СКИТАЛЕЦ
Скиталец на родной планете
Искал душе своей приют
В горах, в дубравах, на корвете,
Где ветры шалые поют.
Бродяжий дух ему навеял
Мечту щемящую одну –
Над парусами вымпел реял,
И штевень вспарывал волну.
Там Южный Крест в снастях мотался,
Взлетали гребни на пути,
Корвет бесстрашно в шторм вгрызался,
Стремясь всю Землю обойти…
И острова, как дар, открылись:
Пленяла Раем всё окрест
Непринуждённая игривость
Точёных тел нагих невест.
Там пальмы плыли в сонной сини,
К прибою кроны накренив
И парусами тонких линий
По ветру листья распустив.
Сверкали звёздами на теле
Морские брызги у наяд.
Глаза манящие блестели,
А губы – мёд и страстный яд.
Стояли скалы нерушимо,
И небосвод ронял звезду,
Луна, плывя неудержимо,
Купалась голая в пруду…
Мираж пронёсся сном матроса –
Мгновеньем на цветном лугу.
Судьба ещё упрямо бросит
Навстречу шторму и в пургу,
Уж так сложилось изначально.
По телу Матушки-Земли
Дороги эти не случайно
Бродяжий дух его вели.
Невзгоды, страны, океаны,
Леса и скалы, и беда
За ним бродили неустанно,
Как бесприютная звезда…
ПОДРАНКИ
Я в немом отчаянье однажды
Душу вырвал из последних сил,
Чтоб в нее не тыкал пальцем каждый,
Тот, кто душу даже не носил…
И теперь, судьбою искорёжен,
Вдаль бреду сквозь дождь, туман и мразь,
Всё своей прочувствовал я кожей –
Кожа – с жизнью прожитою связь.
Пусть рубцы и шрамы ночью плачут,
Хлещет дождь в оконный окоем,
Без Души никак нельзя…
Иначе
Было нам –
уютно с ней вдвоем…
Не остервенеть бы спозаранку,
Потеряв достоинство и честь…
Мы с Душою в Мире – два подранка, –
Слава Богу, крест на теле есть…
СОЛЁНЫЙ ПЁС
Взглянул сейчас в сияющие очи –
В них боль и радость вмиг переплелись,
И захотелось мне до боли очень,
Чтоб только тёплые слова лились.
Твой милый образ был давно развеян
Ветрами в океанах и морях.
Стою теперь, неловок и растерян,
И мой фрегат на мёртвых якорях.
Вернулся к позабытому причалу,
Давно утратив времени отсчёт,
А ты теперь такою дамой стала, –
Как бригантина, что вдали плывёт.
На берегу раскрыли рты зеваки, –
Зарос я бородою, словно чёрт.
Узнал Солёный Пёс, моя собака,
А больше уж никто не узнаёт.
Калейдоскопом высветились очи.
Скользнула взглядом, будто невзначай,
Поправив локон, как бы, между прочим,
Спросила: «Укачало, Вас, нехай?..»
И проплыла походкою небрежной,
Струился следом лёгкий аромат.
Цветок жасмина каплей белоснежной
Украсил завитушек водопад.
И как же мне лететь по переулку?
Как кандалами опоясан весь:
В моря я уходил не на прогулку, –
Широт, меридианов всех не счесть.
…Смотрю ей вслед:
быть может, обернётся?..
Из океанской вышел я воды.
Как море покорять её придётся,
Иль в океан подальше от беды…
АМАЗОНКА
Царица вольная степей…
Табун коней за нею мчится.
Горячий ветер суховей
Ласкает статную девицу.
Погоня сгинула в степи –
В полон вязали деву скифы,
Но не сидеть ей на цепи –
На их телах расселись грифы.
…И ноет рана всё сильней,
Ковыль, как шёлк волны, струится,
И гривы взмыленных коней
Взлетают, словно крылья птицы.
Луна. Костёр. Полночный стан.
Тревожно всхрапывают кони.
Совсем пустой, без стрел, колчан,
И меч кровавый в ножнах тонет.
Тавриды милые края –
Души зияющая рана.
Как белый парус, Ак-Кая
Возникла утром из тумана.
Лица коснулся первый луч,
Златые вздрогнули ресницы:
Быстрей за горы – между круч,
Где море Русское лоснится.
С разбегу в воду, в синеву,
Смыть кровь и муку, и усталость.
Купать коней и тетиву
Сменить на луке ей осталось.
Бурлит и пенится прибой,
Шлифует камешки до блеска,
И чайки белою гурьбой
Стремглав срываются при всплеске.
О чём шептала ей волна?!
В каком тумане скрылись дали?!
Пьянеет тело без вина,
И кудри вольно разметались.
Слеза, блеснувшая в глазах,
Нежданно веки ей смежила.
На золотистых волосах
Стрекозка крылышки сушила…
ВЕЧНЫЙ ШТОРМ
Под весенний раскатистый гром
Память – жизни листает страницы:
Вечный шторм, изнуряющий шторм,
Что ни ночь, мне по-прежнему снится.
Вдаль скользит альбатрос над волной,
Замирает душа в исступлении –
Я один под огромной луной
И не вижу пути для спасенья…
Мой корабль – белокрылый «Пегас» –
О подводные рифы разбился –
Я, как старый забытый баркас,
На чужом берегу завалился…
Старый боцман, бывалый моряк –
Не пристало стенать и молиться –
Раскурю в своей трубке табак,
Да начну, напевая, трудиться:
Застучат молоток и топор,
Закурчавится стружка в рубанке,
И, как прежде, на вольный простор
Выйдет верный «Пегас» спозаранку.
В океане пожизненных бурь
Много лет ещё буду я нужен,
Запоёт под бушпритом лазурь –
Белый парус вновь будет разбужен.
…Под весенний раскатистый гром
Вспоминаю друзей своих лица –
Вечный шторм, изнуряющий шторм,
Он во мне – потому и не спится…
***
Задевая прохожих
в старом грязном квартале,
я отпраздную тризну
в морском кабаке.
И забудется сердце
в забубённом угаре,
оставляя в корме
пенный след на заре!..
Бесконечная даль
вновь окутает плечи!..
Острый ветер солёный
заскулит в бороде!
Вы останетесь здесь…
Уплыву я далече…
Никому я не нужен
на грешной земле…
Загудят паруса!..
Яро вздыбятся волны!..
Горечь пены морской,
ощутив на губах,
я вздохну полной грудью,
широко и привольно,
оставляя утрату
на чужих берегах…
***
Мне недостаточно
Влюблённости моей
Ни в статный строй
Пирамидальных тополей,
И кипарисов –
Чёрных свечек
Под луной,
Ласкающейся
С тёплою волной.
И в томных облаках
Уютных сизых гор
Не покидает
Глаз седых
Усталый взор…
…Лишь только в море,
В сумасбродности спеша,
Меня уносит вновь
Мятежная душа…
***
Морякам-спасателям
Мы моряки от пала на причале –
до кнехта, чтоб швартов принайтовать.
Мы моряки – нас полюбили дали –
мы узники – и цепи не порвать.
Летит и режет волны наш «Гремучий».
Не на параде – если привелось,
врагов по-русски сможем отчебучить, –
икнулось, захотелось и смоглось…
Мы моряки – не пьём по номиналу,
бродяг – морских, пиратов мы сынки,
штормов и ураганов было мало –
пришлось все океаны обойти…
***
Не сочиняю я стихов.
Ко мне они приходят сами,
срывая гнёт моих оков,
уносят к звёздам мои сани.
Грущу – ложатся буквы в строй
размеренный и не щадящий,
когда один ночной порой
бросаюсь в шторм я леденящий.
Бреду на стыке снов-оков
и спотыкаюсь, как незрячий,
Себя я выплеснуть готов
В мороз или котёл кипящий.
Парю беспечно над землёй,
забот обыденность отринул.
Ты – Ангел мой, побудь со мной –
иль в бездне снов,
как странник,
сгину…
СОН
Иду, хлеба стоят по фронту,
Вдаль вьётся тёплая дорога.
Там три сосны на горизонте –
К ним понеслись внезапно ноги.
Всё шире шаг, толчок сильнее –
Пружинист, радостен, приятен.
Пшеница жёлтою аллеей
Уже без васильковых пятен
Стеной бежит.
Не ощущаю
Я никакого напряженья
И неожиданно взлетаю,
Презрев земное притяженье.
Мне ветер свежий и пьянящий
Несёт все запахи навстречу.
Внизу пропахла зноем пашня,
А я лечу в прохладный вечер.
Там облака легчайшей ватой
В своё заманивают лоно,
Но я спешу в лучах заката
Увидеть снова луч зелёный.
Уж звёзды близкие мерцают,
Темнее небо, свет их гуще,
Они безмолвно созерцают
Тот мир, который нам отпущен.
Парю беспечно во Вселенной,
Где только ангелы летают
Мне ночь дана для вдохновенья,
А поутру мой сон растает…