Герой нашего времени в современной литературе и жизни
Отталкиваясь от образа, подаренного русскому человеку ещё Лермонтовым, и обращая взгляд на реальность, в первую очередь мы задаёмся прямыми вопросами:
- как мы определим время, в котором живём?
- кого считать героем нашего времени, какие человеческие качества достойны этой обобщающей характеристики?
- как современная литература соотносится с действительностью, литературное отражение жизни ей адекватно или представляет её с искажениями?
- совпадает ли психологический и нравственный контур героя нашего времени в реальности с изображением этого образа в литературе?
Без учёта этих наводящих вопросов последующие размышления будут носить исключительно факультативный характер. Если сопоставить социальный срез сегодняшнего общества с социальной картой советского времени или дореволюционного, в глаза бросятся сразу несколько отличий. В досоветский период имущественное расслоение населения, вероятно, было похоже на нынешнее. Кроме того, психологически были обыденностью самые разные типы людей, после 1917 года очень часто немыслимые. Половые и холопы, грязные шлюхи и содержанки, господа с оплывшим от жира мозгом и повышенной самоуверенностью, родовитые выскочки, бандиты, самодостаточный и бесцеремонный чиновно-бюрократический слой. Разумеется, самоотверженные люди с честью и достоинством в давнем сословном обществе были на виду, в каком бы окружении, в какой бы сфере жизни они ни действовали, будь то учитель в сельской школе или государственный деятель в столице. Надо всем этим человеческим конгломератом, словно объединяющий всех купол, парило общественное мнение. Порой его акценты были ложными, однако необходимость и влиятельность этого социально-нравственного института никем не подвергалась сомнению.
В социалистическую эпоху низкопоклонство, составляющее зримую часть человеческих взаимоотношений ранее, превратилось в характеристику презрительную. В неявной форме это качество ещё бытовало, но зримо оно ушло в прошлое. Общественное мнение, пусть и с поправкой на идеологические скрепы, продолжало существовать. Социальная картина граждан советского государства во многом стала однородной. После распада Советского Союза все самые худшие черты старого русского прошлого и западного настоящего, словно ночной убийца, проникли на территорию России и заявили о своих хозяйских правах. Сегодня нувориш и продажный суд, вязкая бюрократия и презрение к простому человеку, гражданское кликушество и реальная боязнь богача и чиновника вновь превратились в нашей стране в обыденность.
Так вот, имея в виду эти самые общие черты минувшего и сиюминутного, мы должны определить героя нашего времени. Совсем не обязательно продолжать старое содержание образа: «наиболее примечательный человеческий тип, соответствующий своему времени». Полагаю, куда более важным сейчас сделать первым в предлагаемой формуле обозначение «герой» – то есть человек, сопротивляющийся среде, в которой ему доводится существовать, не ломающий собственных принципов, но ради них вступающий в схватку с велениями гниющей эпохи. И это будет правильным в проекции на будущие русские десятилетия.
Постмодернистская литература и средства массовой информации вывернулись наизнанку в своём животном старании дегероизировать наше бытие. Но каждый новый день исподволь сообщал нам о новом герое, который не пожалел собственного живота ради Родины или ближнего. Сам ход часов и дней сопротивлялся сатанинскому стремлению выхолостить корни русской истории, унизить подвиг – и поклониться предательству или равнодушию.
И постепенно постмодернистские кликуши – философы, литературные критики и сочинители – отодвигались в тень. Ещё пронизывает наши взаимоотношения смрадный дух торгашества и сердечного холода, но литература русская начинает освобождаться от навязанных ей характеров. Будто взятые из историй Салтыкова-Щедрина и властно перенесённые в комфортную среду себе подобных, они гасили живое дыхание подлинно русского человека – искушённого читателя или простодушного трудяги. Между тем в его сознании накрепко укоренены образы традиционные, основанные на родовых понятиях чести и достоинства, совести и милосердия. Поэтому совершенно неправильно требовать от современной литературы интеллектуализма и попрекать её неизобретательным изображением распространённых типажей. Исстрадавшийся в постмодернистской пустыне русский человек тянется к теплоте, к конкретному герою, к узнаваемой ситуации. Наша литература восстанавливает свой гуманистический потенциал и способность показывать жизнь в узнаваемых формах.
Ныне ещё не встали на подобающее место многие важнейшие реалистические произведения, первенство в рейтингах и презентациях отдано вещам порой ничтожным, а бездарный автор искусственно увеличивается до размеров смелого искателя и творца, а порой и гения. Так что необходимо довести литературную картину современного бытия до весомой полноты и достоверности, и только потом намечать следующие шаги в развитии русской словесности.
Можно счесть героем переломной эпохи умного, принципиального и честного журналиста Ивана Базанова из романа Петра Краснова «Заполье». Этот трагический образ остаётся в памяти надолго, он неразрывно соединён с временем, в котором раскрывается его судьба. Роман поражения «Заполье» ещё ждёт внимательного взгляда критики; он многомерен и соединяет в себе правду города и правду деревни.
Рассказы и повести Натальи Моловцевой, кажется, просты и непритязательны, но в каждом сюжете автора мы найдём нравственный стоицизм и нежелание героя идти против совести и памяти. Персонажи прозы Дмитрия Воронина многочисленны и эскизны, однако перед нами внезапно предстаёт почти толпа героев нынешнего времени – в том числе и отрицательных типажей. Она шумит, беседует сама с собой, может затеять драку, а иной раз – её люди, молча, опустив головы, либо тихо переговариваясь, расходятся по домам...
В современной поэзии нас ждёт русский миф и жажда сопротивления циничному олигархическому укладу. Всё чаще в стихах поэтов можно встретить желание объединить силы и дать отпор воплощённому злу. Как правило, такие сюжеты условны, почти сказочны, однако стремление героев обозначено не только лирически точно и убедительно, но и непреклонно в нравственном отношении. На деревенском материале подобные истории есть у Владимира Скифа и Геннадия Ёмкина.
Знаменательное стихотворение Светланы Сырневой «Патриот» («Возле чёрного Белого Дома стоять, // и родных потерять, и друзей хоронить...») перекликается с романом «Заполье» по горестному драматизму. Но и в прозе, и в стихах герои не ломают себя под скользкий стереотип буржуазного человечка: масштаб их личности остаётся неизменным.
В поэзии Дианы Кан тема борения – одна из главных. В координатах мифа и на материале сугубо современном её лирическая героиня является укоренённым русским человеком – с жаждой продолжения родовой традиции, с чувством православного устройства собственной души.
Задача показать в литературном произведении действительных героев современной жизни, которые держат стены нашего дома-государства – несмотря на ложь пропаганды и воровские ухватки ничтожной «элиты» – исключительно важна. Потому что надежда на завтрашний день, духовно верное воспитание нового поколения в таком случае обретут сильного союзника – современную русскую литературу. И тогда заново начнёт выстраиваться общественное мнение уже иного образца – в отсутствии корысти и пошлости, пронизанное искренностью и верой в справедливость.