ТЕПЛО
Он знает о нас — абсолютно, до капельки всё.
Он сам сотворил это всё... Разделил, подарил.
И вот — наблюдает: куда мы дары отнесём?
Что выбросим? Что передарим? Что спрячем внутри?
Я выронил столько идей, предназначенных мне,
что стыдно и глянуть туда, где они проросли.
Спасибо моей неустанно разумной земле.
Поклон ей, поклон — до неё же, до самой земли.
Я много чего отдавал, отдаю и отдам,
Не меньше добра получал, обретаю, приму.
Скопил кое-что в тайнике. Впрочем, пыль — тоже там.
Но Тот, кто всё знает — не выдаст ключи никому.
А вдруг Он случайно расскажет тебе обо мне?
Да пусть говорит. Даже подпись поставлю свою
внизу стенограммы рассказа о том, как на дне
я с этим Рассказчиком неба лоскутные шью.
А вдруг Он случайно поведает мне о тебе?
Рассмотрит период-пример с ноября по сейчас.
Наверное, я прислонюсь впечатлённо к стене.
Сползу или в полный экстаз, или в скуку-матчасть.
Кто может дополнить субтитрами мысли людей —
не делает этого. Хочешь, попросим Его?
А если серьёзно — тепло... от улыбки твоей.
И в этом тепле — можно больше не знать ничего.
***
Я хотел бы с тобой... подурачиться —
на весеннем ли нежном лугу,
на пруду, где карасики прячутся,
или в городе М — на бегу.
Озорница ты — в этом уверен я,
так и мне — только волюшку дай!
Но могу оказаться и Берингом,
открывая дурашливый рай.
Я забавился с музами... разными...
жаль, что лодки чинить забывал.
Мы с любой из «моих» крепко связаны,
но при каждой — моряк-адмирал.
С кем забавишься ты? Не ревную я.
С лёгким чувством альбомы смотрю.
Активистка моя... Антифурия...
Не мешаю, и благо — дарю.
Но мечтаю с тобой подурачиться,
не сдаётся дурёха-мечта.
Распыляет препятствия начисто
путеводная швейка-звезда.
Зададим, что ли, жару, красавица?
Не задумаю зла, если — нет.
А судьба чудесами бросается,
или это подтаявший снег...
Снеговик получается топовый:
нос-морковка, глаза, все дела!
К нам летит Дед Мороз. Утро доброе.
Лодка спрятана. Значит — цела.
***
Не ревнуй меня, Девочка, к прошлому...
Разве прошлое — это вина?
Может, я и «не первого отжима»,
только — твой я до самого дна.
Все стихи — даже самые ладные —
разорвать могу, бросить в межу.
Но зачем тратить время отрадное?
Лучше я о тебе напишу!
Напишу — вот увидишь — так трепетно,
что в готовность придёт МЧС
под живыми картинами Репина —
в окружении новых чудес.
Я шучу, а на сердце невесело.
Не томись моим старым стихом.
Не ищи по межвременью лесенок.
Не печалься о чём-то плохом.
Нет! Давай продвигаться к хорошему,
отжимая гранатовый сок.
Не ревнуй меня, Девочка, к прошлому —
ради нас, ради будущих строк...
***
Зачем ты появляешься, слеза?
Зачем ползёшь серебряной улиткой?
Ползи, ползи... Ни против я, ни за.
Не бойся, что сотру я краткий миг твой.
Вот мой — чуть больший миг — похоже, стёрт
моей же верой в чувство дня и ночи,
и веры той огниво в снег врастёт...
А ты живи, слезинка, сколько хочешь!
Отдал я всё, что было у меня.
Отдал бы всё, что заново копилось.
Но луч любимый сбил меня к теням.
Ничто моё — лучу не пригодилось.
Спасибо за серебряный твой след,
который скоро высохнет, исчезнет.
Я знаю, что другого дара нет.
Спасибо... знай, что нет его чудесней!
Ползи, ползи... До шеи, до груди.
Там сердце. И оно ещё лучится.
Найди свой лучик. В нём и пропади.
Мне тоже ТАК мечталось испариться.
***
Девочка-Фантастика, Девочка-Реальность,
почему ты... разная?
Как таким же стать?!
Я иду по городу, злясь и напрягаясь.
Ты идёшь — и пятится
всех напрягов рать.
А они ведь сильные, эти изуверы!
Расскажи мне, Девочка,
в чём же твой секрет?
Посвяти в теорию. Покажи примеры.
Помоги разведать мне,
что секретов... нет.
Девочка-Фантастика, Девочка-Реальность —
это осень-золото,
серебро-зима,
и весна бесценная, и тепла зашкальность —
лето откровенное,
счастья закрома.
Ты Природа, Девочка! Неспроста я сбрендил:
мало кто остался бы
в памяти-уме —
видя эти линии — да не просто «в ленте».
Вот и замираю я:
«Бог мой... это... мне?!»
***
Начиная отсчёт — я теряю известные числа.
Находя их опять — начинаю обратный отсчёт.
Ни одна из летящих комет надо мной не зависла,
но Вселенная гладит меня... и куда-то влечёт...
Я боялся любви — и не зря, надо думать, боялся:
этот жадный огонь прожигает меня — не отвесть,
этот бешеный волк пожирает мой разум как мясо,
эта вечность уже далеко — и по-прежнему здесь.
Нет нужды умирать — я хочу восхищаться Тобою.
Наступая на угли и слушая рёберный хруст.
Раздавая себя толпам строк и всезвучному рою.
Сберегая Тебя в пустоте, ибо повод не пуст.
Не устать от любви, но приходит иная усталость —
и становятся пеплом живые мои угольки.
Ты однажды поймёшь — от меня ничего не осталось,
и развеешь былое, в сердцах, над простором реки...
Но открою секрет — я и буду тем самым простором,
по которому ты побежишь, от меня и ко мне,
как бегу я сейчас по воде волей Чуда простого —
и река помогает мне сжиться с волчарой в огне.