не зацепило, - честно признался Колька.
- Меня поначалу тоже, - согласился Витька. - Но потом я случайно познакомился с одним человеком, который вступил в эту партию. И он мне столько всего рассказал...
- Это обычная пропаганда! Все плохие - одни мы хорошие. Не забивай голову, иди лучше к семинару готовься.
Витька как-то по-новому посмотрел на приятеля, свысока.
- Ты политически неграмотный, чувак! Твое время, чтобы все осознать, еще не пришло.
- Да пошел ты!
С того дня разговоры о партии не прекращались. И постепенно Колька с волнением заметил, что друг ушел в это дело, как говорится, с головой. Пик нового безумства пришелся на начало ноября, когда уже ночью в дверь начали ломиться, разбудив Кольку и жившего вместе с ним другого студента.
- Открывайте! - раздался требовательный голос. Серега, второй студент, раздраженно сел на кровать, протирая глаза.
- Я сейчас пришибу твоего дружка! - заявил он и направился к двери.
Витька вбежал в комнату, не обращая внимания на Серегу, да тот особо и не стал ничего говорить, увидев у того в руке молоток.
- Совсем крыша поехала, - пробормотал он и, закрыв дверь, вернулся в кровать.
Колька не успел ничего сказать, как Витька резким движением раскрыл окно.
- Охренел! - дрожа от холода крикнул Колька. - Закрой быстро, не май месяц!
- Подожди, - отмахнулся от него друг, доставая из кармана какую-то красную тряпку.
Обитатели комнаты, ничего не говоря, наблюдали за происходящим. Витька развернул тряпку, которая оказалась флагом красного цвета с серпом и молотом посередине. Высунувшись из окна, парень достал из другого кармана гвозди и шустро приколотил знамя по всей длине подоконника.
- С годовщиной великой социалистической революции, товарищи! - заявил он, слезая с подоконника и с грохотом закрывая окно.
В комнату просунулась голова вахтерши тети Светы, приковылявшей на шум.
- Серов, опять хулиганишь! - проворчала она. - Я тебя предупреждала, что ты доиграешься!
- Вы - первая в списках, кого мы репрессируем, когда придем к власти! - пообещал ей, скрестив на груди руки, Витька.
- А ты - первый, кто вылетит отсюда, наглец! - возмущенно выдохнула вахтерша и захлопнула дверь.
На следующий день всех троих оперативно вызвали в деканат.
- Сам был молодым когда-то, - с какой-то мечтательной улыбкой произнес Юрий Иванович. - Помню, отмечали День студента, перебрали немного, и один из моих друзей вывалился из окна. Хорошо, что зима была снежная, сугробы намело...
Он не выдержал и усмехнулся.
- Представляете, что испытала вахтерша, когда в "предбаннике" в час ночи с улицы появилось чудо в одних трусах и тапочках и попросило впустить его!
- Скандал, наверное, был? - робко спросил Колька.
- Ну, не совсем так, скорее беседа, - как-то погрустнел декан. - Примерно такую же я хотел бы провести сейчас с вами.
Он повернулся к Витьке.
- Зачем ты приколотил знамя к подоконнику, да еще придумал делать это ночью?
- Это символ! - заявил Витька.
- Ты - коммунист?
Витька замялся.
- Ну, не совсем, - неуверенно сказал он. - Дело в том, что наша партия - это что-то среднее между социализмом и либерализмом. Мы стараемся и там и там найти лучшее и включить в свою программу.
- Ясно, - с каменным лицом кивнул Юрий Иванович и обратился к ребятам: - Коля, Сережа, вы можете быть свободны, а с Виктором мне еще надо побеседовать.
Колька дождался друга в вестибюле. Тот вышел от декана непривычно задумчивый.
- Огреб?
- Слушай, я понял, что нужно делать, - медленно проговорил Витька.
- Все-таки Юрий Иванович - удивительный человек! - искренне порадовался Колька. - Я и не думал, что он сможет на тебя так повлиять. А что он тебе сказал?
- Много всего. Что для меня сейчас главное - учеба, все мои загоны с политикой - обычный максимализм, который пройдет со временем, ну и тому подобная лабуда. Поэтому я решил написать заявление на отчисление!
Колька лишь покачал головой. Он просто не знал, что говорить.
- Чем там тебя обрабатывают? - тихо спросил он.
- Правдой! - с энтузиазмом ответил Витька. - Сейчас в стране ужасное положение, мы превращаемся в полицейское государство. Еще немного - и будет поздно. Сколько наших товарищей сидит в тюрьмах лишь за смелые высказывания! Надо срочно действовать, пока всё не угробили окончательно. А отучиться успеем уже в свободной стране.
- Ты о бабушке лучше подумай! Вот ее здоровье ты угробишь точно!
- Она все поймет!
Юрию Ивановичу с большим трудом удалось убедить парня не отчисляться, а пока взять лишь академический отпуск.
- Может, года хватит на то, чтобы тебе одуматься, - напоследок сказал он.
Витька каким-то образом умудрился договориться с комендантом общежития, чтобы его не выселяли до конца семестра. Правда, эти последние полтора месяца друзья виделись редко, Витька не всегда возвращался даже для того, чтобы переночевать.
Из немногих разговоров Колька знал, что друг уже несколько раз ездил на партийные собрания. Каждый раз после этих поездок Витька возвращался сверкая как новогодняя елка.
- Ты даже не представляешь, какой это кайф находиться в одном обществе с людьми, которые понимают тебя с полуслова, поддерживают твой моральный дух, - делился он. - Вот оно - единство разума!
Семестр заканчивался, а значит и истекал срок договора с комендантом. Узнав, что Витька оперативно разошелся с очередной подружкой, Колька понял, что тот собрался уезжать домой. И правда, буквально на следующий день, друг появился в его комнате с дорожной сумкой.
- Зря все это, - грустно заключил Колька.
- Нормально. Мне сказали, что, возможно похлопочут, и когда здесь в городе появится официальная ячейка, меня обязательно в нее пригласят и там решат вопрос с проживанием. Так что, может, скоро вернусь!
* * *
"Не думал, что настолько скоро," - подумал Колька, слушая друга.
Вслух же спросил:
- Так чего вернулся-то?
- За тобой! - как ни в чем не бывало ответил Витька.
- Не понял, - недоверчиво проговорил Колька, непроизвольно уже готовясь к какому-то подвоху. - При чем здесь я?
- Случилась такая история, - как обычно поспешно начал рассказывать Витька. - Стою я, значит на вокзале, и тут вдруг звонит телефон. Смотрю - это наш координатор Стас. Спросил, не уехал ли я. Я ответил, что уже взял билет. И тут он мне говорит, что на завтра в двенадцать часов в Москве на Лубянке запланирован митинг в поддержку политзаключенных, среди которых много товарищей с нашей партии. И сейчас они в спешном порядке составляют списки тех, кто поедет. Естественно, я сказал, что сдаю билет и пусть меня немедленно внесут в список. Во-от! - он остановился, чтобы отдышаться.
- Что же это за митинг такой, о котором вы узнаете за несколько часов?
- Несанкционированный, конечно! Как известно, только такие способны показать режиму, что мы - здесь власть, чтобы они боялись и выслушали все наши требования.
- Дурость какая-то! Так, ладно, а я здесь причем?
- Видишь ли, - Витька слегка замялся, что очень не понравилось его другу. - Стас сказал, что наш главный куратор по области Михаил довел до него, что смог на этот случай добиться финансирования для найма двух икарусов, но при условии, что они... поедут полные. Каждый такой икарус рассчитан на пятьдесят два человека. И вот первый они забили полностью, а вот во второй двоих не хватает. А после того, как я согласился, осталось только одно пустое место. Стас спросил меня, нет ли кого из моих знакомых, кто мог бы поехать вместе с нами. И...
- И? - возмущенно поглядел на него Колька.
- И я ответил, что есть!
- Даже не думай! - заявил Колька и откинулся на кровати. - У меня экзамен, да и вообще, мне нисколько не интересны дела вашей секты, которая тебе уже всю башню снесла. Нет, ищи другого дурака, а по-хорошему, и тебе не советую ездить.
- Послушай, - впервые в голосе своего друга, всегда такого независимого и резкого, Колька услышал мольбу. - Это очень важно для меня. Пожалуйста, давай съездим, всего один раз, и я клянусь, что ты больше от меня про партию не услышишь ни слова! Можешь потом просить, что хочешь, но выручи меня!
Уговоры продолжались довольно долго, но в конце концов Колька согласился. Витька расцвел и крепко пожал другу руку.
- Будет интересно! - говорил он. - Когда еще на халяву в Москву съездим! Тем более, что нам даже заплатят по три сотни. Давай собирайся, осталось совсем немного времени.
Они вышли из общежития и направились к автобусной остановке. Надо было проехать в соседний район, где уже их должны были ждать.
Оказавшись в нужном месте, ребята поспешили к небольшому каменному зданию, рядом с которым разгуливали некие мутные личности. Подойдя ближе, Витька радостно сказал:
- Здорово! Все главные активисты здесь. Только Стаса пока не вижу.
К ним вразвалочку подошла девушка с ярко рыжими волосами и невообразимым количеством сережек в ушах. В нос Кольке тут же ударил резкий запах дешевого алкоголя.
- Привет, товарищ! - обратилась она глухим, напрочь прокуренным голосом к Витьке. - Молодец, что пришел. Наше дело правое!
- Привет, Клара, - ответил парень. - А где Стас?
- Они сейчас подойдут с Михаилом, - она недоверчиво посмотрела на насупившегося Кольку. - А это что за боец?
- Мой друг, - торопливо ответил Витька. - Поедет с нами.
- Красавец! - она похотливо облизнула пересохшие губы. - После поездки можно будет и поближе познакомиться.
- Это вряд ли, - пробубнил Колька, брезгливо дернув плечом.
Девушка скорчила недовольную мину, но в этот момент позади них раздался какой-то шум. Повернувшись, они увидели компанию из пяти-шести человек, которая приближалась к ним, бурно что-то обсуждая. Особенно выделялся среди них один, небольшого роста парень, одетый в кожаную, местами протертую куртку и широкие штаны, явно большего чем полагалось размера.
- О-о, Ветеран подошел, - шепнул на ухо Кольке Витька.
- Кто? - переспросил тот.
- Ветеран - это Личность. Один из первых, кто примкнул к нашей ячейке. Самый радикальный элемент. За принципы партии готов стоять насмерть.
- Да? - засомневался Колька. - По мне это обычный гопник. Таких обычно по вокзалам гоняют ссаными тряпками, чтобы деньги не клянчили.
- Ты чего мелешь! Да, вид у него, конечно, не такой холеный, но главное, что человек за идею.
Тем временем, Ветеран заметил их, и, узнав Клару и Витьку, тут же заковылял к ним. На его радостном полупьяном лице красовалась огромная гематома, да и сам он при этом заметно прихрамывал.
- Здорово, товарисчи! - мерзким голоском, явно копирующим манеру разговора пролетарского Вождя, обратился он к ним. Клара захохотала и бросилась ему на шею.
- Ой, мой хороший, думала, что уж не поедешь. Слышала, мусора отмудохали?
- Восемь шакалов накинулись, мать! - скривив рот, но не без гордости рассказывал Ветеран. - Пытались че-то мне предъявить, а я им сказал, что с режимными шавками базарить не буду.
- Ты - бесподобен! - захлебнулась в эмоциях неформалка.
Теперь уже все, кто были окружили Ветерана, стараясь не пропустить ни одного его слова. А тот уже буквально зашелся в экстазе.
- Они меня лупят, мать! - орал он. - А я - мечтаю!
- О чем, брат?
- Когда время наше наступит, и мы пачками валить их будем. Танками давить, чтоб только кости хрустели!
-Эй, вы чего здесь устроили! - раздался недовольный голос, и сквозь окруживших рассказчика пробрался здоровый парень, на голову выше всех остальных.
- Это Стас, - шепнул Витька на ухо Кольке.
Сборище послушно притихло, чем вызвало явное неудовольствие Ветерана. Он злобно поглядел на Стаса и издевательски процедил:
- Нашим нежным ушкам стрёмно слушать, как людей за идею гасят!
- Никто твоих заслуг не умаляет, - поспешно возразил Стас. - Просто нам надо нормально выехать, не привлекая лишнего внимания. Когда сядем в автобус, я сам с удовольствием тебя послушаю.
Ветеран презрительно хмыкнул, но послушался и умолк.
Во время этой перепалки не все сразу обратили внимание на человека лет сорока с серьезным лицом, скромно стоявшим в стороне и молча наблюдавшим. Мужчина никак не сочетался с этой разношерстной компанией, благодаря спокойно-интеллигентному виду, строгой одежде и дорогой кожаной сумке в руке.
Уладив с Ветераном, Стас поспешил к Михаилу и что-то торопливо ему прошептал, изредка поглядывая на "Личность". Главный слушал молча, после кивнул.
Тем временем, народ прибывал. Колька внимательно смотрел на каждого, но, к своему удивлению, не увидел больше ни одного взрослого человека. Все собравшиеся были студентами, неформалами и просто непонятными субъектами, по которым видно было, что едут они от нечего делать, для развлечения. А постоянные политические разговоры и иногда выкрикиваемые Ветераном и подобным ему сбродом оппозиционные возгласы, звучали более чем нелепо.
- Это ваша партия? - не удержался он и спросил у Витьки.
- Это не все, - не уловив сарказма, отвечал тот. - Многие не пришли.
"Наверное, те, кто поумнее," - подумал Колька, уже в ругая себя, что поддался влиянию друга.
Медленно, даже величаво, к зданию подъехали два шикарных автобуса, один из которых уже был полон. Когда дверцы раскрылись, то те, кто приехали, с ревом вывалились на улицу и стали подбегать к своим знакомым. Стасу с большим трудом удалось навести кое-какой порядок, после он объявил о начале посадки.
Михаил подошел, что-то шепнул, после отошел к первому икарусу. Стас, встав у входа во второй автобус, потребовал приготовить паспорта и достал заранее приготовленный список с фамилиями. Молодежь весело грузилась в транспорт, некоторые громыхали увесистыми пакетами, в которых без труда угадывались запасы алкоголя. И их нисколько не интересовало, что куратор смотрит на все это с плохо скрываемым раздражением.
Колька и Витька сели последними, и успели заметить, как на лице Стаса появилась озабоченность.
- Что случилось? - спросил Витька.
Стас с секунду колебался, после шепотом объяснил:
- Двоих не хватает. Это очень не понравиться Михаилу. Ладно, по пути решим, как выкрутиться. Только он не должен об этом знать.
Витька кивнул, и они зашли в салон автобуса. Двери закрылись, и икарус плавно начал движение. Друзья заняли места почти в самом конце салона, где Колька облегченно вздохнул, полагая, что дальше будет спокойнее. Тем более, что те, кто вызывал у него особенное омерзение, а именно Клара и Ветеран, находились впереди рядом со Стасом.
Но он ошибался. Не успели они проехать и пяти минут, как зашуршали пакеты. Через некоторое время в автобусе плотно завис запах пива, блейзеров, водки и всяких закусок. Напрасно Стас пытался урезонить пирующих - на него не обращали никакого внимания.
Вмешался даже водитель. По громкой связи он заявил, что каждый может упиваться, сколько ему влезет, но останавливаться на каждом углу, чтобы кто-то сбегал облегчиться, он не будет.
Это заявление вызвало новую бурю эмоций, в результате которых водитель был заочно приговорен к расстрелу. Пьяная вакханалия продолжалась, причем Кольку удивляло поведение Стаса. Казалось, что ему, по большому счету, было наплевать на все происходящее. Он пристально смотрел в окно, словно кого-то выискивая.
Выехав из города на трассу, автобус заметно прибавил скорость.
Прошло около получаса, как вдруг Стас повернулся к водителю и что-то ему сказал. Тот тут же замедлил ход и притормозил. Когда дверь открылась, Стас одел на раздраженное лицо веселую улыбку и высунулся на улицу.
- Эй, девчонки! - крикнул он кому-то снаружи. - Замерзли?
Колька не слышал, что отвечали, но увидел, как улыбка на лице их куратора стала еще радостнее.
- Так чего мучаетесь? Поехали с нами!
В салон тут же впорхнули две особы в ярких пуховиках и до неприличия коротких юбках. В автобусе даже на некоторое время прекратился гомон. Пассажиры с интересом рассматривали новых попутчиц.
- Зачем он берет с собой проституток? - шепотом спросил Колька у Витьки.
- Двоих же не хватает...
Дамочки довольно быстро освоились в новом коллективе, и уже через несколько минут весело хохотали, прихлебывая заботливо налитое для них пиво в пластиковые стаканчики и усевшись на колени двух неформалов. Стас, исправив статистику, больше не обращал на них внимание, сосредоточившись на дороге.
Колька, постепенно заставив себя привыкнуть к тому дурдому, в который был занесен волей случая, даже умудрился слегка задремать, но почти сразу был разбужен истошными воплями, донесшимися с передних сидений.
- Я сказала: останови телегу и открой дверь! - пьяным голосом орала Клара.
- А я говорил: не бухайте! - огрызался Стас. - Мы не собираемся из-за вашей тупости останавливаться на каждом углу.
Клару поддержали еще несколько пирующих членов экипажа, вдобавок с недавно подобранными потаскухами, но Стас оставался непреклонен.
- Я предупреждал, - в который раз отвечал он. - Хоть в бутылки справляйте, из которых лакаете!
Клара презрительно фыркнула.
- Ты сам напросился, - с угрозой прошипела она и, покачиваясь, направилась к задней двери.
Лицо Ветерана расплылось в идиотской ухмылке.
- Ты несгибаема, прелесть моя! - проорал он.
- Мне стыдиться нечего! - заявила девка, снимая джинсы и примощаясь на корточках на нижней ступеньке. - Кругом - мои товарищи, которые меня поддержат!
- Правильно! - гаркнула еще одна пьяная фурия. - Раз они так с нами - значит, и мы с ними так же!
Она заняла место провокаторши и без малейшего намека на смущение, спустила джинсы, примостилась на корточках и начала облегчаться. По автобусу уже пошел резкий запах мочи. Колька в ужасе представил, что будет, когда эта стая животных захочет по-большому...
Стас с каменным лицом смотрел на происходящее, но не говорил ни слова. Водитель гнал вперед, уже не обращая внимания на многочисленные ухабы, но внезапно затормозил. Стас очнулся и недоуменно поглядел вперед. Увидев, он резко повернулся в салон и громко крикнул:
- Тихо! Нас тормозит пост. Сейчас надо будет показать им паспорта - и поедем дальше.
- А у нас нет! - тут же испуганно закудахтали проститутки.
- Угомонитесь, как-нибудь решим...
Дверь открылась, и Колька с наслаждением втянул носом свежий морозный воздух.
- Я не буду закрывать, - сказал водитель Стасу. - После твоих скотов надо неделю проветривать!
Самые опившиеся пулей метнулись за дорогу справлять нужду. Стас подошел к посту, где его уже ждали двое сотрудников.
- Куда путь держите? - с ухмылкой спросил один из них.
- На митинг, - не моргнув глазом ответил куратор.
- Очень хорошо. Не возражаете, мы только проверим ваши документы и документы остальных пассажиров?
- Конечно, - кивнул Стас и протянул постовым пухлую папку с собранными накануне паспортами.
- Скажите своим, чтобы не разбегались. Можете пока посидеть в автобусе.
- Мы лучше здесь постоим, - мрачно ответил Стас.
Постовые кивнули и отправились в будку. К Стасу стали постепенно подтягиваться облегчившиеся и немного протрезвевшие "товарищи".
- Это надолго? - закуривая, спросила Клара.
- По ходу да, - кивнул куратор. - Они будут тянуть время до последнего, чтобы мы опоздали. Но у нас несколько часов в запасе, а столько даже они не осмелятся нас продержать.
Стас оказался прав. На проверку документов сотрудникам ДПС понадобилось не менее полутора часов, после Стас долго улаживал вопрос с проститутками.
- Это ваши родственницы? - с недоверием глядя на мини-юбки и размалеванные помадой лица, спросил капитан.
Шлюхи энергично кивали головой, подтверждая всю ту ахинею, какую Стас придумывал прямо на ходу. Дело кончилось тем, что капитан просто махнул рукой и разрешил ехать дальше.
- Будьте осторожны, - напоследок сказал он. - Не потеряйте своих сестер в районе Тверской!
Автобус поспешно тронулся дальше. Через некоторое время он нагнал первый икарус, который ждал его в нескольких километрах. Стас, разумеется, сразу, как произошла остановка, позвонил Михаилу и поставил того в курс дела.
По-видимому, Михаил решил лично оценить обстановку и зашел в автобус. Не успев еще ничего сказать, он поморщился.
- Что это за вонь?
- Это беспредел, Миш! - тут же сунулся Ветеран. - Мы ведь ни какие-то утырки, чтобы с нами так обращались...
Но Михаил так посмотрел на него, что тот замолчал на полуслове.
-Нам еще ехать около четырех часов, - громко сказал Михаил в салон, обращаясь ко всем. - Ведите себя прилично.
Он вышел и вернулся в свой автобус. Колька про себя невольно оценил силу этого таинственного человека, ведь после его слов в салоне стояла тишина, даже бузившие до этого активисты помалкивали. Он наконец-то смог нормально задремать...
Проснулся он лишь тогда, когда друг настойчиво потряс его за плечо.
- Нас снова тормознули, - быстро шепнул он.
Автобус на самом деле остановился, двери раскрылись, и в салон поспешно вошел высокий тучный мужчина средних лет в сопровождении двух молодых людей в форме. Следом за ним появился Михаил.
- Все в порядке, - с кислым выражением лица проговорил он. - Просто очередной досмотр.
- Совершенно верно, - бодро согласился мужчина. - Прошу всех идти за мной.
Колька украдкой посмотрел на часы: начало седьмого. До митинга оставалось меньше пяти часов.
- Нам еще долго ехать? - спросил он друга.
- Где-то около пятидесяти километров осталось, - ответил тот. - Но они сейчас будут тянуть по максимуму. Расшибутся, но сделают все, чтобы мы опоздали.
Выйдя из автобуса, Колька обнаружил, что они находятся у здания местного отделения милиции. Позже ему рассказали, что автобусы остановили на трассе, но проверку такого количества народа проводить на дорожном посту сотрудники не захотели, поэтому был вызван наряд, который препроводил оппозиционеров к зданию управления. Михаил был крайне недоволен, но на его претензии никто не обращал внимания.
Управление представляло собой не очень большое здание, где разместить такое количество народа можно было только в одном помещении - зале суда. Всю разношерстную толпу расположили там под присмотром двух охранников, занявших место у входа. Кураторы поездки с документами отправились на проверку.
Помещение довольно быстро наполнилось перегарной вонью и другими неприятными запахами. Оставшись без руководителей, "оппозиционеры" почувствовали всю полноту свободы. Тут же некоторые достали заранее приготовленные бутылки и начали шумно хлебать из них, попутно выкрикивая разные оскорбительные реплики в сторону конвоиров.
- Эй, мальчики! - обратилась к ним одна из участниц дикого пиршества. - У нас тут скоро все закончится. Вы за добавочкой не сбегаете?
Колька взволнованно дернул Витьку за рукав.
- Зачем они их провоцируют?
Витька, насупившись, молчал.
Выдержке молодых охранников можно было только позавидовать. Они спокойно смотрели на орущих провокаторов с таким видом, как будто перед ними было обычное блеющее стадо. На их лица не дрогнул ни один мускул.
Естественно, тех это сильно раздражало, тем более что под количеством выпитого, некоторые из них, наиболее активные, распалялись все больше.
И вот вдруг Клара вскочила и заорала на весь зал:
- Хочу в туалет!
- Сядьте, пожалуйста, - вежливо, но твердо проговорил один из конвойных. - Придется немного потерпеть. Скоро придет начальник, и я всех вас провожу куда вам надо.
Клара, пошатываясь, с мерзкой пьяной ухмылочкой, подошла к ним.
- Ты тупой? Слышишь, я в туалет хочу!
- Сядьте, пожалуйста, - уже тверже повторил конвоир.
- Что? Еще какая-то режимная шавка будет здесь гавкать и указывать мне, что делать! Вы сами все скоро сядете! Выпусти меня!
Колька почувствовал, как его пробивает пот. Зачем, зачем он согласился на эту поездку! Такого стыда он еще никогда не испытывал.
Конвоир молчал. Клара, внезапно успокоившись, повернулась к остальным. По ее лицу было видно, что она придумала очередную подлую выходку.
- Я объявляю протестную акцию против ментовского произвола! - заплетающимся языком заявила она. - Кто хочет в туалет?
С десяток рук тут же взмыли вверх.
- Отлично! Здесь места много...
Как по команде тут же со своих мест повскакивали с десяток человек и под дружный хохот и пьяные выкрики рассредоточились по разным углам зала. Сама Клара подошла к судейской трибуне, над которой висел большой портрет Президента. И сейчас она с ненавистью на него смотрела.
- Сейчас я покажу тебе то, что ты показываешь всему народу, - прошипела она, повернулась и проворно сняла штаны.
- Хватит! - крикнул один из конвоиров. - Пойдемте, я провожу тех, кому надо.
Он открыл дверь, и тут же маргиналы устремились наружу. Те же, кто остался принялись громко обсуждать случившееся, попутно выкрикивая новые оскорбления в адрес оставшегося второго охранника.
- Видите, все просто! - орал Ветеран. - Мы здесь власть!
- Мы здесь власть! - вторили ему остальные.
Вакханалия продолжалась еще некоторое время, как вдруг Ветеран резко вскочил и подошел к выходу.
- Вы куда? - спросил его охранник. - Сядьте на место!
- Мне просто хочется погулять по вашему зданию, - кривляясь и ужимничая, как цирковая обезьяна, сказал Ветеран.
- Сядьте на место!
Но подонок уже в следующую секунду выскочил в коридор и куда-то побежал. Тут же послышался топот чьих-то ног, после шум какой-то возни, и буквально через пару минут двое сотрудников с автоматами наперевес вошли в зал, волоча за собой извивающегося как угорь и грязно матерящегося Ветерана. Несмотря на все его сопротивления, милиционерам довольно легко удалось усадить его на место.
- Сиди тихо! - с угрозой сказал один из них, среднего роста коренастый кавказец.
Ветеран с ненавистью посмотрел на него.
- Не хватало того, чтобы какой-то чурка мне указывал. С ишаками в своих деревнях будешь так разговаривать!
Колька не сразу увидел, почему толпа, до этого постоянно вопящая и выкрикивающая в сторону сотрудников всякие оскорбления, вдруг резко затихла. А причина была в следующем: мужчина с секунду сверлил взглядом наглеца, после вскинул автомат и сунул его дуло прямо в рот Ветерану.
- Тебя спасает только то, что ты сидишь здесь, - ледяным голосом произнес он. - Молись, урод, чтобы я не встретил тебя где-нибудь на улице.
В зале наступила тишина. Прервал ее только негромкий щелчок затвора и последовавший за ним мерзкий звук выпускаемых газов. Кавказец, вытащив дуло изо рта перепуганного Ветерана, презрительно посмотрел на него, повернулся и молча вышел.
Колька, наблюдающий всю эту сцену, поймал себя на мысли, что очень хотел бы, чтобы этот сильный благородный человек все же нажал на курок, чтобы поганая харя разлетелась на куски.
На Ветерана было жалко смотреть. Сколько ненависти и злобы было на его уродливой, противной физиономии, и столько же было бессилия во всем его виде. Он что-то яростно шептал себе под нос, стараясь ни на кого не глядеть.
Тут вернулся второй конвоир вместе с теми, кого он водил в уборную. Через несколько минут в зале появились Михаил со Стасом. Причем на лице первого было такое яростное выражение, что те, мимо кого он шел, невольно подбирались на своих местах. Сзади плелся Стас.
- Какой же ты идиот! - прошипел Михаил, садясь на свободное место. Стас подавлено рухнул рядом.
- Я же не знал, что так получится, - жалобно пролепетал он.
- Что ты не знал? - гаркнул на него босс. - Что шлюхи на трассе без паспортов стоят? Кретин, ты всю поездку под удар поставил. Сейчас с ними до вечера возиться будут!
- Просто двоих не хватало...
- Заткнись!
Колька тоскливо смотрел в окно, за которым уже начинался новый день. Как ему хотелось уйти отсюда, от этих бесов, вернуться в общежитие и заняться подготовкой к экзаменам, заставив себя забыть все события этой сумбурной ночи.
Его друг Витька сидел рядом, о чем-то крепко задумавшись. Он то и дело закусывал нижнюю губу, периодически перебирал пальцами, время от времени смотрел на Михаила со Стасом. Колька чувствовал, что друг избегает смотреть в его сторону.
Медленно, ужасно медленно шло время. Вот осталось пара часов до митинга... час...
Внезапно дверь открылась, и в зал вошел тот самый энергичный мужчина, который задерживал их автобусы. С загадочной улыбкой он подошел к Михаилу. Тот мрачно посмотрел на него.
- Мы свободны? - глухо спросил он.
- Да, - кивнул капитан. - Кроме тех двух дам, что оказались без документов. Дело в том, что мы узнали про них кое-что любопытное. Так что можете ехать, но они останутся здесь до полного выяснения обстоятельств. Кстати, - добавил он. - К вам тоже обязательно возникнут вопросы... - он выразительно посмотрел на Михаила.
Тот обреченно вздохнул.
- Что делать?
- В принципе, вы все - не из Московской области, поэтому на данный инцидент можно даже будет закрыть глаза, если вы... повернете назад. Все равно, уже навряд ли успеете... там впереди еще два поста...
- Понятно, - кивнул старший. - На обратном пути нас не будут задерживать?
- Я лично созвонюсь со всеми постами, чтобы вас не останавливали, - пообещал капитан. - Желаю счастливого пути!
Уже на улице к Михаилу стали подходить и спрашивать, что случилось. Но тот ничего не разъяснял, просто объявил, что поездка закончилась, и все могут получить назад свои документы. После все заняли свои места в транспорте, и автобусы бойко покатили домой.
- Что, система пнула под зад? - издевательски спрашивал Ветеран Стаса. Он уже оправился от своего недавнего конфуза, и снова начал вести себя как обычно.
- Это лишь единичный случай, - возразил Стас.
- Про деньги не забудьте!
- Не беспокойся, - презрительно ответил куратор. - Все всё получат.
Он не обманул. Вернувшись назад в то же место, откуда их всех забрали, Михаил приказал всем построиться и достал бумажник. Колька немного постоял, повернулся и пошел к автобусной остановке. Витька, увидев, что друг уходит, догнал его и схватил за руку.
- Ты куда? А как же деньги за поездку?
- Можешь забрать себе...
* * *
Прошло около двух недель. Сессия закончилась, и Колька неспеша укладывал вещи, готовясь к отъезду домой. Его лицо было озабоченным и задумчивым.
После поездки он ни разу не виделся с Витькой, хотя знал, что тот никуда не уезжал. Обида на друга давно прошла, уступив место волнению. Теперь, зная с какой компанией Витька связался, поневоле Колька волновался. Также он опасался встречи с его бабушкой, которая в любом случае захочет у него что-нибудь выпытать, и которую снова придется обманывать.
До автобуса оставалось еще больше двух часов. Колька сел за стол и рассеянно открыл первую попавшуюся книгу.
В дверь постучали. Вздрогнув от неожиданности, Колька ответил, и тут же в комнате появились двое незнакомых мужчин с самым серьезным видом.
- Николай Симонов? - спросил один из них.
Студент, робея, кивнул. Мужчины одновременно вытащили из карманов удостоверения.
- Надо будет пройти с нами, - заявили они.
- Но мне скоро ехать домой. Билет пропадет...
- Мы ненадолго задержим, все успеешь.
Они вышли из общежития и пригласили Кольку в поджидавшую их машину. Выехав, они сделали несколько поворотов и остановились перед зданием, где, как знал Колька, находилось Управление ФСБ. Парню становилось все больше не по себе.
- Пойдем, - мягко сказал один из сотрудников.
Они оказались внутри огромного здания с длинным коридором, по обе стороны которого шло бесконечное число дверей. На втором этаже они остановились перед одной такой, на которой значилась табличка "Следователь Макаров А. Е."
Один из сопровождающих постучал в эту дверь.
- Входите! - раздался резкий голос из кабинета.
Когда вошли, то Колька увидел за столом уже немолодого мужчину с пышными усами и строгим взглядом.
- А, Симонов, - протянул он. - Ну-ну!
Он кивнул другим сотрудникам, и те тихо покинули помещение. Следователь сделал знак Кольке садиться.
- Студент исторического факультета? - спросил он, глядя в глаза парню.
Тот согласно кивнул.
- Я тоже когда-то учился на этом же факультете, - внезапно потеплевшим голосом проговорил Макаров. - Только в мое время историю студенты изучали по учебникам, а сейчас, видимо, молодежь хочет все попробовать сама, поучаствовать лично в чем-то, так?
Конечно, Колька понимал, с какой целью его привезли в Управление, но волнения в нем это нисколько не уменьшало. Наоборот, теперь, он страшился еще больше.
Следователь заметил, как юноша побледнел и хмыкнул.
- Вижу, ты понял, о чем будет разговор, - проговорил он. - Вот и хорошо. Тогда отвечай: зачем ездил в Москву?
- На митинг, - еле слышно сказал Колька.
- Разве не знал, что митинг несогласованный? Запрещенный, если так понятнее! А чтобы еще понятнее было, добавлю: все, кто участвует в подобной затее, нарушают закон.
- Но мы даже не доехали, - попытался возразить Колька.
Следователь хмыкнул еще раз.
- Знаю. Я все знаю про эту поездку. Знаю, кто руководитель, от какой партии вы ехали. Кстати, эту вашу шарашку не сегодня-завтра признают иностранным агентом, и она будет запрещена. Так что делай выводы сам!
- Да я не состою в этой секте! - внезапно вырвалось у Кольки. Он обхватил голову руками.
Макаров с интересом посмотрел на парня.
- А зачем же тогда ездил? - немного удивленно спросил он.
Несмотря ни на что Колька решил не выдавать друга.
- На халяву в Москву каждый студент бы поехал, - буркнул он. - Да еще по триста рублей по возвращении давали.
Дознаватель с усмешкой покивал головой.
- Резонно. То есть, ты просто был частью массовки, но к самой этой организации отношения не имеешь?
- Нормальные люди к ней отношения иметь не могут!
Они встретились глазами, и Колька увидел, что во взгляде следователя нет ни упрека, ни злости. Казалось, он все понял.
- Я скажу тебе одну вещь, которую советую запомнить надолго, - начал он, откинувшись в своем кресле. - Таких организаций, подобной той, с которой ты уже имел дело несколько. И все они действуют по одинаковым методичкам. Там всегда идет четкая иерархия. Сначала лидеры, которые в большинстве своем остаются в тени, так называемые "кукловоды". Они финансируют и координируют всю деятельность таких "партий". Их "рты", - те самые активисты, которых вы считаете истинными лидерами этих движений. Они нужны для того, чтобы "стаду", то есть вам - простой массовке - промывать мозги, подзуживать, подбивать на разного рода провокации. Это профессионалы, они щедро оплачиваются, но, говорю тебе, никакой идеи там нет и в помине. Там просто человек или несколько зарабатывают деньги. Идеи они "заколачивают" в головы вам, потому что именно вам идти громить магазины, избивать правоохранителей, орать и поднимать шумиху! Но те из "стада", кто поддается на это все забывают, что и сидеть за совершенные действия будут только они! Кураторы обычно не участвуют в прямых столкновениях, их задача довести до этого других, а самим вовремя смыться. Ты же историк, ты должен знать, что народ никогда не шел на революцию сам, его всегда кто-то на это подбивал.
- Поп Гапон? - криво усмехнулся Колька.
- Неплохой пример, хотя бы потому, что одного провокатора все-таки настигло возмездие. Но я хотел с тобой поговорить не совсем о таких высоких материях, хотя рад, что ты не прогуливал уроки. Мне хочется довести следующее: запомни раз и навсегда - теперь ты у нас под колпаком. И это не потому, что ты совершил какое-то злостное преступление, а в первую очередь для твоей собственной безопасности.
- Я больше никогда не собираюсь участвовать в подобном! - в отчаянии воскликнул парень.
- Верю, - успокаивал его Макаров. - Но система такова, что мы не можем рисковать. Я имею в виду, повторяю, именно твою безопасность. Я же сказал, сколько эти клоуны ни кривляются - конец у них один. Все эти движения будут расформированы. Но это может сопровождаться неожиданными и страшными действиями с их стороны. Им наплевать на вас, им главное зарабатывать очки за счет вас. Вы - разменная монета, поэтому, когда найдут во дворе какого-то дома обычного студента с пробитой головой, то эти самые активисты тут же в голос завопят, что это - жертва режима, беспредел власти. И в качестве доказательства скажут, что это - один из самых активных членов ячейки, хотя ты на самом деле ездил один раз за триста рублей. Этими подробностями они не поделятся, будь уверен.
- Я всего лишь проехал в автобусе, - горько проговорил Колька.
- Нет! Ты отметился как фигурант, пусть и не успев поучаствовать, несанкционированного митинга. Так что ты теперь и у них на прицеле, и в нашей базе. Это не игрушки, парень, теперь чтобы в твоей жизни не случилось, чтобы ты не затеял, помни - мы узнаем об этом обязательно. Сейчас ты можешь идти, надеюсь ты усвоишь, то, что я сказал.
Колька поднялся со своего места и направился к выходу. Но не успел покинуть кабинет, как следователь снова его окликнул.
- Кстати, чуть не забыл еще кое-что. В Нижнем Новгороде в воскресение будет митинг против коррупции, - он иронично улыбнулся. - Для формы должен спросить: туда, случайно не собираешься?
- Нет, конечно, - раздраженно бросил Колька.
- Молодец! Но все равно, было бы неплохо, если бы ты со своего домашнего номера от родителей в воскресение позвонил утром, днем и вечером в отделение милиции и подтвердил, что находишься дома. Номер пробьют - и к тебе никаких вопросов.
- Звонить вам?
- Зачем же! У вас есть замечательный заместитель начальника управления Семенов Андрей Витальевич. Он уже в курсе и будет ждать.
...Еще много времени после Колька помнил этот разговор. Помнил он его и когда узнал, что через некоторое время партия действительно распалась, помнил он его и когда узнал, что Витька, чтобы не идти под следствие, быстро призвался в армию.
И когда через несколько лет лучшие друзья случайно встретились, то просто молча прошли мимо друг друга.